Гимназия №13

Жвалевский Андрей Валентинович

– Не знаю… Вы… ты странная… Столько лет в кандалах, а говоришь… и выглядишь…

Он сбился, не в состоянии подобрать слово. Видно, смесь запахов духов и табака закружила ему голову.

– …очень современно? – подсказала Паляндра. – Женщина в моем возрасте должна следить за модой. Если спросишь про возраст – откушу ухо.

Последняя фраза прозвучала вроде как шутка, но в то же время…

Антон не рискнул спрашивать про возраст, хотя секунду назад именно этот вопрос вертелся у него на языке.

– Я подслушивала, – усмехнувшись, пояснила женщина. – Слух

у меня отличный, а заняться последние тысячу лет было особо нечем… Но разве это плохо?

– Нет, ты вообще хорошая, – сказал Антоха. – Я думаю, что ты гораздо лучше, чем все о тебе думают.

– Ну уж… – засмеялась Паляндра. – Далеко не все обо мне думают. Но ты прав, если уж думают, то не очень лестно… Кстати, я ж тебе должна. За сломанную иголку проси чего хочешь!

– Три желания? – ухмыльнулся Антон.

– Я что, похожа на золотую рыбку? – притворно изумилась Паляндра. – Одного хватит, я ведь все-таки Кощей.

И Паляндра скорчила такую гримасу, что Антон покатился со смеху.

– Умрешь от смеха! – взвыла Паляндра, и Антон расхохотался еще больше.

– Вот так всегда, – притворно взгрустнула Паляндра. – Несерьезные вы, люди… только соберусь кого-нибудь съесть, а он смеется… Ну, так чего тебе надобно, старче?

– Не надо мне ничего, – сказал Антоха.

– Что так? – удивилась Паляндра.

Он пожал плечами.

– Ничего толкового придумать не могу, а бестолкового просить не хочется.

– Типа мудрый? – усмехнулась Паляндра.

– Типа фантазии мало, – парировал Антон.

– Ладно, вот тебе за честность, – Паляндра вложила Антону в руку брелок с руной

, – а то обидно поди, у некоторых есть, а у тебя нет.

– Не обидно, – соврал Антон, но на всякий случай покрепче сжал руну в кулаке.

– Ладно, иди, Волков, теперь мы в расчете. Но если просто поболтать, то всегда пожалуйста, я к твоим услугам.

– До свидания, – сказал Антон и встал.

– Пока! – сказала Паляндра. – Хочешь мудрую мысль напоследок?

Антоха промолчал, и Паляндра восприняла это как согласие.

– Уничтожить черный можно, только уничтожив все, – сказала Паляндра.

– Что? – спросил Антон.

– Ты когда-нибудь пробовал взять краски и смешать все цвета?

– Нет, – удивился Антоха.

– Тогда у Севы спроси. Он наверняка пробовал.

Паляндра задумчиво закурила, глядя куда-то в стенку, Антон еще секунду постоял и тихо ушел.

Севка и Маша сидели на корнях дуба и безнадежно наблюдали за Васькой.

Кот ел.

Неторопливо,

обстоятельно, культурно и сосредоточенно.

Было ясно, что пока его тарелка не опустеет, говорить с Васькой бесполезно. Да и потом, скорее всего, тоже будет бесполезно, потому что кот завалится спать. Возможно, до конца дня.

Севка украдкой показал Маше кулак. Именно Маша настояла на том, что котику нужно принести побольше еды, тогда он точно разговорится. Маша в ответ показала язык. Она не собиралась отдавать Ваське все, но Севка проболтался. И вот теперь обоим приходилось сидеть и ждать, когда котик сначала поест, потом отдохнет, а уж потом соизволит общаться.

Но оказалось, что собеседник у них все-таки есть. Васька еще трудился над рыбьим хвостом, когда из кроны дуба раздался недовольный клекот:

– А разбросал-то, разбросал! А убирать кто будет, Пушкин?

Кот только недовольно повел ушами, зато Маша с Севкой обрадовались. С ветки на них строго смотрела полуптица-полутехничка.

– Да мы уберем, уважаемая Русалка! – Маша даже подскочила, готовая прямо сейчас заняться уборкой еды.

Кот принялся жевать быстрее.

– Ладно, – смилостивилась райская птица, – потом этого лентяя заставлю убрать. А вы бы меньше его кормили… Он скоро кататься по земле будет, а не ходить – из-за живота лапы до земли не дотянутся.

Эту инсинуацию Васька с достоинством проигнорировал.

– Уважаемая Русалка! – по торжественному тону Севки было понятно, что он что-то задумал. – Вы ведь такая древняя…

Полуженщина нахохлилась.

– …а такая с виду молоденькая! – быстро исправила положение Маша.

Русалка недоверчиво посмотрела на девочку.

– Да-да! – подтвердил Севка. – По виду – просто цыпленок… В смысле… очень молодо выглядите!

Русалка расправила крылья, но смотрела по-прежнему строго.

– И при этом умная! – Севка понял, что с лестью переборщить нельзя, и теперь гнул линию до конца. – Как это у вас получается: и красота, и ум?

Тут полуптица уже совсем было разулыбалась, но Васька, не прекращая жевать, процедил: «Мозги куриные…» – чем испортил все впечатление от Севкиной лести.

– Да уж поумнее некоторых! – воинственно заявила Русалка. – Некоторые только и умеют, что есть, пить и не убирать за собой!

Поскольку кот продолжал игнорировать полуптицу, та обратилась к Севке и Маше:

– А я все знаю и все помню! Не то что… всякие!

Маша понятливо закивала.

– Вот я и хотел узнать, – задушевно произнес Севка, – а мы серые?

Вопрос застал Русалку врасплох.

– Почему это вы серые? – она растерянно осмотрела Севку с Машей. – По-моему, вы… разноцветные.

Васька наконец закончил трапезу и сел умываться, не забыв обронить очередную фразу:

– Да серые они, серые… Не только мозги, но и слепота тоже куриная!

Райская птица от ярости растопырилась так, что стала похожа на небольшого, но очень свирепого орла. Маша испугалась, что Русалка бросится на кота (и еще неизвестно, чем закончилась бы эта битва), поэтому встала между ней и Васькой.