Глинглокский лев. (Трилогия)

Степной Аркадий

Глаза Айрин широко распахнулись от удивления.

— Ты чего, с ума сошла?! — воскликнула она.

Ральдина вздохнула, такое не сыграешь, а жаль. Будь Айрин беременна, это многое объяснило бы, да и было бы очень здорово, будь они с подругой беременны одновременно. Но что поделаешь, не судьба.

— Ладно, ладно, — отмахнулась она, — уже и предположить нельзя. Тогда я ничего не понимаю. Или ты его?… — Она многозначительно наклонила голову.

— Не люблю, — сердито отвергла ее догадку Айрин. И так как в памяти ее была еще свежа злость на Рустама, она добавила: —

Ни в малейшей степени!

Ральдина окинула ее странным взглядом. Айрин почувствовала себя неуютно.

— Ну в таком случае какая же ты все-таки гадина! — с чувством произнесла Ральдина.

Глаза Айрин округлились повторно. Она искренне недоумевала. Но Ральдина недолго держала ее в неведении.

— Так, подруга, не поступают. Раз уж вышла замуж и никто тебя не заставлял, то уж будь добра, веди себя соответственно.

Айрин наконец поняла. Синие глаза блеснули злостью.

— Нажаловался, да? Уже успел.

— Вот еще! — усмехнулась Ральдина. — Слова не сказал. Это я на Гарта нажала, тоже сопротивлялся, ну да куда ему деться. Рассказал… — Ральдина покачала головой. — Рустам себя не жалел, ни на войне, ни после. Слова о нем плохого никто сказать не может. Прямой, честный, благородный… Ладно, не любишь… Но зачем так-то? Примчался, лица нет. Исхудавший, измученный. И сразу к Седрику…

— Жаловаться…

— Да говорю же, нет! — повысила голос Ральдина. — Просил, чтобы дело ему дали, да поопасней. На все расспросы отвечает, что все нормально. Но видно же, что что-то произошло. Довела парня, что он, в чем был, и из замка. Как же ты так, подруга?

Айрин отвернулась.

— Я в твою семью не лезу, — сказала она сквозь зубы, — и ты в мою тоже не лезь. Сами разберемся…

Подруги поссорились, впервые за долгое время. Будь у Ральдины побольше времени, она бы обязательно выведала правду и помогла Айрин выбраться из той психологической ямы, в которую та сама же себя и загнала. Но времени не было, она обещала Седрику не задерживаться. Да и беременность изрядно мешала ей сосредоточиться.

Ральдина уехала ни с чем. Распрощались довольно холодно. Уже садясь в дорожную карету, Ральдина сочла нужным сообщить подруге:

— Рустам не в Норфолде. Седрик отправил его в столицу.

— Мне все равно, — безжизненно ответила ей Айрин.

И это было чистой правдой.

Через несколько дней приехал гонец с письмом от короля Георга. Айрин вызывали в столицу, срочно.

В ореховом кабинете царил полумрак, из множества свечей горели только три. Вопреки обыкновению Георг сидел не на стуле, а в кресле возле камина.

— Садитесь. — Голос короля прозвучал немного утомленно.

Кресла, на которые им указал король, стояли рядом. Рустам и Айрин, так и не перемолвившиеся даже словечком, сели, стараясь не смотреть при этом друг на друга. Рустам подал в геральдическую палату прошение о разводе, и Айрин об этом знала. По глинглокским законам — брак незыблем. Но короли стоят над законом, их слово само по себе закон. Если Георг отдаст прямое указание, геральдическая палата подчинится. Подобные прецеденты в истории

уже были.

Но король их удивил. Он не сказал ни слова о разводе, он вообще не стал говорить об их браке и их отношениях.

— Посмотрите на портрет, висящий над камином, — велел он.

На портрете была изображена молодая девушка, невзрачная и некрасивая.

— Это принцесса Ксения, дочь короля Эдвитании и моя невеста.

Рустам с Айрин изумленно перевели взгляды с портрета на короля. Георг был как никогда серьезен.

— Послезавтра в Эдвитанию за моей невестой отправляется свадебное посольство. Согласно обычаю в посольство должны войти представители всех провинций нашего королевства. По просьбе маркграфа Норфолдского, ввиду его занятости и наличия дел, требующих его присутствия, северную марку будете представлять вы.

Рустам и Айрин не могли прийти в себя от удивления. Они много чего ожидали, но такого развития событий не могли даже предположить. И у барона, и у баронессы нашлось множество возражений, однако Георг не дал им сказать ни слова:

— Вам, барон, предстоит войти в свиту коннетабля, возглавившего посольство. А вы, баронесса, станете придворной дамой моей невесты. О праздничных нарядах и прочих пустяках можете не волноваться: все заготовлено в должном количестве и нужного размера. Смею надеяться, что вы не подведете наше достоинство и поддержите честь королевства на высоком уровне. Не смею вас больше задерживать. Дальнейшие инструкции получите от коннетабля.

Им оставалось только встать и поклониться. Впрочем, Рустам отважился все-таки заметить:

— Ваше величество, я подавал просьбу в гераль…

— Это что, имеет отношение к свадебному посольству? — холодно перебил его король.

— Нет, ваше величество.

— Тогда обсудим после вашего возвращения, — безапелляционно заявил Георг. — Надеюсь, дело терпит? — спросил он тоном человека, не сомневающегося в ответе.

— Безусловно, ваше величество, — ответил Рустам бесстрастно.

Он понимал, что в подобных обстоятельствах королю не до него и не до его развода. Оставалось временно смириться, что он и сделал.

Оставшись один, Георг закрыл глаза и устало сказал:

— Выходите, господа, мне необходим ваш совет.

Из потайной комнаты вышли двое мужчин. Это был граф Честер со своим помощником сэром Злотарем.

— Между ними ничего не было, ваше величество, — негромко сказал граф. — Вывешенная простыня — обман. И Вальмонды об этом уже знают. Игра продолжается.

— Они постараются его убить?

— Несомненно, ваше величество. Баронесса девственна и по-прежнему представляет ценность.

Георг открыл глаза, физическая усталость осталась, но мозг снова был готов к работе.

— Рустам подал прошение о разводе…

— Это было бы подарком для Вальмондов, — вырвалось у Злотаря.

Георг бросил на него быстрый взгляд.

— Они его не получат. Сколько нам нужно еще времени для задуманной комбинации?

— Не меньше четырех месяцев, ваше величество, — отозвался граф Честер. — Но если Гросбери подведут, то все пойдет прахом.