Гитлер
Шрифт:
Таким образом, Гитлер был готов действовать, едва подвернется возможность. И она подвернулась – раньше, чем он думал, и совершенно неожиданная. Геринг и Геббельс неустанно трудились в Австрии, превращая обстановку в стране во взрывоопасную. Здесь велась оголтелая нацистская пропаганда, а созданное туристическое бюро быстро обрело черты «германского центра».
В июле 1937 года Вильгельм Кепплер – доверенное лицо крупных промышленников и советник Гитлера по экономическим вопросам – был назначен координатором НСДАП для проведения любых акций в поддержку аншлюса. Это назначение красноречиво свидетельствовало о том, что экономические интересы начинают играть не меньшую роль, чем соображения стратегического и государственного характера.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что Геринг проявлял к Австрии столь пристальный интерес. 11 ноября 1937 года он писал государственному секретарю по международным вопросам Гвидо Шмидту, призывая того к объединению с Германией в дипломатической, экономической и военной сферах с целью создания таможенного и валютного союза (подобный союз не смог сложиться в 1931 году из-за противодействия держав, подписавших Версальский договор). Чтобы дать повод немецкому вторжению, вернее, спровоцировать его, австрийские нацисты запланировали организацию массовых беспорядков, включая возможное убийство фон Папена – специального уполномоченного представителя рейха в Вене.
После того как был улажен конфликт между Бломбергом и Фритшем (а возможно, и с целью отвлечь общественное внимание), Гитлер при поддержке Геринга и представителей крупной тяжелой и химической промышленности счел, что пора ускорить процесс сближения обеих стран. Канцлер Австрии Шушниг, на которого все сильнее давили и внутренние, и внешние силы, решил, что у него нет иного выхода и 12 февраля 1938 года прибыл в Берхтесгаден. Чтобы придать встрече более «воинственный» вид, Гитлер пригласил на нее Кейтеля и двух мюнхенских генералов – армии и авиации – Рейхенау и Шперрле.
Фон Папен выехал в Зальцбург, где встретил Шушнига, Гвидо Шмидта и его адъютанта и сопроводил их до Бергхофа. Гитлер поджидал их у подножья лестницы. Канцлеры удалились в кабинет на втором этаже; Риббентроп, Шмидт и Папен собрались в холле на первом; генералы присутствовали только на обеде. Позже Гитлер и Шушниг спустились вниз. Австрийцы уехали поздно вечером, не оставшись на ужин.
Гитлер практически предъявил Шушнигу ультиматум: полное подстраивание Австрии под Германию, отставка начальника Генерального штаба генерала Янса, известного враждебным отношением к нацизму, обмен офицерами, оживление торгового обмена, но главное – назначение нациста Артура Зейсс-Инкварта на пост главы ведомства безопасности. Уже 15 февраля Гитлеру сообщили, что австрийцы принимают «соглашение в Берхтесгадене»; на следующий день было опубликовано заявление о новом составе австрийского правительства: Зейсс-Инкварт занял в нем пост министра внутренних дел и безопасности.
Хотя фюрер отныне пребывал в убеждении, что австрийский вопрос будет решен без применения силы, вблизи австрийской границы прошли военные учения, призванные придать весомость его угрозам. Зейсс-Инкварт сразу после своего назначения прибыл в Берлин, где получил указания непосредственно от Гитлера и Фритша. В Австрии эти события вызвали панику и массовое бегство капиталов за границу.
Последний акт драмы начался 9 марта, когда Шушниг объявил о том, что на 13-е назначено проведение плебисцита по вопросу независимости Австрии, – по его собственному признанию, он намеревался побить Гитлера его же оружием. Фюрер получил эту информацию благодаря своему эмиссару в Австрийской нацистской партии, так как австрийский канцлер поставил в известность о своей инициативе только Италию, Францию и Англию.
После этого события стали развиваться в ускоренном
Под «иными средствами» следовало понимать ряд ультиматумов, предъявленных Шушнигу Зейсс-Инквартом и немецким военным атташе в Вене. Геринг не отходил от телефона. Именно он принудил Шушнига вечером 11 марта подать в отставку. Австрийский президент отказался назначить Зейсс-Инкварта новым канцлером. Когда он все-таки уступил давлению, было уже слишком поздно. Нацисты заняли все ключевые посты. С подачи Геринга Зейсс-Инкварт обратился к нему с телеграммой, требуя от немецкого правительства прислать войска. Поскольку он все еще колебался, Геринг сам продиктовал ему текст телеграммы.
Утром в субботу, 12 марта, Гитлер вылетел из Берлина (Темпельхофа) в Мюнхен (Обервизенфельд), там пересел на машину и поехал в Мюльдорф-на-Инне, куда прибыл к полудню. Его уже ждали генерал фон Бок, командующий 8-й армией, наспех сформированной из стоящих в Баварии частей, и моторизованная бригада Лейбштандарте СС «Адольф Гитлер». Бок представил свой доклад: за последние два часа немецкие войска пересекли границу Австрии, где были с восторгом встречены населением, бросавшим солдатам цветы. Тогда Гитлер решил продолжить поездку до Линца. На границу, проходящую неподалеку от Браунау-на-Инне (его родного города), он приехал около трех часов дня. От Линца, где его ждал Зейсс-Инкварт, его отделяли 120 километров, и этот путь превратился в настоящее триумфальное шествие. Чтобы пробраться к зданию мэрии, с балкона которого он собирался произнести речь, ему пришлось проталкиваться сквозь плотную толпу народа. В тот вечер он решил, что не будет ограничиваться «полумерами». Немецкий государственный секретарь по вопросам внутренней политики Вильгельм Штукарт получил приказ разработать проект закона «о воссоединении Австрии с рейхом», который тут же был подписан. На 10 апреля назначили референдум. Гауляйтеру Саарской области Йозефу Бюркелю поручили заняться реорганизацией Австрийской нацистской партии; позже он стал комиссаром рейха по воссоединению – не самый удачный выбор. Таким образом, аншлюс был осуществлен «псевдозаконным захватом власти снизу» сразу в нескольких землях, «почти законным захватом власти сверху» при помощи кабинета Зейсс-Инкварта и «вмешательством извне».
14 марта Гитлер приехал в Вену. На следующий день он сказал в Хофбурге ставшие знаменитыми слова: «Как фюрер и канцлер немецкой нации и рейха, я объявляю перед историей, что моя родина вошла в немецкий рейх». Днем он посетил могилу Гели; накануне уже успел побывать на могиле своих родителей в Леондинге. Затем на Ринге – прекрасном круговом бульваре, который он полюбил с юности, – прошел парад немецких и австрийских войск. В заключение торжеств он принял кардинала Иннитцера, которому пообещал полную независимость Церкви от государства в Австрии.
«Война цветов» имела еще два последствия, одно – анекдотическое, второе – серьезное. Отныне солдатам предписывалось приветствовать фюрера гитлеровским салютом (прежнее военное приветствие сохранилось до покушения 20 июля 1944 года). Но, что более важно, триумфальный прием, оказанный Гитлеру в Австрии, окончательно убедил его в том, что он избран Провидением для того, чтобы привести немецкий народ к великому будущему.
18 марта фюрер требовал от рейхстага предоставить ему четыре года для объединения немцев внутри рейха. 10 апреля 99 % немцев и австрийцев высказались в пользу аншлюса.