Глаза ворона

Русуберг Татьяна

Поначалу я неплохо устроился: оказалось, папино золото тут стоило вдвое дороже, чем в ОЗ. Но кайф кончился, когда какая-то паскуда срезала мой кошелек в одной из местных забегаловок. Неприятной новостью оказалось то, что хозяин клоповника, который он самонадеянно называл постоялым двором, имел право продать меня в рабство за неуплату. Мне удалось намять стражам бока, но в конце концов меня повязали и притащили на Рыночную площадь — где мы и встретились, Слепой. Надеюсь, я удовлетворил твое любопытство?

— Э-э, почти. Я только хотел спросить

кое о чем еще…

— О, нет! Только не снова: «Почему у тебя волосы такого цвета?» — простонал Вишня, дергая себя за шевелюру и закатывая глаза.

— Нет-нет, по правде я хотел спросить совсем о другом, — поспешил заверить собеседника Кай и замялся, не зная, как сформулировать вопрос.

— Валяй, старик, не стесняйся. Меня трудно чем-нибудь смутить, — подбодрил, расслабившись, озиат.

— Ты когда-нибудь слышал о Юлии Доротее, дочери Рикарда Светлого, члена Верховного Совета ОЗ?

Вишня выпучил на Кая голубые глаза, поперхнувшись водой, которую он только что отхлебнул из ходившей по кругу кружки:

— Ну, ты даешь, Слепой! А говорят, северяне до сих пор в лаптях ходят, лопухом подтираются, и медведи у них по улицам бегают! Я-то слышал о Юлии, и не только слышал, но и видел — причем довольно близко. А вот ты-то как, скажи, в своих горах узнал о ее существовании?

— Странник один рассказывал, — не сморгнув глазом, заявил Кай. Впрочем, это была почти правда.

— Странник? Озианец? — заинтересовался Вишня.

— Нет, он в ОЗ был проездом, — выкрутился Кай, припомнив мастера Такхейвекха, — где-то года два назад. Тогда все у вас говорили об исчезновении Юлии Доротеи, оно много шуму понаделало. Проезжий сказывал, будто ее похитили. Она колдунья была, и поэтому ее СОВБЕЗ повсюду разыскивал, только безуспешно…

По мере того как Слепой говорил, брови озиата ползли все выше и выше к корням вишневой прически, и северянин, наконец, неуверенно замолчал.

— Кто бы ни был этот проезжий, но сведений о деле Юлии у него больше, чем у меня, — прокомментировал Вишня слова Кая, качая головой. — Про то, что в розысках участвовал СОВБЕЗ, я впервые слышу. Поисками занималась обычная гражданская полиция — ведь к статусу Юлии случившееся никакого отношения не имело, Волшебный Кодекс никто не нарушал… По крайней мере такова официальная версия. — Озиат задумчиво изучал собеседника, который невинно хлопал ресницами, радуясь, что по его глазам невозможно ничего прочитать. — Слушай, старик, а что еще рассказывал этот странник?

— Больше ничего, — поспешил развеять подозрения собеседника Кай. — Только что отец этой девушки — важная персона, и что он всю страну перевернул в поисках дочери, но она как сквозь землю провалилась… Я совсем забыл эту историю, вспомнил, только когда узнал, что ты из ОЗ. Вот и подумал спросить: может, ты знаешь, чем все кончилось?

— Да ничем, — пожал плечами Вишня. — Девчонку так и не нашли. Сначала, конечно, шороху навели: повсюду портреты, трубы, герольды, первые полосы… Еще бы! Юлия Доротея, подающая большие

надежды волшебница, «Мисс Талант-46», восходящая звезда политической арены и достойная смена своего орденоносного отца… — Парень кисло скривился. — Так ее называли. А по-моему, она была единственной нормальной чародейкой в Изумрудном городе, с ней одной можно было говорить, понимаешь?

Теперь настала очередь Кая выпучить глаза:

— Так ты говорил с Юлией Доротеей?!

— А что, рылом не вышел? — усмехнулся Вишня. — Да, в роду нашем волшебной крови не было, зато золотишко водилось. Семейство Самбергов, влиятельная фамилия… Подозреваю, это маман пришла в голову великолепная идея сделать ее еще влиятельнее, породнившись с волшебниками. Подумать только, на ассамблеи в Изумрудный меня вздумали таскать, что твою невесту! Теперь понимаешь, чего я оттуда дернул?

Кай энергично закивал, прикусывая крутившиеся на языке вопросы и надеясь, что речевой поток Вишни вскоре снова вынесет его к Юлии Доротее. Так оно и случилось.

— Там же почти одни волшебники, я для них — черная кость! Что тут папино золото, когда они у власти пригрелись. На дух их не переношу, напыщенное жлобье! Только и разговоров о выборах, подпольных дуэлях и последней моде на волшебные плащи… Тоска! Девчонки все как топ-модели: еще бы! За приворотное зелье — в тюрягу, а украшающие чары — в порядке вещей, эстетика! Втюрится в такую красавицу какой-нибудь бедолага, а после свадьбы обнаружит, что новобрачная — косая, носатая и на ногах у нее больше волос, чем у самого жениха. Это не преступление?!

— А эта Юлия Доротея… Она тоже носатая была? — попытался навести Вишню на интересующую его тему Кай, припомнив аккуратный, слегка вздернутый носик в медном отражении.

— Носатая? Не-ет, — рассмеялся озиат. — Хотя и красавицей я ее не назвал бы. До украшающих чар Юлия не снисходила. Хотела, видно, чтобы ее принимали такой, какая она есть. Дури, конечно, все равно в ней было много: чародейка — она и есть чародейка. Но все же была она — прости за банальность — не такая, как все они. Я бы сказал, гонору голубой крови было в ней меньше. Несмотря на свой юный возраст, была она проще, мудрее и… человечней, что ли. Я бы мог, пожалуй, в нее влюбиться, если бы не… — Вишня замолчал, задумчиво рассматривая рассаженные на тренировке костяшки пальцев.

— Если бы не — что? — тихо повторил Кай.

— Если бы не много чего, — улыбнулся озиат, подняв на собеседника лучистые глаза, казавшиеся еще голубей в контрасте с яркой щеткой прически. — Как бы то ни было, Юлия Доротея пропала бесследно. При расследовании всплыла версия о похищении, но ее быстро отбросили. Оказалось, у девчонки был какой-то воздыхатель-плебей, ну не волшебник. Отец Юлии их отношения не одобрял, и парочка сбежала. Надеюсь, они счастливы вместе, если парня еще не превратили в жабу или грелку для ног. — Вишня поднял кружку с розовой водицей и помахал ею в воздухе, будто чокаясь, прежде чем осушить ее.