Гибель Лодэтского Дьявола. Второй том

Рина Оре

Вот и всё, что надо знать о трех благих путях. Выбор зависит как от рода человека, так и от его устремлений, но не стать ни землеробу, ни его сыну рыцарем, как бы ни служил человек усердно. Однако имеется путь особый: ежели жаждет воин звания рыцаря, то надлежит ему служить напрямую Экклесии – воином-монахом, воином веры, целомудренным и благочестивым быть. Но даже воином-монахом тому не бывать, кто пришел в семинарию и давал обеты, но затем, поправ клятву, изменил высшему из путей».

Маргарита закрыла учебник меридианского языка и взяла «Географию». Она открыла карту мира – гравюру на плотной бумаге. На севере за Линией Льда лежала снежная шапка, на юге еще большая – огромный континент выжженной земли, – Сольтель. Говорили, что за Линией Льда было невозможно дышать от стужи, а у тех, кто подходил в Сольтеле к Линии Огня, вспыхивали волосы и одежда. Меридейцы пока завоевали два маленьких выступа Сольтеля на побережье – Сандел-Ангелию и Нибсению. Сандел-Ангелия тянулась острым клыком к Санделии – именно оттуда совершали когда-то безбожники нападения на Меридею, но потом всё изменилось:

нынче меридейцы воевали в том жарком континенте.

Земли, что называли меридианским миром (куда распространилась вера и где жили меридианцы), напоминали Маргарите развалистый цветок с пятью лепестками. Огромный западный лепесток – это сверхдержава Санделия, занявшая половину континента Меридея, восточный лепесток – большой полуостров Леония, и маленький северный отросток – полуостров Тидия, вотчина Лодэтского Дьявола. Зато с севера Тидию будто продолжал великий остров Орзения – их разделял лишь узкий пролив Пера. А середина «цветка» – это была Оренза, родная земля Маргариты. С севера к Меридее приближались еще да «лепестка»: остров Аттардия, похожий на свинорылого кита-убийцу, да второй великий остров Лодэнии, Морамна. На востоке мира находились еще два континента: Северная Варвария и Южная Варвария. Гигантская Большая Чаша и меньшая Малая Чаша, два океана, разъединяли Варварии и меридианский мир. На западе разлилась Бескрайняя Вода с несколькими островами, последним из которых был остров Лито.

Маргарита обвела обратной стороной палочки для письма родную Орензу: получалась замечательная фигура с двумя зубцами: горный кантон Сиренгидия остро выступал на северо-востоке, поднимаясь к мысу Встречи Двух Морей, а Лиисем на юго-западе «стекал» вдоль Лувеанских гор к княжеству Баро. Девушка вздохнула, думая о том, что Сиренгидию – «Край тысячи ручьев», родину ее матери и единственное место в Меридее, где не было аристократов или несвободных людей, после тридцати шести лет пребывания под защитой Орензы снова захватило Ладикэ. Заполучило благодаря святотатству Лодэтского Дьявола, который едва не устроил бойню в Великое Возрождение, поглумился над всеми верующими и дерзнул не убояться Конца Света в Главный Судный День или проклятия за это от самого Бога.

«Разве это справедливо, Боже?! – возмущалась Маргарита. – Почему же ты не сжег этого варвара молнией, а позволил ему подчинить нашим врагам Сиренгидию? Ладикэ столь ничтожное королевство! Вдвое меньшее, чем Лиисем: у ладикэйцев не хватило бы сил, даже чтобы завоевать Бренноданн. Всё это чудовище из Лодэнии и его адское оружие! Теперь Ладикэ вместе с Сиренгидией такое же, как Лиисем… Несправедливо! Жители кантона даже говорят на разных языках с Ладикэ! Сиренгцы говорят на орензском наречии, ладикэйцы – на смеси лодэтского и бронтаянского – на, должно быть, самом отвратительнейшим из говоров… Что останется от Орензы, если и Лиисем отпадет, как обещал в своей речи герцог Альдриан? Кругловатая, как раздутый живот, фигура с небольшими отростками и впадинами? Мы же один народ с одним языком…»

Ее Языкознание распространялось не дальше орензского и меридианского, но она слышала суждения о шести основных языках Меридеи. Самым красивым признавался меридианский. Орензский и санделианский оспаривали второе место. Самым логичным и простым был аттардийский язык; он напоминал рычание хищного зверя из-за любви аттардиев сдваивать не только букву «Т», но и букву «Р». Твердый язык лодэтчан из-за «цоканья» и «ёканьея» навевал мысли о звоне схлестнувшихся мечей, а долгая «м» у бронтаянцев казалась гулом падающих камней на металл. Благозвучными языками лодэтский, аттардийский и бронтаянский в Орензе не считались.

– Вот потому что у лодэтчан и ладикэйцев такие языки, они лишь воевать и убивать умеют, как варвары, грабить всё и разрушать, – уверенно произнесла Маргарита. – В Бронтае хоть много всего полезного из металла делают, например, врезные замки. А аттардии рычат, как звери, ведь они наглые. Так все в Орензе говорят: «Наглее аттардиев одни черти!» Бальтин…

Девушка перевела взгляд на остров в Бескрайней Воде, вытянутый по вертикали у Линии Льда.

– От западных берегов Аттардии до Бальтина целых полторы Орензы поместятся, – говорила вслух девушка. – Наверно, восьмиду надо плыть, хотя я плохо в этом понимаю. А Бальтин такой большой – как шестая часть Орензы. Сколько же людей убил Лодэтский Дьявол за семь лет? Тысячи мужчин или даже сотни тысяч? И им совсем некуда было бежать: в Меридею нельзя, а поплыви они на запад, так приплывут по Бескрайней Воде к другой стороне Варварий – и их убьют чудовища или люди со звериными головами, какие там живут. В Сольтеле убьют кровожадные безбожники… Экклесия не объявляла Священную войну на Бальтине – это аттардии просто-напросто решили прихватить себе еще один остров, а Лодэтский Дьявол даже их ужаснул своей жестокостью, как рассказывал Оливи. Ортлиб так же считает… Лодэтчане те же варвары, правда, не все варвары кровожадные. Южные варвары, хоть и язычники, но с ними торгуют, привозят от них приправы, шелка, редкие масла и благовонные смолы. Они строят такие же пирамиды, как шатры храмов, но на земле и без шпилей, и верят, что умершая плоть может возродиться, поэтому хранят усопших в подземельях. Сколько же призраков бродит в тех землях, страшно представить! Будет справедливым, если Священную войну объявят и там тоже. Разве можно спокойно жить и знать, что возродись ты в тех краях, тебя обрекут на страшную участь вечного скитания по земле без плоти – станешь так голоден, что не описать, а утолить голод и жажду не сможешь, – будешь столь несчастным, что возненавидишь всех живых людей и захочешь им мстить. Наверно, южные варвары сами себя наказали – житья им нет от призраков. Или призраки у них лишь по подземельям бродят?.. Кроме этого ужасающего обращения с усопшими, южные варвары неплохие: они даже никогда на нас не нападали –

ни один их корабль не пересекал вод Большой Чаши. Правда, у них вообще нет кораблей – только маленькие лодочки. Я вот бы уплыла оттуда, где водятся столь жуткие твари – крокодилы: сомы с зубастой пастью и людскими ногами – они и плавают, и по земле быстро бегают, а как настигнут человека и пожрут его, то плачут над его головой, – какие же бессовестные лицемеры! Еще южные варвары поклоняются навозному жуку, катающему шар, потому что откуда-то знают, что Гео круглая. Они представляют нашего Создателя большим жуком, а наш мир шариком из навоза. Ортлиб говорит, что они несильно ошибаются про навозный шарик… Зато древние меридейцы до рождения Божьего Сына думали, что наш мир плоский. Они не знали, что мы живем на шаре и, благодаря чудесам нашего Создателя, как-то не скатываемся с него. И раз мир – это шар, то Бескрайняя Вода вовсе не бескрайняя, но ведет к землям Варварий по другую сторону от Меридеи, а там живут не только страшные люди с песьими головами, циноцефалы, но и похожие на медведей великаны с человечьими лицами, вылупляющиеся из яиц, – все они людоеды. В тех землях водятся мантикоры, драконы, виверны, кентавры, онокентавры, химеры, ехидны, гарпии и грифоны, – и кого еще только там нет, даже улитки там огромные и плюются ядом, а цветы могут слопать лошадь. А может, поплыви бальтинцы в ту сторону, то они нашли бы чудесный остров Зайтаю? Вот там нет никого страшного, там горы из сладкого белого хлеба и марципана, с деревьев свисают то леденцы, то цукаты, то конфеты. Кирпичи там – из сахара. И дороги, и дома, – всё из сахара, а мяса, любого, сколько хочешь: жареные гуси растут в земле из шафрана, а копченые окорока – в песке из черного перца. Зайтайцы – они как мы, люди, но с заячьей головой, – у них всё-всё как у нас, только у них шляпы с прорезями для ушей. Зайтайцы более всего на свете любят капусту – ее там растет мало, не то что колбас – там целые кусты из колбас! В Зайтае все дни длится Сатурналий: там все счастливы, все поют и танцуют днями напролет, не зная нужды, и там все равны в положении, как в Элизии, – нет ни бедных, ни богатых. Там все носят красивые одежды и рубиновые ожерелья, кушают с золотых подносов и спят на лебяжьем пуху… Правда, где же точно эта чудесная Зайтая, мы не знаем – вот и на карте ее нет. Ни один корабль, какой в наши времена отправился к другому побережью Варварий, не вернулся назад, поскольку и в Бескрайней Воде так много чудовищ, что не сосчитать… И ни одно из них почему-то не напало на корабль Лодэтского Дьявола, когда он плыл до Бальтина и обратно, – нахмурившись, пробурчала девушка.

Маргарита немного помолчала над картой, вернулась глазами к Орензе и стала повторять то, что выучила:

– Королевство Оренза с запада граничит со сверхдержавой Санделия по линии Лувеанских гор. И правда – сверхдержава! Такие огромные земли занимает всего одно королевство! А второе огромное королевство – это Бронтая. С востока Орензу отделяют от Бронтаи самые высокие из гор Меридеи – Веммельские горы. Они начинаются в кантоне Сиренгидия, огибают на востоке Орензу, затем продолжаются вдоль южного побережья полуострова Леония – там когда-то водились львы, как в Варвариях, но они все помёрзли в Скорбном веке… Горы разграничивают Бронтаю и маленькие страны южного побережья этого полуострова. Из них ближе всего к Орензе королевство Лодвар, затем королевство Антола, следом идут Нибордажд, спорные земли – Верхняя и Нижняя Подении, Лаарснорсдажд, а высоко в горах – королевство Дертая. Последнее из держав Южной Леонии – королевство Ламнора.

«Интересно, чего не поделили люди в Южной Леонии? – задумалась девушка. – Все они говорят на орензском наречии, все когда-то были одним королевством Антола, а теперь там бесконечные войны…»

Подумав немного, она продолжила вспоминать то, что учила об Орензе:

– Самое крупное герцогство Орензы – Лиисем. На севере Лиисем граничит с герцогством Мартинза, а на юге с княжеством Баро и королевством Толидо. В центре княжества Баро – Святая Земля Меридиан, центр нашего мира. Принцы Баро единственные из всех принцев коронуются Экклесией, и они ровня королям. Самая крупная река Орензы – Лани, исток какой в Веммельских горах. Впадает Лани в Фойиское море, что на севере Орензы. Самый крупный город Орензы и его столица – это Бренноданн. Еще Бренноданн второй по числу жителей город Меридеи: он уступает лишь столице Санделии, Моаотессу. Второй крупный город Орензы – наш Элладанн. Он находится вдали от опасного из-за сольтельских безбожников южного побережья Хинейского моря, лежит на севере герцогства Лиисем, но на юге всей Орензы. Третий крупный город Орензы – у Лувеанских гор, недалеко от северного побережья и Фойиского моря, – город Идерданн, знаменитый монастырем с чудотворной статуей мученицы Майрты. В предместье Идерданна я как раз родилась… А окончание «данн» в названии города – это «дан на волю того-то», то есть все крупные города Орензы, названые в честь мучеников веры, отданы под их покровительство. Четвертый крупный город-порт в устье Лани – Реонданн, пятый – город на дороге от Лани до Элладанна, – Нонанданн. Столица Мартинзы – Мартинданн…

Маргарита невесело смотрела на карту: всё, что она выучила, возможно, стало Историей, а не Географией.

«И это из-за Лодэтского Дьявола, кого никто сюда не звал и у кого нет ни единой достойной причины помогать ладикэйцам!»

Она перевела взгляд на северо-восток карты, на Лодэнию, и подумала, что два его огромных острова, Орзения и Морамна, и полуостров Тидия с тонким перешейком напоминают спины больших рыбин.

«Аттардия – похожий на кита-убийцу остров, столь нагло открыла пасть своей свиной головы на Сиренгидию… зато это королевство хотя бы не притворяется безобидным. А Лодэния… Три рыбины едва показывают спины, спрятали под водой зубастые головы, будто вот-вот поднимут их – да перекусят Меридею на две части. А они уже это сделали! Лодэтский Дьявол пришел в Орензу, в самое узкое место континента. Боже, спаси нас всех и Нонанданн!»