Глеб Белозерский
Шрифт:
Епископа, на глазах которого он вырос и возмужал, Глеб любил, как родного отца. Владыка был для него мудрым советчиком и наставником. Сам Кирилл, принимавший участие в воспитании и обучении братьев Василько-вичей, тоже относился к мальчикам с любовью и вниманием. Близко знавшие владыку люди видели в нем человека мудрого, но вместе с тем гибкого и, если надо, хитрого, особенно если дело касалось взаимоотношений с ордынцами. Владыка знал, что хан, при всем своем деспотизме и жестокости, не облагал обременительной данью церковь и постепенно
Ранее Глеб никогда не бывал свидетелем, когда Кирилл, человек добрый, уступчивый, взрывался, становился жестким, резким и напористым. Такого владыку, какого он увидел сейчас, белозерский князь еще не знал. Кирилл бушевал, распекая гневно кого-то из живописцев.
– Пошто разбушевался, владыка?
– спросил Глеб Кирилла, приняв благословение и приложившись к его руке.
– Спрашиваешь, пошто? Погляди на эту мазню… - епископ указал на одну из фресок.
– Разве это нимб над головой святого угодника?
– Не могу судить, владыка. Я совсем не живописец.
– А надо бы тебе судить. Это размазанное пятно яичного желтка, а не золотой нимб. Где в нем золото?
Гневный голос владыки гремел под сводами собора. Его слова были обращены к живописцу, коренастому немолодому мужичку с рыжей бородкой.
– Дозволь молвить, владыка… - без робости начал живописец.
– Знаю, что ты мне молвишь, - перебил его Кирилл.
– Не оказалось, мол, золотой краски.
– Ей-богу, не оказалось.
– Так вот тебе мой сказ. Слушай и исполняй. Мазню свою прекрати. Золотую краску добудь хоть из-под земли, хоть роди, понял? А коли понял, действуй, богомаз убогий.
Епископ не скрывал своего раздражения, широко шагая к выходу из храма. Уже в дверях он оглянулся и крикнул Глебу:
– Пойдем ко мне, князь. Ты ведь не за тем отыскал меня, чтобы послушать, как я ругаюсь.
– Нет, не за этим я пришел к тебе, владыка. Есть дела поважнее.
– Тогда пойдем в мои палаты. Вот ведь в чем вся наша беда. Были в Ростове превосходные иконописцы. Ростовская школа гремела по Руси.
– Где же она теперь, эта школа?
– Несколько лучших иконописцев погибло, сгорело в соборе, когда бусурмане заняли Ростов, жгли и грабили город. Знаешь, как все случилось?
– Подробностей не знаю.
– А подробности грустные. Во время осады города владыка Митрофан призвал горожан укрыться в соборном храме. Ворвавшись во Владимир, татары подожгли храм. Часть затворившихся в храме людей задохнулись в дыму и пламени. Оставшихся в живых, ханские люди добили мечами. Среди погибших оказался и владыка Митрофан.
– Не пощадили… - воскликнул Глеб, пораженный страшным рассказом.
Архиерейские палаты были чисто убраны, все в образах. Перед образами теплились лампады, горели свечи. Пахло ладаном и свечным нагаром.
Кирилл пригласил
– Чего желаешь отведать, княже?
– Только что отведал всего у княгини. Уволь, владыка.
– Тогда насытимся пищей духовной.
– Вот это в самый раз.
– Митрополит наш не спешит подобрать архиерея во Владимир на место убиенного Митрофана. Говорит, наблюдай временно и владимирскую епархию. Вот и разрываюсь между Ростовом и сим градом.
– Митрополичью кафедру, кажется, твой тезка занимает. Тоже Кирилл.
– Кирилл Третий, если быть точным. Грек. Прежде до него еще два киевских митрополита носили то же самое имя. Вроде бы разумно перенести митрополию из опустошенного Киева во Владимир. И князь Александр Ярославич с таким мнением согласен.
– Думаешь, переедет митрополит из Киева в сей град?
– Переедет. Киев потерял былое значение. Переживает упадок, запустение. Многие его храмы пожжены, порушены. А Владимир набирает силы.
– Ты упомянул великого князя Александра…
– Работаем мы дружно, ладим, уважаем друг друга.
– Я с ним скоро увижусь для большого разговора. Хотел бы знать, что он за человек и правитель. Ты близок к нему.
– Мы с твоей матушкой немало летописных страниц ему посвятили. О таких людях всегда интересно писать. И есть что писать.
– Вот-вот… Потому и спрашиваю.
– Что можно сказать о князе Александре? Бог наделил его разносторонним талантом: светлым разумом, государственной мудростью, умением ладить с ханом. Это не каждому дано. Такой мудрости не хватило батюшке твоему, Васильку Константиновичу, и деду твоему, Михаилу Всеволодовичу. Оба полезли в пасть зверя лютого, раздразнив его и не пожелав защищаться.
– Горько это слышать о моих близких.
– Что поделаешь, князь Глеб. Учись на промахах отца и деда. Есть у нас такая пословица: с волками жить - по-волчьи выть. А об Александре Ярославиче можно много рассказать.
– Вот и расскажи, владыка.
– Начну с того, что князь Александр разгромил шведов на Неве. И как разгромил!.. Учти, Невский - человек не слишком словоохотливый. Когда дело касается его военных подвигов, слова из него не вытянешь.
– Расскажи ты поподробнее. Ты же летописец.
– Что можно рассказать? Александр Ярославич в ту пору княжил в Новгороде, строил крепости, укреплял границы своих владений. Между Новгородом и шведами шел спор из-за пограничных земель.
– Из-за каких?
– Населенных народом чудь. Шведов подстрекал папа римский к походу на Новгород. На православных он смотрел как на еретиков. Шведы поддались на папский призыв и захотели разрешить спор силой. Их войско, которым командовал Биргер, вышло в Неву и достигло того места, где в эту реку впадает ее приток Ижора. Там-то и встретило шведов новгородское войско во главе с молодым Александром Ярославичем.