Глобалия

Руфин Жан-Кристоф

— А на вас, — бросил он, — я не сержусь...

Уайз медленно пересек длинный зал. Перед тем как выйти вон, он на мгновение оперся о золотистые завитки на дверной раме и надтреснутым голосом добавил:

— Потому что все вы на самом деле давно уже мертвы.

Через десять минут, к несказанному облегчению гостей, был подан ужин.

Эпилог

ЧТОБЫ ОСТАТЬСЯ НА ПЛАВУ после того, что произошло накануне, нужно было действительно быть в отменной форме. Гленну пришлось проявить чудеса изворотливости,

чтобы, поддержав своего начальника в его рискованном предприятии, не подставить себя под удар вместе с ним. Когда в то утро Гленн, слегка передохнув, направлялся к зданию Социальной безопасности, его переполняли счастье, изумление и гордость. Он чувствовал себя как человек, который только что очнулся среди обломков взорванного здания и осознал, что остался в живых.

Все произошло невероятно быстро. Два дня назад Сизоэс, подробно допросив доставленного к нему Тертуллиана, отправился на таинственную встречу «с единственным человеком, который способен остановить то, что может произойти», по выражению самого генерала. Это означало «единственный человек, способный противостоять Альтману», но это имя произнесено не было. Не упоминалось и имя Муниро, однако именно у его огромного поместья на Майами-Бич Гленн высадил Сизоэса и оттуда же забрал своего начальника два часа спустя.

Затем последовало нестерпимо долгое ожидание, и вот рано утром пришло ужасное известие.

Сизоэс сделал ставку и проиграл. Гленн прочно усвоил этот урок. Интуиция не подвела шефа БИУ: всякий, кто попытается пересечь незримую черту, за которой находятся люди вроде Альтмана, совершит роковую ошибку. И хотя Сизоэс сделал это из лучших побуждений, наказан он был жестоко — максимальным ускорением карьеры. Наверняка генерал был совершенно раздавлен свалившимся на него несчастьем.

Но Гленну сейчас было не до сантиментов. Собственное назначение на место генерала тем сильнее поразило его, что сам он почти не сомневался, что будет низвергнут вместе со своим бывшим начальником.

Нужно было и впрямь обладать недюжинной выносливостью, чтобы суметь быстро прийти в себя после таких потрясений. Подумать только! Из-за всех этих треволнений Гленн уже два дня как не бегал трусцой...

Когда он шел по коридору, к нему навстречу во всех сторон спешили начальники отделов, уже прознавшие про новое назначение, и тепло пожимали руку. Гленн наскоро выработал новую манеру держаться, слегка отстраненную и даже высокомерную, чтобы развязать себе руки на будущее. Пусть эти придурки не надеются его умаслить. Он будет суров и неумолим.

А пока что ему нужно было принять массу неотложных решений. Закрытие «Уолдена» он возьмет под свой непосредственный контроль. Патрик обещал передать список подозреваемых, с которыми надо разобраться в первую очередь, подрывных групп, подлежащих немедленному уничтожению, и объектов, находящихся под угрозой. Кроме того, следовало без особого шума и с минимальными потерями свернуть операцию «Новый Враг». Бедняга Сизоэс! Он был бы рад узнать, что Социальная безопасность снова, как в добрые старые времена, сама занимается идентификацией угрозы. Когда Гленн еще возглавлял БИУ, он уже держал наготове

пару новых проектов, которые могли представить обществу отличных врагов и, черт побери, могли прекрасно выполнить возложенную на них задачу.

Но прежде всего нужно было в срочном порядке покончить с детищем Альтмана. Сизоэс таки добился своего, правда ценой собственного увольнения.

Как только Гленн уселся за стол в своем новом кабинете, ему объявили, что конференц-связь налажена. Он даже не успел толком насладиться тем, что оказался в столь желанном кресле, которое еще вчера казалось таким недостижимым. Сизоэс вполне мог бы просидеть в нем еще не одно десятилетие.

Гленн расположился в центре и постарался придать своему лицу бесстрастное выражение.

— Наш агент уже на связи? — спросил он Веласко, вечного заместителя, которого надо было постараться при первой же возможности выставить вон.

— Связь с антизонами всегда барахлит, — отозвался тот. — Осталось еще кое-что доналадить.

Гленн нетерпеливо забарабанил пальцами по столу. Наконец огромный стенной экран засветился, и на нем появилось лицо Говарда. Изображение было плохо отрегулировано, пол-экрана занимали колючие кусты и какой-то металлический каркас.

— Поверни камеру немного вправо, — скомандовал голос ответственного за связь.

— Вы думаете, это так просто, — проворчал Говард.

Было видно, как он протянул руку, потом изображение поплыло. Наверняка Говард снимал себя сам, взгромоздив передатчик на первое попавшееся возвышение. Наконец лицо агента предстало крупным планом, во весь экран.

— Можем начинать? — спросил Гленн. — Говард, вы меня слышите?

— Да.

— Прекрасно. Как у вас обстоят дела?

— Не лучшим образом.

— Выражайтесь яснее, — прервал его Гленн, который хотел с самого начала задать новый стиль общения, требуя от своих подчиненных большей точности и прямоты.

— Во-первых, во время штурма меня едва не рассекретили.

— Кто именно?

— Некто Фрезер, бродяга, который повсюду таскался за Байкалом. Похоже, он наблюдал за мной несколько дней подряд. Перед рассветом я хотел выкопать из тайника передатчик, чтобы отправить вам сообщение, и тут на меня набросился этот тип. Пришлось его прикончить.

— Байкал в курсе?

— Я устроил небольшой спектакль, и, похоже, он мне поверил.

— Что еще?

— Плохие новости для вас. Все идет совсем не так, как вы планировали. После штурма вожди Когорты собрались на совет. Надо было решать, что делать дальше.

— Байкал, конечно, присутствовал.

— Само собой, вместе со своей подружкой. Все стали требовать, чтобы он выступил и изложил свой план.

— И что он сказал? Говард, давайте ближе к сути. Не отвлекайтесь на мелочи.

— Это трудно пересказать в двух словах. Он долго крутил, но было ясно, что он не особенно горит желанием что-то предпринимать и не знает с какой стороны взяться за дело.

— А что с документами, которые привезла девушка?

Гленну ничего на этот счет не сообщили, так что он до сих пор воображал, что опасные документы находятся у Байкала.