Глазами предков

Буров Егор

— Меня тоже ранили, — сообщил Константин, показывая кровь на рубахе.

Борис оценил степень ущерба и небрежно ответил:

— Царапина. Даже кости не треснули.

— Но ведь мне больно!

— До свадьбы заживёт, — отмахнулся статский советник. — Боря, что с Уваровым? Жить будет?

— Куда он денется. Говорю же, перед выстрелом подался вперёд и пуля вместо сердца, угодила левее.

— Он в сознании?

— Вроде да. Я вколол успокоительное и обезболивающее. Скоро уснёт. Хотите сейчас допросить?

— Нет необходимости, — поморщился статский советник и повернулся к Светозару. — Рассказывайте,

что там произошло.

Внук ректора поведал всё без утайки и напоследок заявил:

— Если бы не беременная женщина, операция могла пройти без проблем.

Неожиданно Тимофей кашлянул и хриплым голосом сказал:

— Костя, в следующий раз найди себе нормальную бабу, а не безмозглую истеричку с неадекватным муженьком. И вообще, завязывай совращать чужих жён. Это чревато серьёзными проблемами.

— Мы заключили с ней договор: с меня ребёнок, с неё молчание. Но граф как-то узнал, и случилось небольшое осложнение.

— Которое чуть не стоило вам жизни, — констатировал статский советник.

— Кто ж знал, что у них в семье сплошные психопаты, — смутился Аксаков.

— Адюльтер нигде не в чести, — просветил Добрыня. — Ладно, пошли, посмотрим, что вы там учудили. Светозар Пересветович, показывайте.

Внук ректора задумался, с чего это вдруг статский советник обратился к нему по имени-отчеству, но после решил, что Прозоровскому положено по статусу проявлять вежливость и такт. Он проводил господ из тайной канцелярии в усадьбу.

После допроса, замаскированного под непринуждённую беседу, Оксана созналась в убийстве мужа. Она поведала о том, что граф заточил её в поместье и угрожал расправой. Добрыня понимал, что Чернышёва планировалось отравить после рождения наследника, но доказать это не мог.

А Светозар дошёл до пыточной камеры. Увидел на полу тело противника, которого ударил ногой в лицо и вдруг осознал, что впервые убил человека.

Глава 27

Никогда бы не подумал, что при пулевом ранении настолько больно. Хотелось выть и лезть на стену. А ведь я почувствовал угрозу и сместился с траектории выстрела, а иначе, здравствуй, гробик. Мне едва хватило сил на шуточку о женщинах Константина. Удивительно, как герои кинобоевиков умудряются носиться с ранами. Впрочем, сильно сомневаюсь, что хоть один актёр чувствовал на собственной шкуре то непередаваемое ощущение, когда раскалённый кусок металла прошивает живую плоть, по пути ломая кости. В общем, жуть, да и только. Радовало одно, Светозар вывез меня из-под обстрела, а команда Смирнова подавила порыв телохранителей отомстить за графа.

Весь следующий день лежал в госпитале, однако чувствовал лёгкий дискомфорт от того, что рядом нет знакомых лиц. Впрочем, меня навестили Аксаковы, Ольга Дмитриевна, а Анна Григорьевна вообще хотела остаться, но доктор объяснил, что в штате есть хорошие сиделки, поэтому нет никакой необходимости в подобных жертвах.

Вечером врач осмотрел рану и восхитился регенерации организма, заявляя, что скорость заживления превышает все нормы. Однако «порадовал», что всё равно подержит меня под наблюдением пару недель из-за того, что мои энергетические каналы и колодец силы подверглись воздействию поля магического подавителя.

А мне стало скучно на второй день. Как можно бездельничать полмесяца? Кто будет следить

за продвижением ремонта? К тому же без моей полянки с портальной плитой сложно проводить медитации. Разумеется, мне пришлось топнуть ножкой, но это не возымело действия, так как доктор сообщил, что выполняет распоряжение начальника тайной канцелярии.

Этот факт меня насторожил. Зачем понадобилось изолировать почти здорового человека? Потребовал смартфон, чтобы связаться с Добрыней, но мне сообщили, что трубка разбилась. Чуть позже приехал советник по особым поручениям — Афанасий Николаевич Разумовский и провёл разъяснительную беседу на тему моего неадекватного поведения и вторжения в частное владение. Так же он сообщил, что Добрыня Прозоровский отстранён от ведения дел и находится под следствием. Мало того, Светозар Муромский тоже задержан по подозрению в убийстве графа Чернышёва.

— Афанасий Николаевич, я подмечаю все невербальные жесты и, судя по вашему поведению, могу подумать, что вы рассказываете сказки.

— Ну-с и на каком основании вы сделали подобный вывод?

— Добрыня — сын начальника тайной канцелярии, а Светозар мало того что внук ректора, так ко всему прочему приходится племянником царице. Кто в здравом уме станет ссориться с подобными людьми?

— Его величество царь Рюрик.

— Не смешно. Ему нет дела до какого-то заштатного графа. Другое дело, Добрыне могли дать по шее за то, что упустил родственника царевны и тот подвергся риску. В это можно поверить, а вот убийство. Фи.

— Ну-с, молодой человек, для вчерашнего студента, вы слишком много знаете. Не поделитесь источником информации? Мы ведь можем вам инкриминировать нападение и убийство Аркадия Вениаминовича Муравьёва.

— Который похитил дворянина Аксакова и собирался его убить.

— А так же смерть двух граждан на парковке.

— Все мои действия оправданы допустимой самообороной. Афанасий Николаевич, скажите честно, вы намеренно пытаетесь меня разозлить?

— Потрясающе, вы ни разу не вышли из себя, — воскликнул Разумовский и достал из портфеля листы формата А4, на которых я распечатывал фотографии магической книги. — Ну-с, а можете объяснить назначение этих текстов?

— Нашёл какую-то книжку с рисунками. Подумал, это важно, вот и снял на камеру, а что, есть проблемы?

Разумовский достал смартфон и показал запись, где Алекс читает мне лекцию об ускоренном развитии энергетических каналов.

— Ну-с, а теперь подскажите, пожалуйста, кто вот этот молодой господин? И к какому «нейтрону» он обращается?

Эх, стоило раньше удалить этот файл. И как теперь выкручиваться? Хотя, полуправда всегда лучше откровенной лжи.

— В день оглашения завещания ко мне подошёл парень и показал книгу магии. Сказал, что мне могут пригодиться знания. Пока я листал страницы, он отснял видео.

— И вы так легко поверили незнакомцу?

— Представьте, вы получаете приглашение в дом пожилой графини на оглашение завещания. К вам подходит мужчина, который сообщает, что если не стать сильнее, можно отправиться на тот свет и любезно даёт инструкцию, как именно не погибнуть в первый же день. Разумеется, я выслушал всё, что он сказал и сфотографировал книгу. К сожалению, в ней многое непонятно, но кое-что мне удалось использовать на практике.

— Ну-с, а где сейчас этот молодой господин?