Гибель советской империи

Шамбаров Валерий

Да, открытое покушение – еще как «не поняли бы». А если замаскировать под «естественную» смерть? Впрочем, Микоян предусмотрел еще одну легенду прикрытия. Как раз в беседах с Энвером Ходжой он свалил убийство Сталина на Берию.

…Тело Сталина было выставлено для прощания в Доме Союзов. Он пользовался такой любовью, что стекались москвичи, ехало множество людей из других городов. Столичная милиция оказалась не готова к наплыву таких масс, возникла давка, было большое количество погибших и пострадавших (количество до сих пор неизвестно). Когда удалось навести порядок, в очереди стояли сутками. Кстати, будущий артист и

автор песен Володя Высоцкий свое первое стихотворение сочинил как раз в этой очереди. Оно посвящалось Сталину, было пронизано неподдельным детским горем от утраты.

Но уже начали сквозить и иные веяния. Писатель Константин Симонов, член ЦК, тоже охваченный общей болью, излил свое чувство в статье – об изучении наследия Сталина, движению по начертанному им пути. Но ее вдруг завернули. Оказалось, что в органы печати из Управления агитации и пропаганды ЦК спущено негласное указание – подобных произведений не публиковать [153]. 9 марта состоялись похороны, забальзамированное тело Сталина уложили рядом с Лениным, в Мавзолее.

Заговор против Берии

…Нет, лето 1953-го не было «холодным», как гласило название «перестроечного» фильма. Оно было очень жарким. Начались волнения в Восточной Германии. В мае пленум Социалистической единой партии Германии принял решение увеличить для рабочих на 10 % нормы выработки и снизить на 25 % расценки оплаты. Забурлило недовольство. Толчком к взрыву стало исчезновение в магазинах… повидла. Еще с нацистских времен, когда пропаганда Геббельса внушала режим строгой экономии, традиционным завтраком немцев стал бутерброд с повидлом. И его вдруг в магазинах не оказалось. Поэтому беспорядки в Берлине назвали «мармеладным бунтом».

Впрочем, этот дефицит стал лишь поводом. Инициировали «мармеладный бунт» извне. После смерти Сталина западные державы решили попробовать на прочность социалистический лагерь. Листовки, призывавшие к протестам, были заготовлены заранее, их доставляли из Западного Берлина. Разбрасывали и американские самолеты, летавшие в Западный Берлин. Оттуда появились эмиссары, агитаторы. 17 июня Восточный Берлин охватила общая забастовка, выплеснулись демонстрации. Причем в рядах протестующих имелось огнестрельное оружие, несколько немецких полицейских было убито. Появились и лозунги: «Иваны, убирайтесь домой!» Мятеж мгновенно распространился по другим германским городам.

Когда ситуацию обсуждали на Президиуме ЦК, всплыли разногласия Берии с «интернационалистами». Он заявил, что для нас важнее не социалистическая Германия, а дружественная. На него обрушился Молотов. Хотя в данном случае разногласия были чисто теоретическими. Для нормализации положения в Берлин отправили Берию. Он действовал решительно – прекрасно понимал: если бунт уже начался, то мягкость обернется не только непредсказуемыми последствиями, но и лишними потоками крови. В Берлин двинулись 6 советских дивизий, 600 танков. Пехота открывала огонь, только когда встречала организованное сопротивление. Танки вообще не стреляли, не давили, просто теснили мятежников, и те разбегались. Лишь в одном месте молодежь кидала в танк камнями (специально для снимка, облетевшего все западные СМИ).

Учитывая масштабы беспорядков, их усмирили с довольно небольшими жертвами, погибло 34 мятежника, а всего – 55 человек вместе с убитыми полицейскими. Нескольких

предводителей казнили по приговору германского суда. Последнее свое задание Берия выполнил успешно. Но германские события оказались очень кстати для Хрущева. Они-то и позволили подготовить операцию по устранению Лаврентия Павловича…. Никакого «заговора Берии» не существовало. Неужели такой специалист, как он, если бы действительно готовил переворот, проявил бы вопиющую беспечность и позволил настолько легко себя уничтожить?

По либеральной версии (давно опровергнутой) разоблачил «заговор» Никита Сергеевич. Берию пригласили в Кремль на Президиум ЦК. А в приемной сталинского кабинета, где проходили заседания, Хрущев собрал 10 вооруженных генералов во главе с Жуковым. Лаврентию Павловичу предъявили обвинения и арестовали. Доставили в штаб Московского округа ПВО, где и содержали на гауптвахте в течение следствия. В июле дело о «заговоре» обсуждалось на пленуме ЦК. А в декабре там же, в штабе ПВО, состоялся суд. Берия и его «сообщники» были приговорены к смерти и там же, в подвале штаба ПВО, расстреляны. Исполнителем приговора Лаврентию Павловичу стал генерал-майор Батицкий, присутствовал командующий округом ПВО Москаленко.

Но «воспоминания» об этих событиях у Хрущева, Жукова, Москаленко, Молотова, Микояна абсолютно не стыкуются между собой. Даже один Хрущев оставил несколько версий. Берию хватает и обезвреживает то Жуков, то Москаленко, то сам Никита Сергеевич. Из Кремля Лаврентия Павловича то вывозят тайно, спрятав в машине от верной ему охраны. То охрану заранее меняют своими офицерами. Авторы «свидетельств» постоянно путаются в деталях. И это неудивительно. Арест был для Хрущева слишком большим риском. Поэтому никакого ареста, следствия и суда не было. Берию убили в тот же день, 26 июня. Об этом писал не только его сын, Серго Берия [128]. Со временем проболтался и Хрущев. И опять во многих версиях.

А. Авторханов приводит их целую коллекцию. Как рассказывал Хрущев, когда на заседании Президиума Лаврентия Павловича арестовали, «мы встали перед сложной, одинаково неприятной дилеммой: держать Берию в заключении и вести нормальное следствие или расстрелять его тут же, а потом оформить приговор в судебном порядке». Первое якобы было опасно – верные «чекисты» могли освободить его. Взвесили все и расстреляли сразу, в соседней комнате. В разных рассказах это сделали Москаленко, Микоян, сам Хрущев. Еще одна вариация – прямо на заседании, когда объявили об аресте, Берия попытался достать пистолет. На него набросился Молотов (в другой версии – Микоян), схватил за горло, подоспели генералы, и Берия в свалке был задушен. Ну а потом расследование подтвердило, что оказались правы [1, с. 106–107].

Это тоже ложь. Потому что самого заседания Президиума ЦК 26 июня не было. Ни в каких журналах и протоколах оно не зафиксировано. Точнее, это заседание готовилось, заслушать Берию планировалось. Но в Кремль он не приехал. Об этом однозначно свидетельствует документ, чудом сохранившийся при чистках архивов. Заседания декларировались как совместные, Совета министров и Президиума ЦК, вел их Маленков. Он заранее готовил вопросы, набрасывал тезисы и проекты резолюций. Проект «К решению вопроса о Берии. Протокол № 10 от 26 июня 1953 г.» был отложен в личный архив Маленкова. Вместе с другими проектами, которые по тем или иным причинам не рассматривались!