Главная роль 6
Шрифт:
Утро выдалось прекрасным — за окном густо валил пушистый снежок, окно наполовину затянули узоры, а в спальне было тепло и уютно. Радости прибавляла лежащая рядом со мной в кровати Марго. Животик уже ого-го, и совсем скоро мы ждем пополнения в семье.
— А вот это интересно, — решил я поделиться с любимой статьей из свеженькой «Искры». — Статья об образовании за авторством нашего подданного по фамилии Ульянов.
— Помню, — кивнула Маргарита. — Адвокат.
— Адвокат, — улыбнулся я.
Закончил Владимир Ильич свой юрфак и теперь благополучно
— В то время как правительство Российской Империи насаждает религиозное воспитание в школах, в Америке образование никак не соотносится с Церковью, — процитировал я. — Подобный опыт архиважно перенимать — подменять истинное понимание происходящего в мире закостенелыми постулатами никоим образом не может способствовать достижению объявленных Его Императорским Величеством Георгием I целей. Безусловно, Америка стала вместе с тем одной из первых стран по глубине пропасти между горсткой обнаглевших, захлебывающихся в грязи и в роскоши миллиардеров, с одной стороны, и миллионами трудящихся, вечно живущих на границе нищеты, с другой. Однако Америка заняла первое место среди свободных и образованных стран по высоте развития производительных сил человеческого объединённого труда, по применению машин и всех чудес новейшей техники, и во многом это заслуга именно системы образования, отделенной от религии и не подверженной влиянию правящих элит.
Мило пофыркав, Ее Императорское Величество Маргарита Федоровна изволили высказаться:
— В Америке-то образование хорошее? Для всех или только для «горстки обнаглевших, забывающихся в грязи и роскоши миллиардеров»? А негров уже начали грамоте учить или так и линчуют? Кого господин Ульянов предлагает линчевать нам? Бурятов?
Просмеявшись, я отложил газету, поцеловал супругу и поддержал разговор:
— Очень удобно любить страну, которую и в глаза-то не видел. Хороший пиар у американцев.
— Собираешься перенять? — спросила Марго, прекрасно знакомая со всеми моими «новоязами».
— Не получится, — с улыбкой покачал я головой. — Менталитет больно отличается. Они там потихоньку строят этакую яркую витрину, которая манит мотыльков со всего света. А мы здесь больше упираем на понимание и реалистичный взгляд на вещи. Процесс идет, и скоро все политизированное меньшинство Империи поймет, как, что и зачем я делаю. А потом расскажет об этом даже тем, кому на политику вообще плевать.
— Не можешь — научим, не хочешь — заставим, — с милым, специально для меня сохраняемым акцентом выразила одобрение Марго.
Поцеловав любимую — тяжело ей последние недели, пусть поваляется — и, пожелав приятного ничегонеделания, отправился переодеваться к рабочему дню.
Заседание Госсовета, несколько личных докладов в кабинете, трехчасовая бумажная волокита — все привычно, все полезно, все заряжает мотивацией не сбавлять темпов и заставляет солнышко за окном совершать свой невеликий зимний променад с пугающей скоростью. Припечатав последнюю папку, я отдал ее верному Остапу, взял со стола наполовину полный (оптимист я) стакан чаю в подстаканнике — с полгода назад освоили граненые стаканы — и
На площади перед Зимним я велел обустроить большой, ярко освещенный электрическими фонарями каток, центром которого стала Александровская колонна. Детям коньки предоставляются бесплатно, взрослым — за символические деньги, и площадь от этого всегда наполнена веселящимся народом. Допив чай и напитав душу покоем от приятного зрелища, я отправился обратно в спальню: слуги поведали, что Маргарита благополучно забила на дела и проспала весь день. Ни в коем случае не осуждаю — на таком сроке беременности очень непросто, и без необходимости я бы не стал ее тревожить. «Необходимость» не материальная — просто супруга очень просила не начинать без нее торжественного приёма в честь основания государственной корпорации (в формате ЗАО) «Роснефть».
Конец XIX века — это не конец века XX, поэтому владельцы долей согласились на игру «в долгую». Их вложения (общая сумма астрономическая) будут «отбиваться» долгую четверть века, и лишь потом начнут приносить прибыль. Небольшую — «Роснефть» в первую очередь будет питать бюджет — но достаточную, чтобы потомки этих уважаемых господ ни в чем не нуждались даже есть все остальные предприятия семей пойдут прахом, а земли кто-нибудь как-нибудь отожмет. Ну и исторической славой нельзя пренебрегать — условный Феликс Юсупов не вечен, а строки о его вкладе в Империю в учебниках — да.
Помимо акционеров, присутствуют конечно же журналюги — всего три, особо доверенные. Из тех, кто способен совладать с собой и не пересказать возможный конфуз с участием уважаемого человека. Имеются фотографы — коллективная фотография нас с Марго и акционеров (в цвете, потому что технология достигнута), которую мы сделаем под конец мероприятия, попадет в учебники, поэтому народ «расфуфырен» по самое не могу и очень старается сохраниться таким до самого конца.
Отдельного упоминания заслуживают те, кто в иной ситуации ко Двору бы и не попал — будущие сотрудники «Роснефти», в прошлом — чиновники. Робеют, бедолаги, но мне важно усилить и без того имеющееся у них понимание важности поставленных задач.
Вишенкой на этом нефтяном торте служат господа ученые во главе с Дмитрием Ивановичем Менделеевым. Без них «прокачивать» родную нефтянку невозможно, и я о важности расположения ученым мужам не забываю.
Перед фуршетом у нас небольшая презентация, поэтому, продефилировав за ручку с Маргаритой по залу (мода держаться за ручки благополучно протекла во все Дворы Европы, сильно этим расстроив фанатиков пожилого этикета) и поздоровавшись со всеми, я выбрался на небольшое возвышение и занял место за кафедрой, зайдя с козыря:
— Однажды мой отец сказал: «Если бы нефть можно было жрать, Россия бы вообще не знала бед».
Народ рассмеялся — Александр вполне мог такое сказать, а о том, что фраза принадлежит моему настоящему отцу, никто не знает.
— Присутствующие здесь мудрецы, полагаю, не столь категоричны, — с улыбкой продолжил я. — И, при всем уважении к отцу, я склонен в этом с вами согласиться — наука дарила человечеству неисчислимое количество чудес, и одному лишь Господу известно, что нас ждет дальше.