Гипсовый трубач: дубль два
Шрифт:
Пока режиссер посвящал соавтора в секреты воспитания среднего руководящего звена, несчастный Зиборов получил такой удар в живот, что без чувств упал на газон. Два охранника на заранее приготовленных носилках и утащили провинившееся тело в медпункт. Но тут как раз Вова из Коврова так удачно подкатил Самому мяч, что тот с ходу послал его в сетку, а голкипер успел увернуться ужом, изобразив при этом героическую попытку спасти ворота от поражения. Крепыш удовлетворенно хмыкнул, поощрительно потрепал Мохнача по шевелюре и махнул рукой,
«Желтые» и «синие» тут же окружили «бобрика» и принялись жарко, с подростковой радостью поздравлять его, а он в ответ скоромно отмахнулся и двинулся к раздевалке. Охранник заботливо накинул ему на плечи теплый халат и тоже принялся нахваливать меткий удар. Но едва Сам скрылся из виду, как «мячегоны» из жизнерадостных тинейджеров мгновенно превратились в насупленных отраслевых вождей. К ним подскочили телохранители и референты – с халатами и включенными мобильниками, по которым вожди тут же начали на кого-то орать. Некоторым игрокам на шеи бросились болельщицы, веселые от шампанского. Жена Чукмасова встала, спустилась с трибуны, свинцовым шагом подошла к мужу, взяла его под руку, и они пошли, напоминая двух конвоиров, ведущих друг друга на расстрел. Мужчины проводили брачного невольника с сочувствием, а «референтки» прыснули в ладошки, сверкнув коллекционными «каратниками».
Тем временем к соавторам, с трудом улыбаясь, прихрамывая и держась за бок, подбежал потный Мохнач.
– Антоныч! Кого я вижу! Вспомнил друга!
– Здравствуй, Вова!
Они обнялись и расцеловались с той изящной обстоятельностью, какую замечаешь только у творческих работников.
– Это мой соавтор – Андрей Львович Кокотов. Пишем сценарий!
– Наконец-то, слава богу! А то ведь такой талант простаивает! – Мохнач посмотрел на писателя с надеждой. – Заставьте его творить! Умоляю…
– Я постараюсь, – скромно пообещал писатель.
– А видели, как я?.. – с гордостью спросил Вова.
– Ты был лучше всех!
– А видели, как Сам меня погладил?
– Конечно! Ты просто молодец! А Зиборова-то не сильно покалечили?
– Нет. Он мужик здоровый. Но я ему шепнул: «Падай и лежи, а то изуродуют!» Очень уж он подвел. Главный за Тропарево Самого, как мальчишку, отчитал. А он у нас самолюбивый! – с обожанием закончил потный форвард.
– Строго у вас тут!
– Что ж ты хотел – власть и деньги. Тут мягко нельзя. А что у тебя случилось?
– Все в порядке.
– Значит, ты просто так на футбол пришел?
– Ну, не просто…
– Давай, давай – быстрее проси! Опаздываю.
– Вов, нам нужно срочно к Скурятину!
– А к президенту тебе срочно не надо?
– Вов, очень нужно!
– А что за проблема?
– Дом ветеранов культуры… «Ипокренино»…
– Это тот, про который позавчера по телевизору Имоверов гундел?
– Да. Мы сейчас прямо оттуда.
– Так ведь там теперь
– Ибрагимбыков.
– Ну, вот – Ибрагимбыков. Я и говорю.
– Вов, Имоверов наврал. Ему так велели. Эфир организовывал мой друг Эдик, ты его знаешь. Но его тоже скрутили. А Ибрагимбыков просто бандит. Рейдер! Он занес в Останкино деньги.
– Точно?
– Век премьеры не видать!
– Сколько занес?
– Не знаю…
– Дожили! Уже и богадельни захватывают… – Мохнач глянул на часы. – А про что твой фильм будет?
– Про жизнь.
– Про жизнь? Это здорово! Ладно, постараюсь помочь. Но ты тоже не забудь!
– Обижаешь!
– У меня сейчас одна девчонка возникла. Катя. Иногородняя. Я ее зову «Ураган Кэтрин». Найдешь ей роль?
– Без вопросов! Андрей Львович специально напишет! Напишете?
– Конечно, – кивнул Кокотов.
– И чтоб слов побольше, лады? В массовку я ее уже засовывал.
– Хорошо.
– Она блондинка, – подумав, уточнил Вова.
– Я обязательно учту, – пообещал автор «Учителя поцелуев».
– Ладно, побежал! А то Сам, не дай бог, уедет! Мне бы ему сегодня одно письмишко подсунуть…
– Вов, но это надо быстро!
– Скурятина? Быстро? Ну, ты сказал!
– Вов, я и тебя, если хочешь, в эпизоде сниму!
– Не откажусь! Слушай, Дим, как ты думаешь, если слева под ребрами болит, это что?
– Селезенка…
– А в лопатку может отдавать?
– Обязательно! – с уверенностью опытного диагноста кивнул Жарынин. – Вов, ты только не забудь!
– Постараюсь. Ну, я побежал…
Он умчался, а не завтракавшие соавторы дружно подошли к обильному столу: сановные «мячегоны», торопясь к браздам правления, почти не притронулись к еде, разве что попили водички да отщипнули на бегу виноградинку.
– Ого, котлетки из индейки! – воскликнул Жарынин. – И настоящий кефир – термостатный! Очень советую!
Официанты, хотевшие было убрать стол, остановились и наблюдали насыщение соавторов с покорной ненавистью.
– Что это за Вова? – с набитым ртом спросил Кокотов.
– О, это знаменитый Вова из Коврова.
– Он кто?
– Хороший человек.
– А по профессии?
– Хороший человек – это и есть профессия…
9. Вова из Коврова
Володя Мохнач стал хорошим человеком случайно. Закат Советской власти он встретил молодым специалистом могучего оборонного НИИ, чьи стеклянные корпуса и золотые гектары в черте Третьего кольца уже лет двадцать бурно делят, переделивают и никак не могут доделить очень серьезные люди. В Лондоне, в районе Kingstone Road есть даже целый квартал, где в роскошных апартаментах живут прямые и побочные семьи тех, кому повезло в этих переделах, а на Ваганьковском кладбище имеется целая аллея, где лежат те, кому не повезло.