Глеб Белозерский
Шрифт:
Однажды морозным зимним утром Глеб Василькович был удивлен прибытием неожиданных гостей. Перед княжескими палатами остановилась пара коней, впряженных в сани-розвальни, сопровождаемые несколькими всадниками.
Стражник у парадного крыльца остановил было прибывших. Но из розвальней поднялся князь Борис Василькович.
– Доложи князю, брат, мол, погостить приехал. Встреча братьев была теплой: обнялись, облобызались.
Борис заговорил приветливо:
– Ты не раз навещал нас в Ростове. А я вот никак не мог собраться нанести тебе ответный визит. Есть для
– Заходи в палаты, братец. С какими новостями?
– Дойдем и до новостей. Сперва разоблачусь. И распорядись, чтобы моих спутников обогрели и накормили.
– За этим дело не станет.
Глеб вызвал Власия и распорядился, чтобы тот занялся спутниками брата.
Борис скинул тяжелую шубу и верхний кафтан, доходивший почти до колен, прислонился спиной к изразцовой печи, чтобы отогреться, и заговорил:
– Визит мой к тебе, братец, связан с двумя целями. Во-первых, хочу поставить тебя в известность о делах ярославских. Представил я жениха, Федора Ростиславича, ярославцам. Держался он тихо, смирно, больше помалкивал, слова лишнего не молвил. Думаю, что это была его внешняя личина. А Федор отнюдь не прост, ох как не прост. Себе на уме мужик, властолюбив и ходить на поводу у бояр не станет. Но рта до поры до времени не раскроет. Это я своим нутром почувствовал. А невесте жених понравился: это по всему было видно. Бояре его, видать, не раскусили и препятствовать свадьбе не намерены.
– Поздравляю, братец, с успехом нашего дела. О сроках договорились?
– Договорились. Свадьба будет сыграна весной, после Великого поста и Пасхальной недели, как обычно заведено. Приезжай к тому времени в Ярославль.
– Как себя чувствует владыка Кирилл? Готов обвенчать молодых?
– Плох наш владыка. Одряхлел. Жалуется на слабость в ногах. Все же попытается собраться с силами и приехать в Ярославль.
– Дай Бог ему сил и здоровья. Ты сказал о двух целях визита ко мне.
– А вторая цель проста. Захотел тебя повидать, братец, и вместе с тобой поохотиться. Псарню-то большую держишь?
– Да нет у меня никакой псарни. Держу лишь четырех псов, хватит и их. Летом стреляю уток, зимой куропаток.
– А на крупного зверя не ходишь?
– Редко.
– А я любитель медведя, лося, кабана. Ты сам был участником нашей охоты на лосей. Бывает, крупный зверь портит посадки. Земледельцы приходят ко мне с жалобой, просят помощи. Тогда я подымаю моих дружинников, чтобы проучить зверя.
– Могу пригласить тебя, братец, на куропаток. Развилось их…
– Ты бы еще на воробьев поохотиться предложил. Разве это княжеская охота?
– Чего ж хочешь, братец?
– Хотел бы обложить медвежью берлогу.
– Для тебя найдем берлогу. В селе Карголоме, что к западу, народ жалуется. Медведи потравили посевы, задрали двух коров и даже подходили к избам.
– Поможем карголомцам избавиться от сей напасти, - весело воскликнул Борис Василькович.
– Составишь компанию?
– Ради тебя, братец…
Глеб послал человека в село Карголом, расположенное невдалеке от города на южном берегу Белого озера, чтобы
А Борис тем временем захотел посмотреть Глебовых собак. Три кобелька были лайками, не отличающимися от обычных собак этой породы, коренастыми и длинношерстными рыжеватой масти с лисьими мордочками. А четвертый отличался более крупными размерами и длинными лапами. Не собака, а скорее волк. Только морда напоминала, как у всех лаек, лисью.
– Откуда сие чудо?
– спросил Борис, указывая на странного пса, державшегося, впрочем, миролюбиво.
– Откуда? Это занятная история. Принесли мне как-то из леса волчонка. Худой, заморенный, ребра торчат. Выкормили его, выходили. Молодой был, вроде вполне добродушного характера, даже ласкового. А повзрослел, стал лютым зверем с волчьими повадками, зубами щелкает, покусал одного, другого. Особенно мой повар пострадал. Пришлось приказать моим дружинникам пришибить зверюгу. А зверюга перед этим успел свое мужское дело сделать. У одного дружинника сучка ощенилась такими вот ублюдками. Не собака и не волк. Пока смирно себя ведет, характер материнский усвоил.
– Любопытно.
Борис с интересом разглядывал эту помесь волка с собакой, гладил. Животное миролюбиво уткнулось в колени гостя.
Стали советоваться насчет подарков, какие следовало бы приподнести молодым в день свадьбы.
– Что думаешь подарить?
– спросил Глеб брата.
– Невесту хотелось бы одарить песцовой шубой. Да песец редко встречается у ростовских купцов.
– Зато найдешь песца у нас. Новгородские купцы везут его с севера. Зима наступила ранняя и некоторые из купцов с добычей застряли на Белоозере. Познакомлю вас и будет у тебя отменный песец.
– И скорняк найдется?
– Первостатейный. А что жениху?
– Хотелось бы кинжал. В дорогих ножнах с драгоценными каменьями.
– Неплохая задумка. А я хочу заказать для Федора кольчугу с серебряным нагрудником. А что невесте - пока не надумал.
– Подари янтарные бусы.
– Бусы из янтаря дарил жене. Не хочу повторяться.
– Если не янтарное ожерелье, подари парчовый пояс, украшенный изумрудами или яхонтами.
– Подумаю.
– Своди-ка меня к купцам, - попросил Борис. Прошлись по торговым рядам, зашли к оружейнику. Борис присмотрел роскошный кинжал в серебряных ножнах, украшенных гравированным узором и драгоценными камнями.
– Восточной работы вещица, - убежденно сказал Глеб.
– Откуда ты знаешь, что восточной?
– спросил его Борис.
– Такой кинжал мне хан подарил к женитьбе.
У купца, торговавшего пушниной, можно было купить и песцовые шкурки. А с мастером-скорняком князь Борис повел переговоры о пошиве шубы.
– Сошьешь добрую шубу из песца на подкладке?
– спросил Борис Василькович.
– Почему не сшить?
– ответил с достоинством скорняк.
– А на кого шить?
– На молодую невесту не слишком высокого роста.