Глиняная Библия

Наварро Хулия

– Якоб, посмотри, что здесь написано! – воскликнул профессор Вессер, протягивая своему коллеге две глиняные таблички.

Якоб Коэн достал очки из металлического футляра, лежавшего у него в кармане пиджака, и начал водить пальцем по линиям клинописных значков, начертанных на табличке со стороной примерно тридцать сантиметров. Закончив читать, он посмотрел на своего коллегу, и они радостно обнялись.

– Хвала Господу! Аарон, я не могу в это поверить.

– Но это действительно так, друг мой. Это настоящее сокровище,

и мы узнали о нем благодаря Али.

Мальчик довольно улыбнулся. Али гордился тем, что именно он рассказал профессору Вессеру о колодце, находившемся неподалеку от места раскопок. Этот колодец был обложен глиняными плитками с такими же значками, как и на столь ценимых этими иностранцами табличках. Аарон Вессер не стал долго раздумывать и тут же попросил мальчика показать ему этот колодец: он знал, что местные крестьяне частенько использовали древние глиняные таблички в строительных целях, в том числе и при сооружении жилых домов.

На колодце с первого взгляда не было никаких примечательных деталей, и только натренированный глаз эксперта позволил Вессеру заметить, что некоторые из глиняных облицовочных плиток вовсе не являются таковыми.

Профессор Вессер начал рассматривать их одну за другой, расшифровывая нанесенные на них клинописные значки. Эти значки были для Али загадкой. Он никак не мог понять, с какой стати иностранцы решили, что эти значки – не что иное, как буквы, написанные когда-то жившими здесь людьми.

И вдруг профессор Вессер вскрикнул. Али, невольно вздрогнув, подумал, что профессора укусила змея или ужалил скорпион. Но нет, все было в порядке, и профессор лишь попросил Али принести свои инструменты, чтобы с их помощью отделить от стенки колодца парочку глиняных плиток. Колодцу – в этом были уверены и профессор, и юный Али – это нисколько не повредило бы.

Али добежал до дома, в котором жил профессор Вессер, взял там его инструменты и бегом вернулся обратно – так быстро, как только мог. И вот наконец Аарон Вессер смог показать отделенные от колодца глиняные таблички своему коллеге Якобу Коэну. – Теперь мы знаем, что, когда праотец Авраам отправился в землю обетованную, ему была известна история сотворения мира, – восторженно сказал Вессер. – Ее открыл ему сам Господь.

– Но кто такой этот Шамас? – спросил Коэн. – В Библии нет никаких упоминаний о Шамасе, хотя там подробно рассказывается о жизни праотцев…

– Ты прав, но эти таблички не оставляют на этот счет никаких сомнений, – заявил Вессер. – Теперь нам осталось найти те таблички, на которых этот самый Шамас записал текст Книги Бытие, продиктованный ему Авраамом.

– Они должны быть где-то поблизости. Прежде чем отправиться в Ханаан, Авраам долгое время находился в Харране. Нам просто необходимо найти эти таблички! – воскликнул Коэн.

– Получается, что о том, как был сотворен мир, наши предки узнали от Авраама, – пробормотал Вессер.

– Но еще

более важным, друг мой, является вот что: если эти таблички не врут, значит, существует Библия, написанная на глине, причем она продиктована самим Авраамом.

– Глиняная Библия.Боже мой, обнаружив эти таблички, мы сделаем самое значительное из всех археологических открытий!

Альфред Танненберг зачарованно слушал разговор двух профессоров, которые, увлеченные своей находкой, не замечали его присутствия. Он уже собирался выхватить таблички из рук профессора Коэна, когда вдруг увидел, что один из его товарищей, участвующих в археологической экспедиции, такой же студент университета, как и он сам, бежит к нему, размахивая телеграммой.

– Война! Война! Мы развязали войну! Мы заберем у поляков то, что они у нас отняли! Данциг снова станет частью нашей благословенной родины! Ты понимаешь, Альфред? Гитлер возродит былую славу Германии. Держи, тебе тоже пришла телеграмма.

– Спасибо, Георг! Сегодня знаменательный день! Это нужно отпраздновать, – сказал юный Танненберг.

Он с жадностью принялся читать принесенную ему телеграмму, не обращая внимания на встревоженные взгляды профессоров, которые молча слушали разговор юношей.

– Мой отец пишет, что мы собираемся хорошенько отдубасить поляков, – сообщил Георг.

– А мой – что Франция и Великобритания скоро объявят нам войну. Георг, нам нужно как можно быстрее вернуться домой. Я не могу упустить такой момент, я хочу находиться рядом с Гитлером. Он вернет Германии ее величие, и я хочу в этом участвовать!

– Какие же вы глупые!

Оба юноши с ненавистью посмотрели на профессора Коэна.

– Как вы смеете нас оскорблять?! – воскликнул Альфред Танненберг, хватая старого профессора за отворот рубашки.

– Отпустите профессора Коэна! – потребовал Аарон Вессер.

– Да заткнись ты, мерзкий еврей! – крикнул юноша, которого звали Георг.

Али с ужасом смотрел на то, что происходило на его глазах. Он боялся, что и ему достанется от этих парней, начавших избивать беззащитных старых профессоров.

Когда оба профессора, обливаясь кровью, упали на землю, Георг и Альфред вспомнили и про стоявшего чуть поодаль Али. Они переглянулись и набросились на мальчика, осыпая его ударами, от которых тот тщетно пытался защитить хотя бы голову.

– Прекратите! Прекратите! Вы его убьете! – крикнул профессор Коэн.

Альфред Танненберг достал из кармана брюк маленький пистолет и выстрелил в профессора Коэна. Затем он повернулся к профессору Вессеру и всадил ему пулю между глаз. Третьим выстрелом он убил маленького Али, корчившегося на земле от боли, так как он сильно пострадал от побоев.

– Они всего лишь еврейские свиньи, – заявил Альфред своему другу Георгу, смотревшему на него широко открытыми от удивления глазами.