GHRPG: Лукавый бог. Том 2
Шрифт:
– Ну, охренеть, блин, – пробормотал себе под ном орк, выходя из Гильдии магов и с раздражением разглядывая серебряную брошь с одиноким лучиком и полудрагоценным камешком в центре. – И это я ещё у авантюристов не отметился.
Впрочем, несмотря на все эти незначительные препятствия, перестройка мастерской шла полным ходом и без всяких задержек. Даже зарядившие дожди не помешали уложиться в сроки – специально обученные волшебники выставляли защитный купол, позволяя рабочим трудиться в сухости и комфорте. И хотя подобный сервис влетел в копеечку, первые зимние деньки Морган встречал не только в полностью перестроенной
Последнее произошло как-то само собой. Изначально новый владелец собирался заняться поиском персонала после ремонтных работ, но первый работник заявился буквально через неделю после того, как строители взялись стучать молотками.
– Доброго дня. Скажите пожалуйста, это вы мастер Мэган?
Отпустив рукоять двуручной пилы, Морган разогнулся и повернулся к стоявшему рядом городскому орку. После чего махнул рукой напарнику, и со вздохом ответил:
– Да, это я.
Поправлять своего неожиданного собеседника он не стал – согласно местному этикету, к владельцу или управляющему мастерской всегда обращались «мастер» вне зависимости от ранга. Настоящие мастера от такого только кривились, но этикет есть этикет. Да и ЧСВ [3] от такого только млеет.
– Меня зовут Руден Хили и я хотел бы выкупить у вас эту мастерскую.
Морган ещё раз вздохнул. Несмотря на то, что он впервые повстречался с бывшим подмастерьем мастера Вордона, узнать его было проще простого. Уж больно точно к нему подходила характеристика, выданная главой Гильдии оружейников и мэром Шундарана – неудачник. Высокий, более двух метров роста, Хили был излишне худощав, из-за чего одежда висела на нём мешком. При этом он постоянно сутулился, словно тащил на себе если не все грехи мира, то, по крайней мере, половину. А ещё были руки с несоразмерно большими ладонями, которые, казалось, жили своей жизнью. Сейчас, к примеру, мяли шапку, грозя превратить несчастный головной убор в простую тряпку.
Если к этой картине добавить очки в роговой оправе с линзами минус восемь, то перед глазами предстал бы печально воспетый в кинематографе и литературе образ российского инженера конца XX века, всю жизнь проработавшего в закрытом КБ за копеечную зарплату и теперь узнавшего, что его увольняют в связи с продажей здания под торговый центр.
– Мастерская не продаётся.
– Я могу дать двойную цену!
– Вы уж простите, подмастерье Хили, – в третий раз вздохнул Морган, – но я не продам мастерскую даже в том случае, если вы увеличите цену в раз в десять.
– Но почему?
– Во-первых, вы не смогли собрать деньги, чтобы выкупить её за обычную цену, так что крайне сомнительно, что сможете собрать в два раза больше. А во-вторых, у меня на эту мастерскую свои планы, от которых я не собираюсь отказываться.
Хили вскинулся, но словно только сейчас разглядев своего собеседника, снова поник. В тот момент Морган и впрямь выглядел весьма эффектно – обнажённый по пояс (на дворе началось бабье лето и солнышко ощутимо припекало) с рельефной мускулатурой, собранными в хвостик волосами и ярко выделяющейся на левом предплечье татуировкой магического аркана. Прям модель на агитационный плакат «Вступай в ряды авантюристов».
– Простите… Я, пожалуй, пойду…
И Хили побрёл в сторону ворот, продолжая мять
– Руден, в последний раз говорю – мастерскую я не продам! Зачем она тебе? Что ты так в неё упёрся?
– Понимаете, мастер Мэган… – замялся подмастерье, снова сминая в руках многострадальную шапку.
Шапка у него была удивительная. Морган никогда не видел, чтобы Хили носил её, как положено – несчастный головной убор пребывал у него либо в руках, либо в кармане. При этом состояние у него было хоть не самое лучшее, но вполне удовлетворительное. Морган даже заподозрил, что шапка является артефактом, но проверка через интерфейс его подозрений не подтвердила – шапка как шапка, самая что ни на есть обычная.
– Просто Морган, – проворчал орк, глядя на мнущегося Хили. – И давай уже на «ты».
– Хорошо, – согласился тот. – Понимаешь… Мастер Вордон был мне как... дед. Мудрый, всё знающий и всё умеющий. Научил меня всему, что я знаю и что умею. А я его предал. Подумал, что он специально держит меня в подмастерьях и не даёт двигаться дальше. И уехал в Сеннар. Думал, что там мои таланты заметят. А в итоге и мастером не стал, и рядом не был, когда он умер. И когда его дети делили мастерскую, тоже не был. А ведь она – это всё, что от него осталось. Единственная память…
– Мда… Беда… – пробормотал Морган, почесав затылок. – К сожалению, тут я тебе ничем помочь не могу при всём желании. Во-первых, память о близких не в предметах и стенах, а в твоей голове. Ну, или в сердце, если тебе так будет проще. Да они могут служить напоминанием, но это не более чем костыль для разума. А во-вторых, эта мастерская перестала быть мастерской Вордона сразу после того, как он умер и его дети стали делить наследство. Сейчас это мастерская мастера Мэгана. Если я отдам её тебе – станет мастерской мастера Хили. А вот мастерской мастера Вордона она уже не будет. Особенно – того самого мастера Вордона, которого ты помнишь.
Хили на мгновенье окаменел, а потом ссутулился ещё больше.
– Пожалуй, вы правы, мастер Мэган, – пробормотал он едва слышно. – Я пойду тогда…
И уперев невидящие глаза в землю, побрёл к воротам. Морган несколько мгновений смотрел ему вслед, после чего тихонько матюгнулся и крикнул:
– Руден!
– Да?
– Если тебе нужна работа, то приходи завтра с утра – мне нужны опытные лукоделы, тем более подмастерья.
– Спасибо, мастер Мэган, я подумаю, – ответил Хили и, отвесив неуклюжий поклон, вышел на улицу.
Хмыкнув, Морган только пожал плечами и выкинул разговор из головы. Каждый сам кузнец своего счастья – захочет, придёт. Не захочет, его право. Главное, чтобы прекратил ходить на стройку и отвлекать всех от работы.
На следующий день Хили так и не появился. И через день тоже. Пришёл он только через неделю.
– Доброго дня, мастер Мэган, – поздоровался он, снова мучая несчастную шапку. – Скажите… Ваше предложение… Оно ещё в силе?
– Во-первых, мы же договорились на «ты», – проворчал Морган, немного жалея о своём малодушии. – Во-вторых, да, в силе. Считай, что ты принят.