Глобус 1976

Коллектив авторов

революции.

Поэт, философ, публицист и боец, он оказал сильнейшее влияние на развитие революционной

мысли Америки.

Погибнув в боях с испанцами восемьдесят лет назад, он продолжает оставаться властителем дум и

вдохновителем борьбы за свободу.

Лавровый бульвар Прадо.

Фидель Кастро назвал Хосе Марти интеллектуальным вождем побед, приведших Кубу к

социализму.

Памятник Хосе Марта всегда в цветах. В торжественные дни к нему возлагают венки.

Пионеры

несут у его подножия вахту и дают Апостолу клятву продолжать начатую им борьбу за освобождение

народов Америки.

Пространство между Парке Сентраль и площадью Братства занимает громада Капитолия.

Построенный в виде копии здания конгресса США для кубинского парламента, ныне Капитолий

принадлежит Академии наук Кубы. В его просторных залах размещены музей природоведения,

библиотека и ряд институтов академии.

Второй этаж Капитолия занимает поражающий своими объемами Зал потерянных шагов. Звук

шагов гаснет в пустоте, не успевая отразиться от стен. В центре зала высится многометровая медная

фигура индианки, олицетворяющей Кубу. У ее ног в пол вчеканен алмаз, от которого начинается

отсчет километров по дорогам острова.

Кубинская Академия наук.

Над площадью Братства простирает мощные ветви гигантская сейба Дружбы. Чугунная решетка с

гербами латиноамериканских государств, смыкаясь вокруг нее в кольцо, символизирует нерасторжи-

мость союза народов, населяющих Новый свет, который Хосе Марти проникновенно назвал «Наша

Америка».

Фидель Кастро как-то сказал: «В Европе после часа полета слышна новая непонятная речь. В Аме-

рике летишь два, три, четыре, пять, семь часов и всюду слышишь один испанский язык».

Страны Латинской Америки объединяет не только язык. Их связывает общность социальных и

политических проблем, хозяйственных, культурных, научных и психологических интересов. При

разном общественном устройстве все они живут одной жизнью, образуя многообразный, но цельный

мир, устремленный в будущее.

Поэтому так уместны на площади Братства бюсты Линкольна, Боливара и Хуареса, проложивших

новые дороги Америки. Поэтому так созвучно с ее названием новое имя идущей отсюда магистрали,

которая раньше называлась улицей короля Карла Третьего, а теперь зовется Авенида де Альенде. По

ней попадаешь на площадь Революции.

* * *

Если порт — сердце Кубы, то площадь Революции — это воплощение ее духа. Весь облик

площади мобилизует и настраивает на высокую эмоциональную волну. Ее размах не вмещается в

предназначенные архитектурой

пределы, и она выливается в недра города широким проспектом

Пасео. Кристальная призма Национальной библиотеки опоясана цепью имен светочей человеческого

знания от Гераклита до Маркса. Многоэтажный блок театра задрапирован полотнищем с профилем Че

Гевары. На центральном холме под взметнувшимся в небо обелиском изваяна из белоснежного

мрамора коленопреклоненная статуя Хосе Марти. На высоких мачтах под фригийскими колпаками

трепещут полосатые флаги Республики.

Когда площадь заполняет миллион людей, у которых одно дыхание и один пульс, слышишь, как

дрожит земля под шагами Истории.

Я помню энтузиазм, охвативший страну во время визита чилийского президента Сальвадора Альенде.

Маленькая Куба, стоявшая один на один против Голиафа — Соединенных Штатов, вдруг ощутила руку

младшего брата — свободного Чили.

Площадь была полна народом. Фидель призвал кубинцев поделиться своей скромной нормой сахара с

борющимся чилийским пролетариатом. Площадь ответила гулом одобрения, криками «Вива Чили! Куба,

Чили победят!» В воздух полетели сомбреро мачетёрос. Растроганный Альенде не мог сдержать своего

волнения: «Народ Кубы! Моя страна этого не забудет и в трудную для тебя минуту сумеет тебе отпла-

тить,!»

Через десять месяцев кровавый сапог фашизма растоптал молодую свободу Чили.

Президент Альенде пал с оружием в руках, защищая завоевания своего народа.

В эти тягостные дни лица кубинцев нахмурились, сделались строгими и жесткими. Трагедия Чили ста-

ла трагедией и для Кубы, потерявшей друга.

Нескончаемая вереница людей потянулась к цоколю монумента Хосе Марти, где была выставлена

«Либро де кондолёнсия» — книга сочувствия чилийскому народу. Мачетёрос, рыбаки, солдаты и студенты

оставляли в ней свои автографы.

Вечером на площади состоялся митинг. Над морем голов висел портрет Альенде — мужественное,

спокойное лицо человека, уверенного в правоте своего дела, не знавшего колебаний при выполнении

долга.

Как тяжелые камни, в толпу падали прерываемые рыданьем слова дочери президента Беатрис, которая

оставалась рядом с отцом до решающего сражения, — и присутствующие будто слышали грохот канона-

ды, видели горящий дворец Ла Мо-неда и президента, идущего с автоматом в свой последний бой. Пла-

кали не только женщины, плакали мужчины, у которых за плечами были штурм казарм Монкада, боевой

рейд через саванны Камагуэя и разгром наемников на Плайя Хирон. Плакали и сжимали кулаки.

На трибуну поднялся трубач. Резкий звук горна призвал к минуте траурного молчания. Миллион замер.