Гибель великого города
Шрифт:
— Горят как огонь? — удивился Манибандх.
— Да, господин! Их волосы подобны языкам пламени!
Манибандха начал раздражать этот разговор. Он считал Арала умным человеком, а тот оказался глупцом. Разве есть такие племена, каких бы не видел за свою жизнь Манибандх? Он обошел с караванами весь свет…
— Арал, — насмешливо сказал он. — Твой рассказ воистину удивителен!
— Но я не лгу, господин! Накажите меня, я виноват!
— Я не сделаю этого, глупец! Наказание тебе не угрожает!
— Вы меня прощаете,
Манибандх засмеялся.
— Не кричи! Убирайся прочь! Ну, чего же ты ждешь?
Арал завопил от радости. Он еще несколько раз припал лицом к ногам Манибандха и выбежал вон. Помилованный купец ликующе кричал каждому встречному:
— Высокочтимый в своем величии превзошел самого бога! Он узнал об убытке в два с половиной миллиона и даже не нахмурил брови.
Быстро распространялась весть об ограблении Арала и великодушии Манибандха. Она всколыхнула весь Мохенджо-Даро. В устах молвы цифра убытков возросла до трех с половиной миллионов. Услышав о милосердии высокочтимого, люди застывали на месте от удивления, но, едва прийдя в себя, спешили рассказать о нем своим друзьям. Словно отражаясь многократным эхом от городских стен, слух распространялся с необыкновенной быстротой, и скоро убыток Манибандха исчисляли в пять миллионов, в семь, а затем — в десятки миллионов.
…Уйдя в свои покои, Манибандх занялся делами и забыл о разговоре с купцом. Он считал ничтожным понесенный им убыток. Ему и в голову не приходило, что в устах горожан этот ущерб исчислялся уже сотнями миллионов золотых монет и что всякий поневоле поражался его великодушию… Он забыл, что люди имеют обыкновение до тех пор вести пересуды о всяком происшествии, пока о нем не начнут твердить все попугаи Мохенджо-Даро. Слух об ограблении купца Арала, которого высокочтимый Манибандх посылал с караваном товаров в дравидские страны, с особым усердием обсуждали женщины; слушая их, можно было подумать, что это именно они потерпели огромный убыток.
Некоторым горожанам новость доставила немало забот и волнений.
Услышал ее и купец Чандрахас, который тут же впал в горькое раздумье. Ежедневно с утра до полудня он раздает дары. Самые грязные, самые оборванные и изможденные нищие собираются у его дверей, он никому не отказывает. Но никогда не слышал он похвал от горожан. А об этом человеке шумит весь Мохенджо-Даро!..
Жена Чандрахаса, видя печаль мужа, как бы невзначай спросила:
— Кто же этот Манибандх — человек или бог? Все только и делают, что поют ему хвалу.
Стрела попала точно в цель. Чандрахас обернулся к ней и закричал:
— Замолчи, глупая женщина! Ты повторяешь всякие нелепости! Подумай сама, разве этот Манибандх раздает дары так же щедро, как твой муж?
— Как
— Я раздаю деньги нищим. Они не хвалят меня, а благословляют.
И купец обратился с молитвой к богам:
— О великий бог! О Махамаи! О Ахирадж! Усмирите гордыню этих низких людей! Укрепите мою твердость в вере! Что даете вы мне, то я возвращаю вам…
Супруга была довольна тем, что досадила мужу. А купец еще долго молился в своей комнате…
Под вечер раб доложил Манибандху о прибытии почтенного Амен-Ра.
Манибандх поднялся и почтительно приветствовал гостя. Расспросив хозяина о здоровье, Амен-Ра сказал:
— Высокочтимый! Я был поражен, услышав о вашем несравненном поступке. Двенадцать миллионов! Вы — сам бог богатства! Хвала вам, хвала!
— О чем вы говорите, почтенный Амен-Ра? — удивился Манибандх. — Я впервые слышу об этом из ваших уст.
— Высокочтимый, Амен-Ра знает, что говорит. Амен-Ра еще никогда не склонял головы перед обыкновенным смертным. Пусть ничего этого не было, высокочтимый! Сама земля от прикосновения ваших ног становится золотом!..
Некоторое время хозяин и гость были заняты своими мыслями. Прервав молчание, египтянин вдруг заговорил:
— Высокочтимый, я много раз собирался сказать вам то, что говорю сейчас. Человек приходит в этот мир и уходит из него. Единственное, что он оставляет после себя, — это славу! Слава фараона во все века будет жить на земле. Само солнце хранит ее. Вы скажете, что ему эта слава? Ведь он сам не бессмертен! Тогда я спрошу вас: а до чего есть дело человеку на земле, если жизнь его длится недолго?
— Вы правы, почтенный Амен-Ра, — согласился с ним Манибандх. — И все же — разве человек живет только ради славы?
— Люди живут на земле в разных обличьях, высокочтимый. Один в облике фараона, другой в облике раба.
Разговор зашел о рабах. Манибандх рассказал Амен-Ра историю Нилуфар. Амен-Ра слушал его задумчиво.
— И теперь я не знаю, куда она ушла, — закончил Манибандх.
Амен-Ра усмехнулся.
— Высокочтимый! Женщина умеет прятать в своем чрево человека, неужели она не найдет на земле места, чтобы спрятаться самой?
— Эта рабыня оказалась ловкой обманщицей! — сурово сказал купец. — Доныне Манибандх не делал промахов в своих делах. Только женщинам порой удавалось сбивать его с пути.
— Амен-Ра никогда не верил женщинам, — наставительно заметил старый египтянин.
— Я хотел бы услышать ваш совет, почтенный Амен-Ра, — сказал Манибандх.
— Эта женщина, высокочтимый, не заслуживает вашей заботы, — ответил Амен-Ра. — Может быть, вы не согласитесь со мной во многом, да и не столь я глуп, чтобы огорчать советами своих хороших друзей, но мне хочется сказать вам несколько добрых слов.