Глаза убийцы
Шрифт:
Они припарковались возле бара, где звучала рок-музыка, и посмотрели на темные окна театра.
— Мне это не нравится, — нервно сказала Кэсси, оглядывая улицу. — Здесь слишком людно. Если кто-нибудь узнает, я потеряю работу. Наверняка.
— Очень в этом сомневаюсь, — улыбаясь, сказал Дэвенпорт. Ей не понравилась его улыбка, в ней было что-то жестокое. — Такие вопросы можно решать разными способами.
— О чем ты?
Он посмотрел на вход.
— Ты не представляешь себе, какое количество самых разнообразных нарушений
— Шантаж.
— Всего лишь обычные действия стражей порядка.
— Конечно, — с отвращением сказала Кэсси. — Не думаю, что я готова с этим жить.
Она вышла из машины и решительно направилась на противоположную сторону улицы. Хотя в театре было темно, актриса, открыв дверь своим ключом, громко крикнула:
— Эй! Кто-нибудь есть?
Никакого ответа.
— Сюда, — тихо сказала Кэсси.
В тусклом свете, падающем с улицы, они пересекли вестибюль и зашагали по коридору. Кэсси пошарила по стене левой рукой, нащупала выключатель, и под потолком загорелась единственная лампочка. Лукас подошел вслед за ней к красной деревянной двери. Актриса взялась за ручку и попыталась ее повернуть.
— Проклятье, я рассчитывала, что она будет открыта.
— Дай посмотреть, — сказал Дэвенпорт.
Он вытащил из кармана куртки маленький металлический фонарик, опустился на колени возле замка и посветил в щель между дверью и косяком. Затем он нажал на ручку, проверяя свободный ход.
— Ты можешь отпереть замок?
— Да.
Лукас вытащил из кармана куртки футляр, положил на пол и извлек из него тонкую металлическую полоску.
— Что ты делаешь?
— Творю магию.
Он вставил пластинку в щель между дверью и косяком и осторожно надавил вниз; язычок замка отошел в сторону.
— Сезам!
Офис оказался маленьким и грязным, со стенами цвета зеленого лайма. На металлическом письменном столе стоял телефон. Рядом расположились четыре стула, доска объявлений и картотечные шкафы. В воздухе витал слабый запах плесени и застарелого сигаретного дыма. Лукас спрятал в карман футляр с инструментами, а актриса подошла к шкафу и вытащила один из ящиков, где в больших конвертах из плотной бумаги хранились сотни фотографий восемь на десять. Она достала два толстых конверта и положила на стол.
— Должны быть тут, — сказала Кэсси и принялась быстро перебирать снимки, постукивая пальцем по тем, где был Друз. — Здесь… здесь… и вот опять он.
— А он умело прячет лицо от объектива, — заметил полицейский.
Он взял несколько фотографий и поднес к свету. На всех снимках Друз был в гриме. Иногда ему удавалось прятать лицо под шляпой; в других случаях он успевал поднять руку.
— Пожалуй, это его лучшая фотография, — сказала Кэсси, протягивая Лукасу снимок.
«Тролль», — подумал Дэвенпорт.
У Друза оказалась круглая голова,
— Да, лучше мы не найдем, — сказала Кэсси, заканчивая просматривать фотографии. — Но…
Она взглянула на соседний шкафчик.
— Что там?
— Если мы сумеем его открыть, то сможем посмотреть личное дело Друза. Возможно, там есть другая фотография. Но этот шкаф всегда заперт.
— Давай попробуем, — сказал полицейский.
Он исследовал замок, вытащил из футляра подходящий инструмент — и через мгновение замок был взломан.
— Как ты быстро!
Действия Лукаса произвели на женщину впечатление.
— Для того чтобы вскрыть картотечный шкаф, больше подходит универсальный ключ, — сказал Дэвенпорт. — А с отмычками я обращаюсь не слишком уверенно.
— Где ты их взял? — спросила Кэсси.
— У одного парня.
Лукас вытащил верхний ящик и нашел папку с надписью «Друз».
Внутри лежал блок из восьми маленьких фотографий — на них Друз был без грима. Двух снимков не хватало.
— Снимки для паспорта, — сказал полицейский. — Он действительно чем-то напоминает циклопа.
Лукас подошел к письменному столу, нашел ножницы, отрезал одну фотографию и показал Кэсси.
— Да.
Она бросила на нее быстрый взгляд и вернулась к изучению папки, которую держала в руках.
— Что это?
Она подняла голову и печально улыбнулась.
— Мое личное дело. В нем имеется запись, которую сделала Элизабет. Здесь говорится, что в случае ухудшения финансового положения мою работу следует оценить заново.
— И что это значит?
— Она собиралась меня уволить, — сказала актриса, и по ее щеке скатилась слеза. — Будь прокляты те, кто работает в театре…
Лукас при помощи отмычки закрыл картотечный шкаф. Дверь в офис они попросту захлопнули, на обратном пути выключили свет.
Кэсси захватила с собой записку Армистед и, как только они вернулись в машину, снова ее прочитала.
— Не могу поверить! — воскликнула женщина. — Не могу поверить, что она могла так со мной поступить!
— Ну, теперь она мертва, и многое изменилось, — сказал полицейский. — Я видел, как ты играла, у тебя прекрасно получается.
— Она считалась моей лучшей подругой. Мы постоянно говорили о будущем, о том, чем бы мы хотели вместе заняться.
— Друзья порой оказываются совсем не такими, как ты предполагаешь. По большей части они наполовину тобой придуманы. Ты воспринимаешь их так, как тебе хочется.
— Ты не против, если я немного посижу и поплачу?
— Послушай, это может вывести меня из равновесия, — ответил Лукас.
Тем не менее он обнял ее за плечи и поцеловал в лоб, и женщина тут же молча прижалась к его плечу.