Гитлерленд. Третий Рейх глазами обычных туристов
Шрифт:
Смит отправился выполнять поручение: ему надо было пообщаться как можно с большим количеством людей, записать эти разговоры и свои комментарии по ним в блокнот. В этих заметках он, что типично для военных, говорит о себе в третьем лице.
Прибыв на место, он первым делом отправился в консульство США, где встретился с консулом Робертом Мерфи. С момента открытия консульства в 1921 г. все четыре его сотрудника были завалены бумажной работой: они выдавали около 400 виз в день. «Было ощущение, что вся Бавария хочет эмигрировать», – вспоминал Мерфи. Но сотрудники консульства также старались следить за полной событий местной политикой, особенно за Гитлером и другими радикалами. «Было очень приятно
– Национал-социалисты стремительно набирают силу. Их лидер, Гитлер, по происхождению австриец, а по сути – настоящий авантюрист. У него, однако, серьезные намерения, плюс он использует все имеющееся недовольство, чтобы усилить свою партию.
Мерфи также пересказал слух, что у Гитлера «темное прошлое» и что у него могут быть деньги, нелегально заимствованные у австрийского правительства. В Германии его последователи составляли уже около 40 тысяч человек, «в основном из рабочих слоев, весьма преданные своему лидеру». Хотя некоторые сообщали, что его поддерживают до 200 тысяч человек, Мерфи указывал, что даже с куда меньшими силами можно добиться многого, если правильно их применить.
– Гитлер прекрасно понимает психологию баварца. Сумеет ли он стать достаточно сильным, чтобы возглавить национальное движение в Германии, – другой вопрос. Вероятно, нет.
Отмечая, что национал-социалисты не сотрудничают с «другими монархистами», он добавлял, что баварское правительство позволяло нацистам «делать, что они хотят». Но Мерфи все же признавал, как трудно оценить роли схожих течений.
– Все эти националистические общества так перемешаны, что их трудно различать.
Это было лишь начало расследования Смита: он спрашивал о Гитлере всех, с кем встречался. Генерал Кресс фон Крессенштейн, командир артиллерии 7-й дивизии, с Гитлером лично не встречался, но называл его националистическое движение «здоровым отходом от социализма». «Генерал оценивал этого человека как гениального оратора, но полагал, что Гитлер не столь радикален, как можно подумать по его речам». Крессенштейн далее пояснил, что Гитлер – антисемит «в здоровом смысле этого слова», поскольку не хочет позволить евреям занять места в правительстве. И он предсказывал Смиту, что если не случится какой-нибудь ошибки, то у этого движения «большое будущее». Он добавил, что национал-социалисты – сторонники «эволюционного развития, а не революционного».
Фридрих Трефц, главный редактор Munchner Neueste Nachrichten, согласился с тем, что национал-социалисты – значимая и растущая сила. «Гитлер – великолепный оратор. Лучше не бывает», – цитировал его Смит. Трефц сообщил Смиту, что ходил на собрание нацистов и сидел там между генералом и коммунистом. Оба последних пришли из любопытства – и впоследствии вступили в партию. Трефц сделал вывод: «Национал-социалисты не представляют прямой опасности для правительства. Но их семена пали на плодородную почву, и эта партия будет расти».
Наконец, Смит посетил неофициальную штаб-квартиру нацистов на Георгенштрассе, 42. Там он первым делом встретился с Максом Эрвином фон Шойбнер-Рихтером, давним доверенным лицом Гитлера. Тот сообщил, что в Мюнхене есть уже 35 тысяч членов партии, 200 тысяч симпатизирующих им и «военизированное организованное подполье», вооруженное дубинками и пистолетами. Что до антисемитизма партии, то он уверил американского посетителя, что это «чистая пропаганда». В середине беседы внезапно началась суматоха. Национал-социалисты планировали в тот вечер устроить встречу в Регенсбурге, но Рейхсминистерство путей сообщения внезапно отказалось предоставлять людям Гитлера специальный
«Это действительно было примечательное зрелище, – писал Смит. – Там было две сотни самых крепких громил, каких я только видел в жизни. Они прошли парадным шагом перед стоявшим Гитлером, под флагом рейха, с красными повязками с Hakenkreuzen (свастиками)».
Обратившись к своим последователям, Гитлер сказал, что сейчас германское правительство не позволило им отправиться в Регенсбург, но на следующей неделе они «зачистят город». Далее в своем блокноте Смит писал: «Он потом воскликнул: “Смерть евреям!”, и еще в таком духе. Ему ответом были восторженные вопли. Я никогда в жизни такого не слышал». Далее Смита быстро представили самому Гитлеру, пообещавшему, что поговорит с американцем через два дня.
Ожидая встречи, Смит зашел в гости к генералу Людендорфу. Знаменитый командир сказал ему однозначно:
– Союзники должны поддержать сильное немецкое правительство, способное бороться с марксизмом.
Что до фашистского движения, он описывал его с одобрением как «начало реакционного пробуждения в Европе». Он далее делал вывод: «Америка должна понять, что лишь сильное национальное правительство может спасти страну от хаоса и гарантировать, что союзники по Антанте получат свои репарации».
21 ноября в 16 часов Смит вернулся в штаб-квартиру нацистов, чтобы встретиться с Гитлером. Кабинет последнего поразил американца: он был похож на жалкую заднюю комнату съемного домика в Нью-Йорке. Позже Смит выражал сожаление, что сосредоточился в тот визит на сути политической платформы Гитлера, а не на наблюдениях за его личностью. Однако его заметки в блокноте, сделанные в тот же день по возвращении в отель «Мариенбад», весьма проницательны. «Это блестящий демагог, – записал Смит. – Нечасто встретишь такого расчетливого и фанатичного человека. Его власть над толпой огромна». Свои политические планы Гитлер озвучил недвусмысленно:
– Парламент и парламентаризм должны уйти в прошлое. Они непригодны для управления современной Германией. Только диктатура может поднять Германию на ноги.
Вернувшись в Берлин, Смит в своем отчете перечислил свои наблюдения и добавил:
«Невозможно с уверенностью сказать, способны ли национал-социалисты Гитлера сыграть в Германии роль, подобную фашистам в Италии. На территории Баварии, к югу от Дуная, успехи Гитлера несомненны. Национал-социалисты перетягивают к себе многих членов крайних социалистических партий. Есть основания считать, что не только в Мюнхене, но и по всей Германии многие, даже заводские рабочие, готовы примкнуть к национальному движению, если совсем не включать в политические планы идею монарха, на которую опирались все предыдущие национальные движения. Учитывая уже достигнутые результаты, маловероятно, что у партии будут финансовые трудности с распространением идеи национальной диктатуры. В сумме все эти факты, в сочетании с магнетизмом и ораторскими талантами лидера национал-социалистов, указывают на то, что движение немецких «fascisti» будет стремительно расти».
Уже после окончания Второй мировой войны Смит напишет автобиографию, «The Facts of Life» («События моей жизни»), которую попытается опубликовать, но не преуспеет. В этой рукописи он вспоминает о своей встрече с Гитлером в 1922 г. «По моему мюнхенскому дневнику видно, что на меня произвела огромное впечатление его личность: я предчувствовал, что он сыграет важную роль в германской политике, – писал он. – Но я и не представлял, что он станет править большей частью Европы».