Глава клана
Шрифт:
Ну а аргументов «за» хватало у любой стороны. Как и против, ведь привыкшим к теплу не хотелось жить холодном Новгороде, Архангельске, Муромске или Сыктывкаре — да и между ними самими была разница в культуре и, соответственно, в образе жизни.
Многие терпеть не могли казанян как народность. Слишком те много соседям крови попили, да и что это за жизнь такая, если ты по их законам либо гость, либо человек второго сорта, если, конечно, собрался жить в их Полисе? А потому Казань также для большинства была неприемлемым выбором.
Ростов-на-Дону —
То, что могло бы быть житницей, превратилось в рассадник нежити. Но даже засилье мертвецов не прекратило противостояния между «казаками», по-нашему, эгоистами и характерниками, то бишь печатниками, а именно так в Ростове величали одарённых, и гордыми горными кланами, задавить которых в одиночку у этого крупного Полиса всё никак не получалось.
Стать же топливом для этой войны никому, кроме ростовских Бажовых, не хотелось. Да и те, по словам Марфы, устали и были истощены. К тому же из-за горного хребта, перекрывающего путь на юг (хотя туда и была проложена парочка рельсовых дорог Перевозчиков), место это было тупиковое.
И тут в Холмгарёре вдруг из газет узнают, что в Москве тоже есть Бажовы! Точнее, один я! А Марфа была уверена, что якобы «купцы», привезшие новость, здесь ни при чём. Всё дело в прогремевшей во всей московской прессе новости о том, что в Полисе второй раз за сто лет появился новый настоящий клан! А не какие-нибудь изверги! Да ещё какой, Бажовы, «Зеленоглазые Бестии»! Когда после экзаменов я был признан самим Князем, эту тему долго мусолили. Вот тётка и считала, что новгородцы ещё тогда, в июле, узнали обо мне из прессы.
Только они знают, с какой целью появились здесь по мою душу. Может, просто помочь, а может, предъявить права и взять под крыло… с разнообразными последующими вариантами. Однако Москва, которой из-за решения прошлого Совета Старейшин долгое время сторонились, наверное, — самый удобный полис для воссоединения Большого Клана. Не моё мнение, а Марфы, успевшей с помощью Ольги и новых друзей познакомиться с нашей ситуацией. Правда, не повезло им, что я под крылом Ланских оказался, но это другая история.
Так что не стоит думать, что нынешние Старейшины менее хитры, чем предыдущие. Или, что они глупее, чем холмгарёрцы или моя тётка. Так что Ольга Васильевна как моя опекун, посвящённая в некоторые вопросы, и настаивала на «демонстрации тамги». И что бы о себе, то бишь о клане Бажовых,
Кстати, тамгу на своих одеждах тётка Марфа себе перешила. Раньше у неё было отражённое относительно моего и наклонённое на сорок пять градусов зелёное крылышко. А сейчас она носит такое же, как у меня. Поднятое вертикально и правильно повёрнутое.
Правда, значит это, как оказалась, что она просто связана именно со мной и окончательно покинула свою ипокатастиму. А вовсе не то, что она взяла и вошла в мой мини-клан.
А так… У нас с тёткой вообще странные отношения!
Я стараюсь, но конкретно мною она всегда недовольна. «Приемлемо», произнесённое через губу, — лучшая похвальба. Затрещины, подзатыльники и оскорбления — естественная часть любой тренировки. В то время как ту же Алёну она разве что не облизывает, правда, пока я занят, гоняет как сидорову козу!
Был бы я домашним ребёнком — непременно обиделся бы и заподозрил, что меня за что-то ненавидят. Но я прошёл школу Нахаловки, да и отец о воспитании будущих наёмников много рассказывал. Хотя, оказывается, он был чародеем, но вряд ли врал.
Поэтому я прекрасно видел, как старается конкретно для меня эта женщина. Тянет не только того, на кого было указано сверху, но и его, то бишь мою, учебную руку. А ещё и Алёнку, которая, в отличие от остальных её учеников, совершенно не желает учиться не только драться, но и вообще быть чародейкой.
— И всё равно, — не согласился я с Громовым. — Ламашова — клёвая тётка. Хотел бы я, чтобы она была у нас с сентября. Вместо Мистериона. Может быть, и Леночка бы осталась жива.
Громов промолчал, но в итоге всё-таки пожал плечами. В его понимании, если учиться, то у лучшего. Если тренироваться, то с более сильным. Если любить, то Княгиню…
Но в этот момент я случайно поймал брошенный на меня взгляд, и в нём мне померещилась обида и затаённая боль, так что я оборвал собственные мысли. А ведь всего лишь гильдейская девушка Суханова в совместных спаррингах всегда разделывала гордого Громова под орех! Не могло ли там быть каких-нибудь чувств? Ведь если вспомнить, когда всё было неясно, а я уже вышел из Сеченовской больницы, он обязательно при каждой встрече интересовался именно её здоровьем.
А не того же Алтынова, от которого тоже периодически отгребал. Естественно когда Золотой мальчик соизволил потренироваться с нами в своё свободное время.
Тем более что, несмотря на невозможность реализовать все свои амбиции в родном клане, Никита был если и не свободен в выборе спутницы жизни, то уж своих наложниц вполне мог подбирать самостоятельно. Что было бы невозможно, родись он воздушником в старшей семье главной ветви… Так не была ли одна серая, угукающая мышка чем-то значимым для него?