Глаза Сатаны
Шрифт:
С сильным креном на левый борт, судно неслось на юго-запад. Берег скрылся в дымке, океан грозно гнал огромные валы на берег. Гулкие удары этих валов сотрясали весь корпус корабля до клотиков.
Паруса гудели от напряжения, мачты дрожали, готовые лопнуть, а капитан лишь поглядывал, как в шпигаты хлещут солёные струи, когда крен делался уж слишком опасным.
– Парус точно по курсу! – раздался голос с грот-марса.
Де Ледерби вопросительно глянул на капитана. Тот напряжённо думал, не делал попыток что-либо предпринять, только жёстко смотрел
– Мы ничего не сделаем, капитан? – наконец спросил помощник.
– Мы ещё не готовы, Барт. Установить пушки мы не успеем.
– В такое волнение они нам не пригодятся, капитан, – заметил помощник. – А мушкетов у нас достаточно.
– Разве что для проверки команды, Барт, – в раздумье сказал капитан.
– Вот именно, сэр, – улыбнулся помощник. – Должны же мы посмотреть наших людей в деле. Не делать же это в самый ответственный момент, капитан.
– Всё, согласен! Все по местам, Барт! Меняй курс, замеченный парус наверняка держит курс на юго-запад.
Забегали босые ноги, закричал боцман, помощник отдавал команды рулевому, палубные матросы бросились выкладывать мушкеты, шпаги, алебарды и сети с абордажными крючьями.
– Неужто будем биться? – с бледным лицом спрашивал Ивась.
– Слышал, что парус по курсу, – ответил Омелько. – Это точно испанец, а у наших англичан они главные враги. Поспешай, Ивась.
Два часа спустя парус испанца был уже виден всем. Ветер к этому времени немного утих, волнение же продолжалось с прежней силой. Берег давно не показывался.
– Корабль тяжёлый! Груза много, – проговорил Том, пробегая мимо казаков. – Мы его быстро нагоним. До темноты должны управиться. Не робей, парни!
– Что это за пушку устанавливают канониры? – спросил Омелько у Демида.
– Наверное, для стрельбы картечью, хлопец. С близкого расстояния она на палубе должна смести четверть команды.
– В такое волнение им ни за что не попасть! – убеждённо молвил Ивась.
– Волны вроде становятся меньше, – счёл заметить Омелько. – А канониры народ ушлый. Подойдём саженей на тридцать и шарахнут. Жуть, как страшно!
– Больше об этом и думать не смей, Омелько! – пригрозил Демид. – Держи всё это при себе, хлопец! С этим шутить нечего.
– А что будет, Демид? – спросил быстро Ивась.
– А то, что можно поддаться на это и в нужный момент опозориться. Тут, как и у нас, сечевиков, трусость караться должна сурово. Лучше головой в пекло, чем показать врагу задницу. То-то, ребята! Смотрите мне!
Ивась переглянулся с Омелько, спорить не стали, слушая очередную команду, готовые побежать её выполнять.
Суда быстро сближались. Тяжёлый корпус испанца грузно переваливался с борта да борт, зарывался носом в волну. Пенные потоки перехлёстывали борт, мешая матросам готовиться к отпору.
Это был небольшой трёхмачтовый купец, и шёл он не к Новому Свету. Один он бы не осмелился на такой переход.
Ивась друзьями с волнением следили, как мечутся по палубе матросы,
– Приготовиться к манёвру! – прогремел голос Берта. – Пошёл на брасы правого борта! Абордажная команда, изготовиться!
Матросы дружно тянули брасы, обезветривая паруса. У левого борта уже с крючьями в руках приготовились матросы.
И тут на испанце тоже стали обезветривать паруса. В рупор капитан закричал на ломаном английском:
– Мы сдаёмся! Просим пощады!
Белое полотнище позора поползло по тросу, судно ложилось в дрейф.
– Спустить две шлюпки с призовыми командами! – Капитан отдавал приказы своим помощникам.
Заскрипели тали, шлюпки медленно поползли вниз. Матросы толпились с саблями и пистолетами в ожидании окончания спуска.
Солтер, второй помощник капитана и приятель Тома, командовал передней шлюпкой, Том второй. Во вторую готовились спрыгнуть и наши казаки.
Шлюпки било о борт, их трудно было удерживать, но никто не свалился в воду. Отвалили, дружно и сильно навалились на вёсла. Испанский купец то взлетал на гребень волны, то проваливался и тогда виднелись лишь мачты.
Ивасю было жутковато быть в шлюпке в такое волнение. Он переглядывался с Омелько, сидящем на банке и орудовавшем веслом.
До испанца было не больше пятидесяти саженей, но это расстояние прошли все промокшие и продрогшие. По спущенным трапам матросы быстро вскарабкались на борт. Капитан тут же предложил Солтеру осмотреть судно, остальным испанцы приготовили бочонок вина и кружки. Однако никто не осмелился выпить, хотя многих бил нервный озноб.
Корабль быстро осмотрели. Груз был не ценным. Англичане забрали с десяток бочек вина, рис, горох и сухари. Все деньги, что оказались в шкатулке капитана перекочевали к Солтеру.
Перегрузили и всё оружие с припасами, оказавшиеся на борту.
– Не забыть запасные паруса. Они тут имеются, я видел! – Это Солт отдавал приказания не только своим матросам, но и испанцам.
Те торопливо спускали две шлюпки, грузили их и отваливали, спеша заработать себе пощаду. И они её заработали. Никого не повесили, никого не выкинули за борт. Испанцы с поспешностью расстались и с одеждой, что нашлась у многих из членов команды, лишь бы им оставили жизни и корабль.
– Всем погрузиться в шлюпки! – Солт обращался к испанцам. – Корабль будет потоплен! До берега не больше двадцати миль и до утра вы будете на берегу! Поторопитесь!
Сдавленный ропот прошелестел среди испанцев.
Они попрыгали в шлюпки, рассовали свои скудные пожитки, еду и воду, разобрали вёсла, и, проклиная пиратов, погребли на восток. До темноты оставались считанные минуты.
– Запаливай! – раздалась команда Солта. – Вторая шлюпка, отваливай!
Из трюма потянулся дым, быстро густел, ширился, и вот пламя повалило из люков и щелей. Шлюпка Солта отвалила, медленно отошла от борта. Помощник стоял и наблюдал, как разгорается пламя пожара. Темнело.