Главный рубильник (сборник)
Шрифт:
05
Со времени последнего посещения Кунжом домика Питера в нем почти ничего не изменилось, разве только пыль легла на подоконники, на пол, на неказистую мебель, на покрывало узкой кровати, да легкомысленные голубоватые обои словно выцвели. Парень жил скромно, но аккуратно, именно поэтому кучка одежды на полу выглядела странно, несмотря на затягивающий ее плекс. Марцис медленно прошелся по комнате, наклонился над кроватью, провел ладонями над покрывалом, откинул его и пощупал подушку, затем открыл шкаф, погремел плечиками, всмотрелся
– Что видите странного? – спросил Марцис Кунжа.
– Я уже писал, – закашлялся полицейский, но тут же расправил плечи и доложил. – Все пуговицы застегнуты, насколько я мог разглядеть, не касаясь улик, предметы одежды тщательно вложены один в другой.
– И носки, – задумался Марцис.
– Так это… – Фукс переступил с ноги на ногу. – Перенос?
– Нет, – дернул подбородком Марцис.
– Я проверил не только дом, но и участок за ним, – заметил Кунж. – Там не было ничьих следов. Грядки, овощи. Кстати, не только свекла. И тоже никакой магии.
– Тут была магия, – пробормотал Марцис. – На кровати и здесь.
Советник бросил одежду обратно.
– Кто-то искал парня. И искал уже после посещения домика вами, Кунж. Фукс, скажите, кому вы позволили войти в дом?
– Господин советник, – нахмурился Кунж. – Но ленты….
– Они прекрасно отклеиваются и без помощи магии, – улыбнулся Марцис. – Обычный пар и все. Ну, Фукс? Кто здесь был?
На старосту было больно смотреть. Его лицо покраснело, губы побледнели, и он хватал ими воздух так, словно не дышал, а пытался наесться. Но Марцис не спускал со старосты взгляда, и тот судорожно выдохнул:
– Лизи.
– Еще кто?
– Ева. Сестра невесты.
06
На Лизи полное дознание повлияло самым незначительным образом. Явно перешагнув сорокалетний рубеж и не имея особой красоты, она таинственным образом оказалась преисполнена живого обаяния и ума. Войдя в дом, Марцис и Кунж обнаружили чистоту и уют. Лизи не злоупотребляла магией, хотя лак на ее мебели облупился, а побелка на потолке и стенах змеилась трещинами. Сама хозяйка встретила гостей сидя в кресле и закутавшись в длинную, до пола шаль.
– Чем могу служить, полицейский?
Кунж помнил низкий голос Лизи и, как и при собственном дознании, почувствовал, что мурашки торопятся из-под лопаток к середине спины.
– Лизи, с вами хочет поговорить господин советник об исчезновении Питера. Вы согласны ответить на несколько вопросов?
– Разве я могу отказаться?
Она отвернулась к окну, но сделала это именно так, чтобы показать и линию шеи, и маленькое ушко, украшенное рубиновой сережкой и острый без малейшего намека на дряблость подбородок.
– Нет, – строго проговорил Марцис и коснулся спинки стула. – Я присяду?
– Прошу вас.
Она продолжала смотреть в окно. Неожиданно Кунж догадался, что под шалью на Лизи одежды нет и, почувствовав слабость в ногах, тоже присел на стул, переведя взгляд
– Ну, – она повернулась, и Кунж вновь отметил, что и в этот раз движение женщины было выверено до миллиметра. Голова чуть наклонилась, глаза блеснули отраженным светом, с округлого плеча на ладонь съехала шаль. – Я жду. Спрашивайте.
– Вы любили Питера?
Неожиданный вопрос заставил ее вздрогнуть, но она взяла себя в руки почти мгновенно. Повела плечами, снова отвернулась к окну.
– Его все любили.
– Вы любили Питера?
– Отчего вы спрашиваете? – она оставалась неподвижна, но из ее позы исчезла легкость. Скрытое складками ткани тело напряглось.
– Вы живете одна? – дополнил цепочку вопросов Марцис.
– С сыном, – Лизи обмякла, но продолжала смотреть в окно. – Ему двенадцать, он в колледже. Скоро приедет на каникулы. Огорчится, что Питера уже нет. Они дружили.
– Вы искали Питера, – объяснил Марцис. – Я почувствовал ворожбу. У вас четвертый уровень, не так ли?
– А у вас… – она прищурилась. – Неужели шестой?
– Седьмой, – вздохнул советник.
– Тогда я не понимаю, зачем вы отменяли магию в деревне? – усмехнулась Лизи. – Вы ведь и так всех видите насквозь? И мои временно исчезнувшие платья, пусть они и изготовлены в хорошей мастерской, для вас были бы прозрачны. Скажите, как это, видеть людей теми, кто они есть?
– Теми, кто они есть, я не могу их увидеть, – пожал плечами Марцис. – Сущность скрыта у людей внутри.
– Обычно то, что скрыто внутри, написано на лице и на теле, – сухо заметила Лизи и потянулась к бокалу с водой.
– Простите, – проговорил Марцис.
– За что? – не поняла Лизи.
– Вы пили розовое?
– Ах, это? – она глотнула воды, рассмеялась. – А знаете, так забавно. И даже полезно. Хотя бы иногда надо отменять магию. Трезвость наступает быстро. Вы правы, я любила Питера. И он любил меня. Всегда. Потому что я не хотела от него ничего, кроме него самого. Когда муж умер, сыну было два года, а Питеру девятнадцать. В двадцать он стал мужчиной. С моей помощью. Но между нами оставались пятнадцать лет. Теперь ему двадцать девять, а мне по-прежнему на пятнадцать больше. Было двадцать девять… Его больше нет, советник. Я … почувствовала пустоту. Не тогда, когда он сказал, что женится на старшей пустышке из дома Больб, а когда исчез. Я уговорила сластолюбца и добряка Фукса, он разрешил мне войти в дом за поцелуй в щеку, но я ничего не трогала в доме. Я искала следы….
– И кое-что нашли? – сузил глаза Марцис.
– Не больше чем нашли вы, – отрезала Лизи. – Не хочу об этом говорить. Но я поняла главное – Питера больше нет. Он ни переместился куда-то, ни скрылся, он просто исчез. Навсегда!
– Такого не бывает, – рассмеялся Марцис.
– Вы всегда пытаетесь обобщать? – она посмотрела на советника с иронией. – Откуда я знаю, что бывает? Я оцениваю не лес, а одно единственное дерево, под которым стою, до ствола которого могу дотянуться. Так вот – не могу дотянуться. Его нет, и вы это знаете лучше меня.