Герой не нашего времени. Эпизод II
Шрифт:
– Значит, так, товарищ полковник. – Генерал сделал глубокий вдох, медленно выдохнул и, цедя слова сквозь зубы, продолжил: – Я командую дивизией рядом с границей. В четырёх километрах от нас немцы, готовые ударить немедленно! Если моё решение лично вам не нравится, то напишите рапорт.
– Приказа у нас с вами нет, а с меня спросят за ваше самоуправство.
– Я знаю, но снять меня с должности вы не можете!
– Зато могу временно отстранить!
– Муторное это дело, но давайте! И сразу принимайте дивизию! – усмехнулся генерал, доставая из портсигара папиросу. Отступать ему нельзя.
Тугаринов
Логика проста. Кто как не красные конники лучше всего готовы к маневренной войне! Командир эскадрона обычно превращался в командира танковой роты. Но люди в новой тактике и технике путались, и не каждый после лошадки мог осознать, что такое танк [168] .
168
Подробнее, как из кавалеристов формировали танковую дивизию, см. воспоминания А. Ф. Пануева (iremember.ru).
Однако определённый опыт финской войны Тугаринов имел. Помнил, что «гладко на бумаге, но забыли про овраги». А что, если майор Ненашев прав?
Слова комбата логично объясняли отсутствие связи. Но почему в дивизию не послали делегата с дублирующим приказ пакетом? А может, не дошёл? Диверсанты устроили засаду и перехватили по дороге. Но до уровца же кто-то добрался! Чёрт возьми, где приказ?! Дайте приказ!
Пытаясь внешне оставаться спокойным, Тугаринов вздохнул и демонстративно пожал плечами:
– Хорошо, но на мою помощь не рассчитывайте!
Стрелки часов на стене показывали 3:35, когда вновь раздался телефонный звонок по местной связи.
– Немцы на том берегу поднимают аэростаты!
Как и прошлый раз, караул не прошляпил в небе корректировщиков. Их заметили где-то минут за сорок до войны и доложили в штаб, ожидая указаний.
– Есть связь, товарищ генерал, но только со штабом армии, – ворвался в кабинет связист.
– Немедленно соедините!
Но телефон резко и требовательно зазвонил сам. Глухой, безмерно усталый голос Коборкова сообщил, что в эту ночь возможен налёт фашистских банд на нашу территорию. Командующий округом приказал на провокации не поддаваться, банды пленить, но государственную границу не переходить ни в коем случае!
Тугаринов успокоился. Армия, как инструмент, предназначена для законного лишения жизни, и всякая самодеятельность, не подкреплённая боевым приказом, не только недопустима, она преступна!
Теперь он по-новому думал об этом Ненашеве. Какой молодец! Успел-таки занять свои доты, значит, сумеет прикрыть дивизию! Угадал, проявил инициативу, будто заранее зная приказ. Когда отобьют немцев, он лично напишет рапорт с просьбой наградить майора. И как удачно начальник гарнизона распознал начало провокации, вовремя взбудоражил гарнизон!
Полковник ещё не осознал: ночь уже закончилась, наступило утро. Да даже если бы и осознал! Разведсводки давно сообщали о прибытии на границу артиллерии
Зарево рассвета постепенно пробивалось через предрассветную дымку, обещая очень жаркий день.
– Боевая тревога!
Осталось чуть больше полчаса, а дивизия хронически не успевала. Время! Надо ещё догрузить в танки боекомплект, дозаправить их. Прицепить к машинам и тракторам орудия. Вскрыть склады с НЗ, выдать каждому бойцу патроны и пайки, но прежде всего правильно оформить приказ.
– Стой! Куда?! Нельзя брать патроны! Нет приказа наркома! – кричал начальник склада, заслоняя собой дверь и широко раскидывая руки.
Часовой стоял рядом с ним, выставив винтовку вперёд. На лицах обоих читалась растерянность. Но интендант находился в своём праве. Он под трибунал пойдёт, если пустит на склад НЗ кого-то без надлежаще оформленного разрешения!
Сметая охрану, люди сами сорвали печать. Приказ «привести войска в боевую готовность, выдать патроны и снаряды» из округа придёт через три часа, а стрелки часов уже неумолимо приближались к 4:15 22 июня.
Глава 30,
или «Дойчен зольдатен унтер официрен»
Немецкие наблюдатели с тревогой следили за происходящим в городе и крепости. Ещё вчера под звуки оркестра там проводили развод караулов. Потом – общая поверка, тоже с музыкой, сначала красиво исполняли «Зорю», а затем гимн Советского Союза – «Интернационал».
Казалось, внезапность обеспечена, но за полтора часа до назначенного времени большевики объявили тревогу. Агентура в Бресте молчит, если не считать нескольких взлетевших на противоположном берегу ракет. В городе слышны взрывы и несколько раз тревожно взревел паровоз.
– Если исходить из фактов, то нас уже ждут на другом берегу. Большевики занимают укрепления.
– Ничего странного. Как мы и предполагали, к вечеру большевики должны понять, что происходит [169] , или вы хотите сказать, что столь экзотически приобретённый источник не врёт? Его слова никто не подтверждает! Кто недавно сообщал: «Войска и гражданское население в районе Белостока, Гродно, Бреста к войне не подготовлены, и лишь евреи пытаются скупать рейхсмарки»? Или решили подстраховаться на случай неудачи?
169
См.: Блюменнтрит Г. Московская битва // Роковые решения. М.: Воениздат, 1958.
– Факты, герр генерал, факты. Почти все мосты на нашем участке границы, вероятно, подготовлены к взрыву. Судя по всему, сейчас ликвидируют нашу агентуру. Я час назад дал указание о начале расследования…
– Это ваше дело искать утечки, как армейской контрразведки. Пока я не вижу оснований менять план наступления. По крайней мере, наше превосходство подавляющее. Авиаразведка не засекла ничего нового в дислокации артиллерии и танков русских.
– Не хочу показаться пессимистом, но здесь явно какая-то ловушка. Большевики вечером минировали реку к северу от Бреста.