Главный рубильник (сборник)
Шрифт:
– Перекусить я бы не отказался, – кивнул Флаг, – а вот насчет дерьма, сейчас мы определим.
Стажер покопался в небольшой сумке и достал оттуда пару анализаторов.
– Криминалистика движется вперед? – удивился я, наклеивая один из них на подмышечную впадину.
– Вероятно, – кивнул Флаг, изучая цветной индикатор. – Что же, вот и ответ на один из множества вопросов. Вы пили марсианскую водку. Видите эту зеленую полосу, она бывает только после приема марсианской водки.
– Не хочешь ли ты сказать, что знаешь спектральный результат любого напитка наизусть, усомнился
– Нет, – покачал головой Флаг. – Хотя, если бы не некоторые обстоятельства, я бы получил диплом с отличием. Уверяю вас. К тому же наизусть знать вовсе необязательно, достаточно разбираться в классах. Ну, за исключением напитков, применение которых строжайше запрещено. Марсианская водка объявлена вне закона уже лет пять. Официально доказано, что она вызывает необратимые нарушения в коре головного мозга. Применялась в прошлом для лечения депрессий из-за свойства уничтожать воспоминания обо всех событиях в диапазоне нескольких часов до и после ее принятия. Одно из побочных последствий – ощутимая головная боль.
– Мягко сказано, ощутимая, – схватился за голову Скотт.
– Регулярный прием, особенно попытки опохмелиться приводят к неизлечимому слабоумию, – заметил Флаг, наблюдая как Скотт шарит в шкафчике. Астрофизик обреченно плюхнулся в кресло.
– Обезболивающее помогает, – добавил Флаг и бросил мне и Скотту по таблетке. – Но дальше – все хуже.
– То есть? – насторожился я.
– Во-первых, восстановление памяти вам не грозит, она стирается безвозвратно, – сказал Флаг. – Поэтому не мучьте себя. Во-вторых, если бы потеря памяти была вызвана медикаментозно, можно было попытаться найти того, кто дал медикаменты. И зачем. А так все почти естественно.
– Надо Зинку привести в чувство, – щелкнул дверцей холодильника Скотт. – Надеюсь, она подтвердит, что я не убивал Иванова.
– У тебя есть сомнения на этот счет? – поинтересовался я.
– Понимаешь, – Скотт достал из печки пакеты с горячим беконом и бросил на стол. – Петр явно положил глаз на мою Берту.
– С чего ты взял? – удивился я. – Вот уж никогда бы не подумал.
– Еще бы ты думал, – скривился Скотт. – Ты кроме Зинки и не видел никого. Единственное, что меня действительно интересовало, так это успел ли ты с нею переспать?
– А это не твое дело, – огрызнулся я. – По крайней мере, с Ивановым у меня склок не было. Он не замечал ничего.
– Не замечал? – удивился Скотт. – Да мне сама Зинка говорила, да и Берте моей все уши прожужжала, что вы с Петрухой на ножах! Что он ее обижал, а ты его убить грозился. Или не так?
Я потряс головой. Таблетка уже начинала действовать, но гудение оставалось, к тому же Боб говорил явную ерунду. Мы с Петрухой даже голос ни разу друг на друга не повысили.
– Подожди, – я остановил Скотта. – Что это ты говоришь? Я никогда с Ивановым не ссорился. Ты хоть раз видел, чтобы я злился?
– Ну, ты-то мужик с выдержкой, на людях мог и не показывать, – развел руками Скотт. – Но только поверь моему опыту, когда рядом женщина, и женщина красивая, мужик собой не владеет.
– Да не было у меня с ней почти ничего! – ударил я кулаком по столу. –
– Импотент? – возмутился Скотт. – А чего ж тогда он все свободное время у Берты в баре пропадал? Намекал ей там на разное, предлагал, можно сказать. Расскажи эти сказки еще кому-нибудь!
– Стоп, – остановил нас Флаг. – Подождите.
Он достал электронный блокнот и начал наговаривать на него:
– Немедленная проверка. Данные на семью Ивановых. Петр и Зинаида. Астрофизики с астероида Дудкопфа. Дни рождения, родители, все. Медицинская карта, все, что есть.
– И он тебе сейчас ответит? – поинтересовался Скотт, разглядывая маленький приборчик.
– Позже, – махнул рукой Флаг. – Запрос ушел на Центральную. Похоже, у меня есть возможность отличиться. Раскрою преступление, получу повышение и выберусь из вашего захолустья.
Мы переглянулись со Скоттом опаленными физиономиями.
– Ну и кого же ты подозреваешь, сержант? – спросил я стажера.
– Вас обоих, – ответил меркурианец, – и Зинаиду тоже.
06
Берта появилась примерно через полчаса. Ее привез Клаус Хинкель. Он с трудом вынул свое грузное тело из марсохода, отдал мне честь и приготовился забраться обратно. Я сообщил ему о происшедшем. Клаус нахмурился. Берта же даже не ойкнула. Известие о гибели Иванова ее не удивило. Она посмотрела на меня красноречивым презрительным взглядом, пошевелила бровями, перевела взгляд на меркурианца, поджала губы и отправилась домой.
– Крепкая женщина, – одобрительно качнул головой Флаг.
– Слышишь, Клаус, – обратился я к оторопевшему таможеннику. – Давай-ка не в службу, а в дружбу. Я тут остался без транспорта, поищи, пожалуйста, мой марсоход. Да и Двенадцатый что-то не отзывается.
– Хорошо, – кивнул таможенник. – До завтра ни одного корабля не планируется, так что я в вашем распоряжении.
Флаг проводил взглядом колпак марсохода, вздохнул:
– Когда следствие заходит в тупик, следует перепроверять то, что кажется очевидным.
– Например? – спросил я.
Сама мысль, что я являюсь подозреваемым, лишала меня покоя.
– Все, – повторил Флаг. – Всех действующих лиц, начиная с их рождения, или даже с рождения их родителей. Все события, произошедшие в какой-то период времени. Вот, например, что произошло за последние сутки?
– Ну, не помню! – поморщился я.
– Хорошо, с какого момента вы помните?
– С того момента, как вылетел с космодрома. Пакетбот готовился к старту. Озонатор сломался, пришлось вызвать. Конечно, денег стоит немалых, но без озонатора тут нельзя. Ну, я установку доставил, согласовал все и вылетел обратно на маяк. Дальше не помню. Но могу предположить, что через пару часов после моего отбытия пакетбот благополучно стартовал и час назад, (я посмотрел на часы) прибыл на Центральную.