Гибельная пучина
Шрифт:
Как могли, спецназовцы оказали командиру первую помощь. Забинтовали и Деду его порезанное бедро.
– Я выбыл, – с печалью констатировал Кэп. – Дальше командовать группой поручаю старшему лейтенанту Голицыну.
– Почему Голицыну? – спросил Марконя. Без обиды спросил, скорее для порядка. – Я же старше его по званию.
Командир пояснил:
– Если бы Поручика дважды не прокатили со званием, он бы уже кэпом-три был. Так что всем выполнять его приказы.
– Есть всем выполнять мои приказы! – отрапортовал за всех Голицын и приступил к руководству:
– Дед,
– Управятся, если лягушки не съедят, – проворчал Дед.
Но приказ нового начальника, хоть и неохотно, исполнил. Взвалил Кэпа и погреб с ним в сторону катера.
Голицын между тем рассмотрел свои трофеи – пистолет «Глок-17» и нож «Глок-78». Нож Поручику не понравился. Круглая в сечении рукоятка плохо лежала в руке, вертелась. И клинок черный не понравился. Изготовитель схалтурил. Поленился отполировать, вместо этого покрыл тефлоном, как какую-нибудь сковородку.
К кобуре крепился небольшой планшет. Открыв его, Голицын обнаружил внутри небольшую черную коробочку с кнопкой.
– А вот и дистанционный пульт взрывателя для нашей мины, – догадался Марконя.
Неожиданно Поручика осенило:
– Есть идея! Марконя, Малыш, торопитесь. Как только установите мину, сообщите мне по рации. И долго под водой не торчите. А то я рыбу глушить собираюсь, так чтобы и вы заодно под раздачу не попали.
– А ты куда? – не понял Малыш.
– Пойду, освобожу заложников, – небрежно бросил Голицын.
– Один?
– А что тут такого? Помнишь, Малыш, я у тебя книжку брал читать? Там герой Эллады Язон один победил целую кучу врагов. Он их заставил драться друг с другом. Я как раз это место читал, а Глок мне сказал, что я ерундой занимаюсь. И был не прав. Короче, напоминаю, у вас полчаса. Успеете?
– Обижаешь, начальник! – ухмыльнулся Марконя.
Оба нацепили маски и ушли под воду.
Сам Голицын быстрыми гребками догнал медленно плывущего с тяжелой ношей Деда. С катера их заметили и пошли навстречу. Лодка Абдуллы следовала за катером. Вдвоем Поручик с Дедом помогли Кэпу забраться в катер. Войтович и ефрейтор помогли им. Тут же, на катере, состоялся военный совет.
– А не пора ли доставить пиратам вторую часть выкупа? – предложил Поручик.
Его не поняли.
– Так ведь деньги еще не привезли, – растерялся Войтович.
– Но ведь пираты об этом не знают, – напомнил Голицын. – Слушайте, что я придумал.
И он изложил товарищам свой замысел. Идея понравилась. Обсудив детали, они решили приступить к исполнению. Голицын прошел в корму катера и перепрыгнул в лодку, где в одиночестве скучал Абдулла.
– Хочешь спасти своих? – прямо спросил Голицын. – Тогда заводи шарманку и погнали.
Абдулла не понял, что такое шарманка, но общий смысл предложения уловил. Сверкнув белыми зубами, он крутанул стартер. Мотор затарахтел. Поручик
Лодка подошла к сухогрузу с кормы. Здесь Поручик оставил Абдуллу, а сам ушел под воду. Он приступил к реализации своего плана.
Возле борта сухогруза были пришвартованы несколько лодок пиратов и катера глоковских наемников и террористов Шарифа и Бараки. Отсюда на борт шел трап. Внизу, в одной из лодок, вахту несли трое арабов. Поручик подплыл под водой к одному из часовых. Тот сидел на носу лодки, свесив ноги.
При выстреле из-под воды надо учитывать, что пуля в своем движении сильно уклоняется вправо. Поручик учел. Выстрел – и его тело привычно ощутило легкий гидравлический удар отдачи. Что-то вроде массажных покалываний. А там, наверху, террорист распластался в лодке с дыркой в голове. Второй бросился к нему на помощь, но и его постигла участь напарника. Третий попытался сбежать, забравшись на борт судна по трапу, но был тяжело ранен следующим выстрелом. После этого Поручик подбросил пистолет Глока в лодку и поплыл обратно к Абдулле.
Абдулла тоже не терял времени даром. В ожидании Голицына он закинул на кормовую аппарель сухогруза веревку с трехлапой кошкой. После возвращения Поручика оба по очереди взобрались по веревке на судно. Здесь они скользнули под тент одной из спасательных шлюпок и осмотрелись.
По палубе слонялись группы вооруженных людей. Три раза прошли арабы, дважды – белые. Сомалийцев не было видно. Возможно, их разоружили и загнали в кубрик на положении заложников. А возможно, они сами закрылись где-то и ждут, когда им привезут выкуп.
– Ты ищешь своих, я своих, – предложил Голицын. – После этого объединимся и будем действовать сообща.
Абдулла согласился. Он направился к спуску в трюм, а Поручик к металлической двери в жилую надстройку. Поднявшись на один ярус, он осторожно двинулся по коридору. За углом послышались голоса. Старший лейтенант затаился и осторожно выглянул. Возле двери, за которой, как он помнил, содержались заложники, собралось человек десять арабов. Многовато, даже для него.
Неожиданно за спиной он услышал шаги. Вот так, попал между двух огней. Судя по шагам, по коридору шел один человек. Может быть, он был очень добрым, любил природу, писал стихи, может, даже имел много детей. Возможно, это был хороший человек, но Голицын зарезал его как последнюю собаку. Он убил его ножом Глока, забрал автомат убитого, оставил нож торчать в трупе и скрылся.
Шариф в своей каюте нервничал. Разговор с Гореславским заставил его потерять покой. Пока не взорван японский эсминец, «Дайана» не может тронуться с места. Эсминец все не взрывался, а время уходило. И Глок не возвращался. Шариф все больше убеждался в том, что тот и в самом деле предатель.
Снаружи послышались крики. Шариф выбежал из каюты. На палубе столпились его люди. Они принесли тяжело раненного соратника.
– Что произошло? – в раздражении спросил Шариф.
– Они убили наших людей, которые охраняли лодки, – ответил ему кто-то из боевиков. – Одного ранили.