Глаза Леса

Фирс Иден

Двоюродные братья выполняли приказ.

– Пойдемте. Давайте зайдем в дом. Нам многое нужно обсудить до восхода солнца.

Глава 17

Мы сидели в большой комнате, где тени от костра отражались на наших лицах. Клеменс сел на пол и притянул к себе Эмилин. Она наклонилась вперед, обняла обеими рукам его плечи. Дэниэл держался ближе ко мне, настораживаясь, каждый раз, когда отец переводил дыхание, чтобы прислушаться к улице.

Они планировали нападение, и мы все это знали.

Эвандер говорил о Кае, мы могли только надеяться, что она ничего не знала о планах Генриха.

Каменные стены не заставляют меня чувствовать себя в безопасности, как было когда-то. Мы были группой людей и нескольких бессмертных. Жалкая армия против Мракоходцев Эвандера.

– Ты говоришь, что мы должны обратиться к Мракоходцам, которые по-прежнему следуют за Каей?
– спросил Клеменс.

Дэниэл посмотрел с беспокойством.

– Мы должны связаться как-то с Каей. Предупредить ее, если она еще не столкнулась с выбором. Эвандер сказал, что она, по сути, должна войти в дело, или они убьют ее.

– Если она не подозревает ни о чем, то, скорее всего, в это время года, она находится на территориях Скорана, - сказала Илана.
– Если она узнала, то может быть уже в бегах. Где бы Кая скрывалась от Генриха?

Дэниэл посмотрел вверх.

– Эвандер бы опередил нас, предупреждая ее. Он, наверное, уже на пути противостояния с ней. Мы не успеем к ней вовремя.

Кузены заорали со своих постов, и отец выскочил из дома. Я обогнала его во дворе, а затем прыгнула на вершину каменной стены недалеко от ворот.

– Я не верю в это, - тихо сказал Дэниэл.

– Верь!
– скомандовала Кая.
– Откройте ворота!

– У нас нет гарантий, что вы не атакуете?
– сказал отец.

– Мы могли бы быть на стене сейчас, Приор, - ответила Кая.
– Назовем это жестом доброй воли. Я вежлива.

Отец заворчал, а потом крикнул двоюродным братьям:

– Открыть ворота!

Кузены заколебались, но сделали то, что поручил отец. Почти полсотни Мракоходцев, преданные Кае, вошли следом за ней. Некоторых я узнала из нашего клана, некоторых никогда раньше не видела. Женщины несли своих детей. Она не привела нам воинов. Они были беженцами, спасающимися от Генриха и Эвандера.

Дэниэл спрыгнул со стены и обнял ее, их объятия подсвечивались факелами. Я почувствовала боль в горле, но я ее проглотила. Дэниэл говорил, что раньше он не чувствовал себя привязанным к кому-либо, кроме меня. Это была ревность семнадцатилетней девушки к своей первой любви, но у нас не было времени для таких вещей.

Я решила взять лестницу. Находящиеся вокруг, казалось, выбили из колеи отца, как будто мои красные глаза не доставляли ему трудностей, хоть как-то привыкнуть к ним.

– Тогда ты узнаешь, - сказал Дэниэл.

– Вопреки тому, что хотелось бы верить Эвандеру, я не так погружена в политику,

что не заметила, каким был Генрих до этого. Я просто думала, что у меня было больше времени.
– Кая взглянула на меня.
– Я должна была догадаться, что когда он позволил Приоре быть среди нас, то его план пришел в действие. Он надеялся, что Эрис бы вытянула Приората. Как он сделал это с четырьмя другими лидерами. Он делал мишенью их детей. Выманивая их тем, что было самым дорогим для них. Я удивлена, что они об этом даже не думали раньше, но конечно, у старых Приор не было детей. Они были завербованы.

Мама резко вдохнула и притянула Лукаса ближе к себе.

Эмилин пошла на кухню и принесла поднос с бокалами, полные холодной воды. Дэниэл и я, заметили взгляды моей семьи, когда мы наблюдали за Эмилин.

Напряжение внутри дома Хельгенов было другим, не таким как прежде. У людей было состояние, близкое к панике, бессмертные их беспокоили. Илана наблюдала за нами стоя в темном углу, казалось, она была из всех нас самой спокойной.

– Дайр, - обратилась Кая, приподняв бровь.
– Я не верю, что мы встретились.

Отец посмотрел на меня.

– Ты сказала, что ночные бродяги не такие, как мы думали. Как же так?

– Ты помнишь, мальчика, которого ты похоронил?
– спросила я. Отец кивнул.
– Он был просто мальчиком, отец. В первый год после обращения, мужчина или женщина могут зачать ребенка. У них есть настоящие дети, которые растут так же, как мы. Помнишь, девушку из Тру, о которой говорил браконьер?

Отец ждал.

– Я видела ее в нашем клане. Она была счастлива. Мракоходцы забрали ее из семьи, потому что там ее избивали и морили голодом.

Челюсть матери отвисла.

– Может быть, это и было планом Эвандера и Генриха принять меня, но они принимают людей, которые обращаются к ним. Они дают им дом, и признание. Я ни разу не пробовала человеческую плоть. Жажда - это миф, Отец. Мы не дикари. Мы не животные, которые убивают только по своей интуиции. У нас есть выбор, и большинство из нас предпочитают животных.

– Люди на вкус лучше, - добавила Кая.

Дэниэл и я повернулись в направлении Каи.

– Что?
– спросила она, удивляясь нашей реакции.

***

Я рассказала все о последней ночи моей жизни, как Уилльем убежал, как Аяна гналась за мной, и что Дэниэл спас меня. Я вспомнила свои переживания, когда увидела, как живут Ходоки.

Отец развалился в своем большом кресле и вытянулся в его полный рост, играя пальцами со своей с рыжей бородой.

– Я не хочу верить в это. Я не могу. Потому что это будет означать, что я убивал беззащитных детей.

– Не беззащитных, - сказала Илана.
– Бессмертный ребенок в два раза сильнее вас. Они обучены не причинять вред человеку.