Гипнотизер
Шрифт:
— Мне очень, очень жаль. Мы нашли останки Юхана.
Мать прижала кулак ко рту и тихо, тонко завыла.
Она оперлась было о стену, но съехала и опустилась на пол.
— Папа! — закричала Аманда. — Папа!
Мужчина сбежал вниз по лестнице. Увидев рыдающую жену на полу, он медленно, осторожно приблизился. С его лица и губ словно стерлись краски. Мужчина посмотрел на жену, на дочь, потом на Йону.
— Юхан, — только и выговорил он.
— Мы нашли
Они сели в гостиной. Девочка обнимала безутешно рыдавшую мать. Отец все еще казался странно спокойным. Комиссару и раньше случалось видеть подобное. Таких мужчин, а иногда, хотя и редко, женщин — вяло реагировавших, продолжавших говорить и задавать вопросы, их по-особому звучащий голос, бессмысленное уточнение подробностей.
Йона знал: это не равнодушие. Это борьба. Отчаянная, безуспешная попытка продлить оставшиеся до прихода боли мгновения.
— Как вы его нашли? — прошептала мать между приступами рыданий. — Где вы его нашли?
— Мы искали другого ребенка в доме, где живет человек, которого мы подозреваем в похищении людей, — объяснил Йона. — Наша собака учуяла… она обозначила место в саду… он, Юхан, умер десять лет назад, так определил судмедэксперт.
Юаким Самуэльссон поднял глаза.
— Десять лет?
Он покачал головой и прошептал:
— Но Юхан пропал тринадцать лет назад.
Йона кивнул и, чувствуя себя совершенно измотанным, объяснил:
— У нас есть основания думать, что человек, похитивший ребенка, три года держал его взаперти…
Посмотрел на свои колени, заставил себя успокоиться и снова поднял голову.
— Юхана три года держали в подвале, — продолжил он, — до того, как преступник лишил его жизни. Юхану было пять лет, когда он умер.
У отца перекосилось лицо. Его железные попытки сохранить спокойствие разлетелись вдребезги, словно тонкое стекло. Видеть это было невыносимо. Он не отрывал глаз от Йоны, в то время как его лицо сжалось и слезы полились по щекам, в открытый рот. Грубые страшные всхлипывания разорвали воздух.
Йона рассматривал дом. На стенах — фотографии в рамках. Комиссар узнал фотографию из своей папки — двухлетний малыш Юхан в костюме полицейского. Фотография девочки с конфирмации. Вот родители, смеясь, поднимают новорожденного перед объективом. Йона сглотнул и отвернулся. Как же он ненавидел такие дела. Но он еще не закончил.
— Мне надо выяснить еще кое-что, — сказал он и терпеливо подождал, когда они достаточно успокоятся, чтобы понять, о чем он спрашивает. — Вы когда-нибудь слышали о женщине по имени Лидия Эверс?
Мать удивленно покачала головой.
— Нет, никогда.
Аманда прошептала:
— Это она… это она похитила моего брата?
Йона серьезно посмотрел на нее и ответил:
— Мы думаем — да.
Когда он поднялся, ладони у него были мокрыми, по бокам струился пот.
— Мне очень жаль, — снова сказал он. — Мне правда, правда очень жаль.
Он положил свою визитку на стол перед ними и оставил телефон куратора и группы поддержки.
— Позвоните мне, если что-нибудь вспомните или просто захотите поговорить.
Комиссар направился к выходу и вдруг краем глаза увидел, что отец встал.
— Подождите… я должен знать. Вы поймали ее? Поймали?
Йона стиснул зубы, повернулся к нему и ответил, сложив ладони:
— Нет, мы еще не взяли ее. Но мы идем за ней по пятам. Скоро мы ее возьмем. Я поймаю ее, я это знаю.
Сев в машину, Йона первым делом набрал номер Аньи. Она взяла трубку после первого же гудка.
— Все нормально? — спросила она.
— Такое не бывает нормальным, — сквозь зубы ответил Йона.
На мгновение в трубке стало тихо.
— Тебе нужно что-нибудь конкретное? — осторожно спросила Анья.
— Да.
— Помнишь, что сегодня суббота?
— Мужчина врет, — продолжал Йона. — Он знает Лидию. Он сказал, что никогда о ней не слышал, но это неправда.
— Откуда ты знаешь, что он врет?
— Его глаза, его глаза, когда я спросил. В этом я был прав.
— Я тебе верю, ты всегда прав. Правда?
— Да, я всегда прав.
— Если тебе не поверить, придется потом выслушивать твое «что я говорил».
Йона улыбнулся.
— Я смотрю, ты меня хорошо знаешь.
— Ты когда-нибудь говорил еще что-нибудь, кроме «я прав»?
— Да. Что я еду в Уллерокер.
— Сейчас? Ты знаешь, что сегодня вечером рождественская вечеринка?
— Разве сегодня?
— Йона, — наставительно сказала Анья. — Праздник для сотрудников, рождественское угощение в Скансене. Ты не забыл?
— Обязательно на него идти? — спросил Йона.
— Обязательно, — отрезала Анья. — И посидишь рядом со мной, правда?
— Если не начнешь приставать после пары рюмок.
— Потерпишь.
— Если хочешь быть ангелочком, позвони в Уллерокер и устрой, чтобы мне было с кем поговорить о Лидии. Тогда можешь делать со мной почти все, что хочешь.
— О-о, уже звоню, — радостно завопила Анья и положила трубку.