Гибель гигантов
Шрифт:
Она кивнула, соглашаясь.
Его комната была на первом этаже, со стороны черного хода. У одной стены стояла узкая кровать, на которой они спали вдвоем с Левкой. У них была печка с конфоркой, у окна, выходящего на насыпь, располагались стол и два стула, у кровати вместо тумбочки стоял перевернутый деревянный ящик, на нем — кувшин и тазик для мытья.
Катерина осмотрела комнату долгим, все замечающим взглядом, и сказала:
— И вы здесь живете один?
— Что вы, я же не богач! Мы живем здесь с братом. Он придет позже.
В ее взгляде отразилось сомнение. Может, она боится, что оба брата
— Пойдемте, я познакомлю вас с женщинами, о которых говорил.
— На это еще будет время. — Она села на стул. — Я передохну немножко, ладно?
— Конечно.
Дрова в печи были уже сложены, чтобы сразу развести огонь. Григорий всегда по утрам закладывал дрова на вечер. Он поднес спичку, и огонь загорелся.
Раздался оглушительный грохот. Катерина испуганно взглянула на Григория.
— Это поезд, — сказал он. — Наш дом стоит у самой дороги.
Он налил в тазик из кувшина воды и поставил на печку греться. Потом сел напротив Катерины и посмотрел на нее. У нее были прямые светлые волосы и бледная кожа. Она с самого начала показалась ему симпатичной, но сейчас он разглядел, что она красавица. По лицу было видно, что у нее сильный характер: большой, чувственный, но волевой рот, в сине-зеленых глазах — целеустремленность.
От удара жандарма ее губы распухли.
— Как чувствуете себя?
Она провела руками по плечам, ребрам, ногам.
— Вся в синяках, но серьезных увечий нет, вы успели вовремя оттащить эту тварь.
Она не собиралась жаловаться и жалеть себя. Ему это понравилось.
— Когда согреется вода, я вам солью, — сказал он.
Григорий хранил еду в жестяной коробке. Достав свиную рульку, положил ее в кастрюлю, налил воды. Помыл репу и начал нарезать ломтиками. Перехватил удивленный взгляд Катерины. Она спросила:
— У вас отец умел готовить?
— Нет, — ответил Григорий, и в один миг вновь вернулся в то время, когда ему было одиннадцать. Он больше не мог гнать от себя страшные воспоминания, вызванные появлением княжны Би. Он поставил кастрюлю, тяжело опустился на кровать и закрыл лицо руками.
— Нет, — ответил он. — Мой отец готовить не умел.
Они прискакали в деревню на заре: урядник [9] с шестью конными полицейскими. Конников вел деревенский староста, должно быть, встретил их за деревней. Едва заслышав топот копыт, мама подхватила Левку — в шесть лет он был крепким и тяжелым, но мать у них была сильная, — схватила за руку Григория и выбежала из дома. Мама потащила детей за дом — врассыпную бросились куры, коза испугалась так, что сорвалась с привязи и тоже пустилась наутек. А они втроем через пустошь побежали к деревьям. Может, им и удалось бы скрыться, но Григорий вдруг вспомнил, что они не взяли с собой бабушку. Он остановился и выдернул руку.
9
Урядник— нижний чин уездной полиции в дореволюционной России, осуществлял надзор за сотскими и десятскими, которые с 1903 года были заменены вольнонаемными полицейскими стражниками.
—
— Она не может бежать! — закричала в ответ мать.
Григорий это понимал. Бабушка едва ходила.
— Гришка, бежим! — крикнула мать и побежала дальше, Левка у нее на руках ревел взахлеб. Григорий наконец бросился вдогонку, но далеко уйти им не удалось. Всадники были близко, подъезжая к ним с разных сторон. От тропинки в лес их уже отрезали. В отчаянии мама бросилась к пруду, но ноги увязли в грязи, и она упала.
Преследователи развеселились.
Маме связали руки.
— Мальчишек тоже ведите, — распорядился урядник. — Приказ князя.
Неделю назад забрали отца и еще двоих крестьян. А вчера плотники из усадьбы князя Андрея поставили на северном лугу виселицу. И сейчас, выйдя вслед за матерью на луг, Гришка увидел на помосте трех человек, связанных по рукам и ногам, с петлями на шее. Рядом с виселицей стоял поп.
— Нет! — закричала мама и рванулась к отцу. Всадник стянул из-за спины винтовку и, размахнувшись, ударил ее по лицу прикладом. Мама горько заплакала.
Гришка знал, что будет дальше: его отец сейчас умрет. Он видел однажды, как вешали, но тех людей, конокрадов, ему даже жалко не было. А сейчас его охватил ужас, тело онемело, ноги не слушались.
Но вдруг что-нибудь произойдет — и казнь не состоится? Вдруг вмешается царь, ведь он радеет о своем народе… Или ангел… Гришка почувствовал, что лицо стало мокрым, и понял, что плачет.
Их с матерью поставили напротив виселицы. Собрались односельчане. Жен других приговоренных, как и маму, пришлось тащить со связанными руками, они кричали и плакали, а следом бежали дети, цеплялись за юбки, ревели от ужаса.
На грязной дороге, идущей по краю луга, стояла закрытая карета. Четыре золотисто-рыжих лошади щипали траву у обочины. Когда все были на месте, из кареты вышел чернобородый человек в длинном темном пальто. Это был князь Андрей. Он обернулся и подал руку своей младшей сестре, княжне Би. Она зябко ежилась от утреннего холода и куталась в меховую накидку. Григорий не мог не обратить внимания, как прекрасна была княжна — белая кожа, светлые локоны, — именно такими он представлял себе ангелов, хотя уж она-то, конечно, была дьяволом в человеческом обличье.
Князь обратился к крестьянам.
— Этот луг принадлежит княжне Би, — сказал он. — Никто не смеет пасти здесь скот без ее дозволения. Нарушать запрет — значит красть траву княжны.
В толпе зароптали. Люди не желали признавать за княжной такого права, хотя в церкви им каждое воскресенье проповедовали нерушимость прав собственности. Они придерживались гораздо более древнего уклада земледельцев: земля — для тех, кто ее пашет.
— Эти дурни, — князь указал на стоявших на помосте, — преступили закон. И не один раз, нет, они делали это вновь и вновь! — Его голос наполнился яростью. — Хуже того, они говорили другим, что княжна не имеет права им мешать и что поля, которыми не пользуются, следует передать бедным крестьянам! — Гришка часто слышал подобное от отца. — И в результате даже крестьяне из других деревень стали выпасать скот на этих землях. Вместо того чтобы покаяться, они ввергли в грех и соседей! И поэтому достойны смерти.