Герой Веков

Сандерсон Брендон

А что, если алломанты действительно могли внезапно обретать новые силы? Или существовала более прозаичная причина, позволившая Призраку совершить такой впечатляющий прыжок? Не исключено также, что она как-то связана с его сверхчувствительностью. Какой-то наркотик?

Так или иначе, беспокойство не позволяло Сэйзеду как следует сосредоточиться на религии Нелазана. Он никак не мог избавиться от ощущения, что происходит нечто очень важное. И Призрак находился в центре всего.

Куда же подевался этот мальчишка?

* * *

— Я

знаю, почему ты такая грустная.

Бельдре вздрогнула. Сообразив, что его не видно, Призрак вышел из тени, пересек участок земли, который когда-то был садом возле дома Гражданина, и остановился на некотором расстоянии от девушки.

— Сначала я подумал, ты расстроилась из-за сада. Твой брат ведь приказал выкорчевать все сады, а ты наверняка была связана с аристократами.

Бельде выглядела удивленной.

— Еще я знаю, — продолжал Призрак, — что твой брат — алломант. Он стрелок, и я почувствовал его алломантические толчки. В тот день, в Рыночной яме.

Девушка по-прежнему молчала и казалась такой красивой, что с ней не сравнился бы ни один прекрасный сад. Разглядев наконец своего невидимого собеседника, она невольно подалась назад.

— Потом я подумал, что ошибаюсь: никто не станет оплакивать так долго обычный сад. Даже если он был очень милым. В конце концов я решил, ты печалишься из-за того, что брат не разрешает тебе принимать участие в своих собраниях. Уж я-то знаю, каково это — быть бесполезным среди важных людей, которые не обращают на тебя внимания.

Призрак сделал еще один шаг вперед. Под ногами была вскопанная, покрытая дюймовым слоем пепла земля — жалкие остатки некогда плодородной почвы. Справа находился одинокий куст, которым часто любовалась Бельдре. Но молодой человек сейчас не смотрел по сторонам — его взгляд был прикован к ней.

— Я оказался не прав. Запрет посещать собрания, которые проводит твой брат, мог вызвать раздражение, но не такую сильную боль. Не такое сожаление. Теперь я все понимаю. Сегодня я впервые совершил убийство. Я помог разрушить империю, а потом помог построить новую, но я ни разу не убивал. До сегодняшнего дня. Да, мне знакома эта печаль. Только я не понимаю, почему ее ощущаешь ты.

Бельдре отвернулась:

— Уходи, охранники смотрят…

— Нет. Уже нет. Квеллион послал слишком многих в город: он боится революции вроде той, что произошла в Лютадели. Или той, которую он сам тут устроил, чтобы захватить власть. Его опасения небеспочвенны, однако не стоило из-за них оставлять свой собственный дворец почти без охраны.

— Убей его, — прошептал Кельсер. — Квеллион внутри; это великолепная возможность. Он этого заслуживает, ты же сам знаешь.

«Нет, — подумал Призрак. — Не сегодня. Не у нее на глазах».

Взгляд Бельдре посуровел.

— Зачем ты пришел? Чтобы насмехаться надо мной?

— Чтобы сказать, что я понимаю.

— Как ты можешь такое говорить? — возмутилась девушка. — Ты не понимаешь меня — ты совсем меня не знаешь.

— Думаю, что знаю. Я видел,

каким взглядом ты следила за людьми, которых вели на смерть. Ты чувствуешь себя виноватой. Виноватой за те преступления, что совершает твой брат. И печалишься, потому что считаешь, будто должна его остановить. — Призрак сделал еще шаг. — Власть испортила его. Возможно, когда-то Квеллион был хорошим человеком, но это уже в прошлом. Ты понимаешь, что он делает? Твой брат убивает людей, просто чтобы получить алломантов. Он берет их в плен, а потом угрожает расправиться с их семьями, если они не станут исполнять его приказы. Разве хороший человек может так поступать?

— Ты глупец, который пытается все упростить, — прошептала Бельдре, не осмеливаясь взглянуть ему в глаза.

— Знаю, что ты имеешь в виду, — кивнул Призрак. — Разве безопасность целого королевства не стоит нескольких смертей? — Он помедлил, потом покачал головой. — Он убивает детей, Бельдре. И он это делает, просто чтобы никто не понял, что ему нужны алломанты.

Некоторое время девушка молчала.

— Уходи, — наконец сказала она.

— Я хочу, чтобы ты ушла вместе со мной.

Бельдре не ответила.

— Я собираюсь свергнуть твоего брата. Я был среди друзей Кельсера. По сравнению со Вседержителем Квеллион едва ли будет для нас серьезным противником. Тебе не стоит находиться здесь, когда он проиграет битву.

Бельдре несмешливо фыркнула.

— Дело не только в твоей безопасности, — не отставал Призрак. — Если ты присоединишься к нам, это будет сильным ударом для твоего брата. Возможно, это убедит его, что он не прав. Быть может, еще удастся все уладить мирным путем.

— Через три удара сердца я закричу, — предупредила Бельдре.

— Я не боюсь твоих охранников.

— В этом я не сомневаюсь, но, если они появятся, тебе снова придется убивать.

Призрак ощутил нерешительность. Но подумал, что она блефует, и остался на месте.

Бельде закричала.

— Иди и убей его! — перекрывая ее крики, велел Кельсер. — Сейчас, пока еще не слишком поздно! Стражники, которых ты убил, просто исполняли приказы. Квеллион — вот кто настоящее чудовище.

Досадливо стиснув зубы, Призрак наконец-то побежал, оставив вопящую Бельдре, оставив Квеллиона в живых.

По крайней мере, пока.

* * *

Кольца, серьги, браслеты и другие металлические предметы лежали кучей на столе, мерцая, словно сокровища из легенды. Впрочем, сделаны они были из обычных металлов: железа, стали, олова, меди. Никакого золота или атиума.

Но для ферухимика эти украшения стоили больше, чем за них могли бы заплатить. Они являлись резервуарами, сосудами, которые можно наполнять, а потом осушать. В пьютерный резервуар, к примеру, помещали силу. Заполняя его, ферухимик на некоторое время становился слабым и с трудом справлялся даже с простыми делами, но такую цену стоило заплатить. Ведь отложенную про запас силу можно было использовать в нужный момент.