Гладиатор
Шрифт:
– Старлей! Давай допросим Кобылу, а потом… это.., как хочешь.
Не зажигая света, он нашел автомат, пояс с экипировкой, все остальное… Привел себя в порядок, вышел, прикрыв за собой дверь.
В проеме другой комнаты горел свет, и пропитой гнусавый голос пьяно тянул:
– Ну что ты, Пашунчик, пристал? Говорю же тебе, что ничего давно не знаю, ничего не вижу. Ничего не слышу.
– Ну Упыря хоть знаешь?
– Упыря знаю. Мужчина хоть куда, плюгавый только, но мужчина хоть куда.
Старлей
Под ногами звякнули бутылки. Старлей взглянул вниз: ящик пива.
– Угощайтесь, молодые люди, – гнусаво запела хозяйка.
Пиво. Весь день пиво, подумалось лейтенанту, но жажда, вновь вспыхнувшая в нем, заставила наклониться и взять бутылку.
Капитан, уже успевший открыть свою бутылку, подтолкнул открывалку. Старший лейтенант с облегчением выпил полбутылки и стал слушать. Капитан Сапожков начал с того, на чем его прервали.
– Не морочь голову, Анюта. Раз я говорю, что ты живешь с Упырем, значит, точно знаю.
– Может, и живу, только ничего о нем не знаю. Он уже второй день не показывается.
– Значит, ты его не видела ни вчера, ни сегодня? – продолжал уточнять капитан.
– Не видела, не видела.
– А позавчера видела?
– Позавчера видела. Ночью пришел, а утром слинял.
– Значит, вчера ты его должна была видеть, раз он утром ушел.
– Пашунчик! Что ты заладил: видел не видел. Лучше давай выпей, вспомним былые денечки. Вроде и мы с тобой не чужие.
– Гражданка Анютина! – строго произнес капитан Сапожков. – Не забывайтесь. Вас допрашивает представитель правоохранительных органов. Мы тут не на посиделках.
– Тю-ю! – воскликнула Кобыла. – А я думала, вы в гости зашли и угощаетесь моим пивом.
– Если не хочешь отвечать на мои вопросы, придется проехать с нами в отделение милиции, где тебя сунут в общий обезьянник, и ты будешь сидеть минимум трое суток, пока не решат, что с тобой делать.
– Пашунчик! – запела она. – Да что я тебе такого сделала? Я же сказала, что ничего не знаю! За что же меня в обезьянник? Чего я там не видела?
– Гражданин капитан! – рявкнул Сапожков. – Какой я тебе Пашунчик!
– Молчу, все, все, молчу, – перепугалась хозяйка.
– Знаешь, что тут может произойти в ближайшее время? Не знаешь, – строго произнес капитан Сапожков. – А произойдет
– Даты что, Пашунчи-к!
– Молчать! Гражданин капитан!
– Конечно, гражданин капитан, кто же еще? Но неужели ты так поступишь со старой знакомой, Пашунчик?
– Извини, Анюта, но дело прежде всего. Нам необходима полная информация об Упыре. Будешь говорить? Где Упырь?
– Откуда мне знать?
– Вопросы задаем мы! – вновь рявкнул капитан Сапожков. – Где Упырь?
– Не знаю, – наконец-то всерьез перепугалась Кобыла. – Правда, не знаю. Он пришел, ночью пришел, позавчера. Кого-то боялся. Сказал, что провернул большое дельце и теперь сможет зажить, как человек. Мол, и мне перепадет. Хотел переждать ночь и сразу слинять, пока Барон не спохватился.
– Значит, он Барона обокрал?
– Почему обокрал? Может, он и плюгавый мужчинка, но не совсем же дурак. Мне показалось, он что-то там за спиной Барона схимичил. Но воровать!.. – не такой же он дурак.
– Он один все провернул или ему кто помог?
Елена Анютина, сейчас особенно похожая на большую кобылу, обвела их взглядом и вздохнула.
– Нет, не один. Один бы он не решился. Это его Колян надоумил. Что-то связанное с тотализатором.
Это когда последний раз сам Колян участвовал в играх. Что там они сделали, не знаю. Правда, не знаю.
Знаю только, что Упырь должен был вчера утром удрать, а потом, через несколько дней, когда улягутся страсти, и Колян за ним.
– Надо проверить на вокзале, не поездом ли он слинял? – повернулся капитан к старлею. Или…
– А у Упыря машина была? Может, он на машине уехал? – повернулся капитан к женщине.
– Зачем? – удивилась та. – У него же катер какой!.. Целая малогабаритная квартира. Он же в свой катер был влюблен, как не знаю в кого. Он же на катере и спал, и дневал. У него там и душ был, и грядки, что-то выращивал. Даже сейф был где-то спрятан в трюме, он там и держал все свои деньги.
Капитан вновь повернулся к старлею.
– А это мысль. Надо поискать катер. Если что, объявим в розыск.
Он вновь повернулся к Кобыле.
– Ладно, одевайся. Поедем в отделение.
– Я же сказала, что ничего больше не знаю! – закричала Кобыла. – Ты не имеешь права арестовывать честную женщину! Слышишь, не имеешь права!
Вдруг лицо ее испуганно вытянулось, отчего и впрямь стало походить на лошадиную морду. Она смотрела поверх их голов в сторону двери. Но тут же догадка осветила ее лицо, и она радостно воскликнула: