Герой высшего качества
Шрифт:
Пару раз видели издалека громадных существ, похожих на людей, но в несколько раз больше, в шкурах и с дубинами.
— А это кто такие? — бормотал Ганди-Ла. — Не должно их быть!
Когда на глаза попался чудовищный город, венчающий одну из гор, все трое, не сговариваясь, остановили коней. Егору показалось, что в лицо подул смрадный ледяной ветер, а слуха коснулось отдаленное злобное бормотание, от которого сердце замерло, а потом забилось чаще.
Высокие башни, зубчатые стены и колоссальные пирамиды выглядели необитаемыми
— Э… хм, ну… — чтобы заговорить, Егору пришлось напрячься. — Может быть, дело героя… то бишь мое… поехать туда и там все… разведать, разрушить… ясно же, что там зло…
— Нет, ни в коем случае! — вышел из ступора Аладдин. — Это не для таких, как ты! То, что живет там, выпьет твою душу, и ты будешь обречен на вечные стоны в ледяной бездне! И вообще, это из другой истории, из такой, что в принципе не может закончиться хорошо!
— Почему? — спросил Егор, забыв, что советчика слышит он один.
— По законам жанра. Хорош пялиться, езжайте дальше!
Егор тряхнул головой, отвел взгляд от города на вершине и с облегчением понял, что его оплошности никто не заметил: спутники продолжали таращиться на скопление чудовищных сооружений, и вид у обоих был обалделый.
— Эй, парни! — позвал он.
Ганди-Ла нервно дернул головой, Бешеный Соня вовсе не отреагировал, словно ничего не услышал.
— Эй, парни! — Егор подъехал к рахива вплотную и потряс его за чешуйчатое плечо. — Очнись, приятель! Е-мое, да он твердый и холодный, точно статуя. Яхирон, ты-то хоть в порядке?
— А что со мной будет? — отозвался меч. — Я по жизни твердый и холодный.
— Надо этих в чувство приводить… что-то с ними не так, — Егор оглянулся на Аладдина, и в этот раз советчик не подвел.
Следуя его указаниям, Егор спешился и принялся насильственным способом вытаскивать сподвижников из седел. Первым стащил на землю Ганди-Ла и бросил ему на лицо, чтобы прикрыть глаза, собственную запасную рубаху. Потом занялся Бешеным Соней и едва не надорвался, в первую очередь потому, что тот весил, как раскормленный боров, а во вторую — из-за того, что здоровяк не желал выпускать дубинку.
Ну а у той вес был не меньше двух пудов.
— Готово… что дальше? — пропыхтел Егор, вытирая со лба пот и глядя на лежащих спутников.
— Это ты у меня спрашиваешь? — уточнил Яхирон. — Поверь мне, я не знаю.
— Ждать, — ответил Аладдин. — Они должны очнуться, сбросить наведенное Ка… этим городом очарование.
Ждать пришлось долго — Егор успел поесть, а солнце спустилось к горизонту, когда Ганди-Ла зашевелился.
— Что это? — спросил он слабым голосом, отпихивая рубаху с лица. — Где я?
— Только не гляди в ту сторону! — поспешно воскликнул Егор. — Опять попадешься.
Рахива
— Я помню, мы увидели город… а потом меня понесло к нему, точно по тоннелю… я слышал музыку, ужасную музыку, и видел силуэты, уродливые и нелепые, что танцевали в бездне…
— Глюки поймал? — Яхирон хихикнул. — У вас, четырехконечностных, это бывает.
— Главное — больше туда не гляди, — повторил Егор, понимая, что его самого до сих пор тянет посмотреть на жуткий город. — А лучше нам отойти подальше, туда, откуда не видно ничего.
— Да, здравая идея… — Ганди-Ла закряхтел и встал.
Бешеного Соню подняли в воздух левитационным заклинанием, Егор повел за собой пони, и они отправились на юг, прочь от гор, в чащобу. Стало легче, когда циклопические здания скрылись из виду, а затем весь мир затопила ночная тьма, показавшаяся уютной, как теплое одеяло.
Махот пришел в себя уже на стоянке, когда они развели огонь и принялись готовить ужин.
— Ну хренота… — сказал он, резко садясь. — А?
— Ты как себя чувствуешь? — заботливо осведомился Ганди-Ла. — Голова не болит? Что видел?
— Нет, — ответил Бешеный Соня непонятно на какой вопрос, а затем рухнул обратно и захрапел, давая понять, что перешел в обычный непробиваемый сон и что до утра кантовать его бесполезно.
Серый замок Ольвхоретан Пердигийский Младший возводил, не особенно заглядывая в «Справочник по цитаделям Темных Властелинов», и поэтому строение получилось не пафосное, лишенное мрачно-злобно-отпугивательного имиджа, но зато удобное и в плане обороны, и в плане обычной жизни.
Тут даже имелась весьма продвинутая для фэнтезийного мира система канализации.
Для особых совещаний Три Пальца, тем не менее, использовал не просторный зал, расположенный в донжоне, прямо под заклинательным покоем, а спрятанную в подземелье комнатушку, и вовсе не потому, что страдал клаустрофилией или хотел произвести впечатление на тех, кого приглашал на совещания.
Нет, величайший черный маг Нифигляндии просто знал все о шпионских чарах и о том, как с ними бороться.
В зале тоже проводились совещания, но, как бы это сказать, «на публику», а заметив, что их подслушивают, Ольвхоретан удовлетворенно вздыхал и продолжал вдохновенно «нести пургу».
Настоящие же обсуждения проходили на глубине десяти метров ниже уровня земли, в помещении, которое было невозможно обнаружить с помощью магии, и о существовании коего знали даже не все приспешники. Здесь принимались решения, обсуждались секретные вещи, а порой осуществлялись показательные казни, быстрые, но зрелищные и жестокие.
Сегодня ночью в секретной комнате находилось пятеро людей, точнее — двое людей, вампир, баргуд и гоблин.
— Все в сборе, однозначно, — сказал Три Пальца, наливая вина в серебряный кубок. — Докладывай, Диро.