Глаз Ночи (Король изумрудов)
Шрифт:
– Трудно с тобой! – Николай смущенно потупился. – Ну, признаюсь, приукрасил я свою родословную… Ну, сам понимаешь, сейчас это очень модно – аристократические корни искать… Тем более я открыл ресторан, а когда владелец – князь, это сразу делает заведение более популярным… Кстати, у тебя клюет.
Ангелов подсек и вытащил из бассейна огромного лениво трепыхающегося лосося. Вышколенный официант тут же подбежал к нему, снял рыбину с крючка, положил в плетеную корзинку и понес на кухню.
– Через десять минут рыбка твоя будет готова. Как ты относишься к белому мозельскому?
– Вполне аристократично, – усмехнулся Ангелов, –
– Ну зачем тебе ворошить чужое грязное белье? – Гагарин выглядел смущенным. – Это что – праздный интерес?
– Считай это просто моим капризом. Я интересуюсь историей уникальных драгоценностей.
– И давно?
– Допустим, последние три дня.
– Ладно, Слава. Ты же понимаешь, я столь многим тебе обязан, что ни в чем не могу отказать. Но это должно остаться между нами, потому что история не слишком красивая.
– Я обещаю, что об этом никто, кроме меня, не узнает.
– Время этих событий – восемнадцатый год, самый, как ты понимаешь, страшный и трагический в нашей истории. Дед мой был, конечно, никаким не князем, а солдатом-дезертиром, мобилизованным в Красную гвардию, а потом попавшим в ЧК. Дело происходило в Саратове, и сотрудники ЧК занимались в основном реквизициями ценностей у паразитических классов, то есть у буржуазии, помещиков, священнослужителей, а заодно и у всех остальных, кто почище да побогаче. Дедушка мой особенной идейностью не отличался, и заветной его мечтой было вернуться в родную деревню Большие Синяки богатым человеком, покрасоваться перед соседями, построить бревенчатый дом, крытый железом, да купить тройку серых в яблоках коней… Вот для осуществления своей мечты дедушка, мир его праху, готов был на любое злодейство, и часть реквизированных ценностей припрятывал в укромном местечке. Позже понял он, что новая власть хоть и обещала крестьянам рай на земле, но дом под железной кровлей да серую в яблоках тройку никогда ему не позволит. Однако свою заветную захоронку дед продолжал беречь и благодаря ей пережил многие тяжелые и голодные годы. Кое-что он, а потом его дети понемножку продали, и к нашему времени уцелел один только камень…
– Но зато какой! – перебил рассказчика Ангелов.
– Да, камень, как ты знаешь, хороший. Потому его, наверное, и не продали – жаль было расставаться, да и слишком уж велик – трудно продать, да и рискованно… Ну, вот тебе и вся история «княжеского» изумруда. А вот, кстати, и рыбку твою несут.
– Подожди, – Ангелов и не думал прекращать разговор, – ты можешь назвать мне хоть какие-нибудь имена? У кого твой дед реквизировал изумруд, он не рассказывал?
– Слушай, зачем тебе это нужно знать? – нахмурился Николай.
– Раз спрашиваю – значит, нужно, – твердо ответил Ангелов, – уж расстарайся, вспомни…
– Ну-у… – протянул Николай, – сам понимаешь, в старости люди становятся сентиментальными… я-то, конечно, деда в живых не застал – жизнь раньше была тяжелая… но вот мать упомянула, что когда отец, дед мой то есть, ей захоронку свою показывал, то говорил что-то про помещика Антонова… дескать, у его дочери он камень-то отобрал…
– А саму дочь-то небось убил? – неприятно улыбнулся Ангелов и тут же опомнился: – Извини, Коля, глупость я сказал. Не нам отцов и дедов наших осуждать…
Официант принес сковороду с румяной поджаристой рыбой, и разговор перешел на более легкие застольные темы.
Набережная
Между зажатыми в пробке машинами шныряли ловкие мальчишки-газетчики, с риском для жизни зарабатывая свои несколько рублей. Один из них подбежал к самому окну «Мерседеса», размахивая толстой стопкой газет и выкрикивая:
– Самый большой изумруд на земле! Тайна «Глаза ночи»!
Зарудный заинтересовался: после того, что рассказал ему накануне Венечка, бармен из «Хонки-Тонки», тема статьи не могла оставить его равнодушным. Он опустил стекло и протянул мальчишке десятку. В обмен на купюру газетчик отдал ему яркий газетный лист и побежал к следующей машине.
Зарудный велел заместителю перезвонить через несколько минут и развернул газету.
Статья называлась в лучших традициях желтой прессы – «Тайна древнего сокровища», и сообщалось в ней о том, что в Лондоне на днях прошла выставка раритетов из коллекции известного английского собирателя и что гвоздем выставки, ее самым интересным и ценным экспонатом был огромный изумруд весом в девяносто карат, известный среди ведущих ювелиров мира как «Глаз ночи».
Далее в статье говорилось, что владелец камня в последний день выставки дал пресс-конференцию, на которой рассказал удивительную историю изумруда, найденного испанским конкистадором в древнем храме инков, а также сообщил, что первоначально существовали два одинаковых камня, но второй изумруд бесследно исчез в России во время революции и Гражданской войны.
«Если бы этот камень нашелся, – сказал в завершении своего выступления коллекционер, – я не пожалел бы за него никаких денег, потому что пара таких изумрудов стала бы поистине восьмым чудом света и цена их безмерно увеличилась бы. Но к сожалению, о втором изумруде почти сто лет нет никаких достоверных сообщений, и скорее всего, он безвозвратно утрачен для человечества».
Дочитав статью, Зарудный отложил газету и задумался. Обычно он не обращал внимания на такие сенсационные заметки в бульварных газетах, да и не читал их. Но в сочетании со вчерашним сообщением бармена из «Хонки-Тонки» статья показалась ему заслуживающей внимания. Тот неизвестный человек в баре тоже говорил о том, что изумруд – парный, что, если удастся его купить, цена его может быть резко взвинчена, то есть на нем можно заработать огромные деньги… И он разговаривал с кем-то, кто держал изумруд в руках! Изумруд в девяносто карат – это и вообще-то огромная ценность, а если это действительно второй «Глаз ночи», то сумасшедший англичанин заплатит за него немыслимые деньги…
Значит, вопрос заключается в том, как узнать, где находится изумруд, и купить его… Или не купить, а получить каким-нибудь другим достойным способом.
Это решило бы многие проблемы, возникшие в последнее время перед Артемом Зарудным. Ему нужны были деньги, значительный оборотный капитал, а банкиры, словно почувствовав крошечную течь, которую дал его мощный корабль, один за другим под разными вежливыми предлогами отказывали в кредите… В этой ситуации камень помог бы ему преодолеть временные трудности.