Глоток мрака
Шрифт:
– Возможно. В любом случае, в Национальной гвардии есть кадры, работающие с магией, а после тех событий я готов согласиться, что нам они нужны.
И что мне было на это ответить?
Усик обернулся вокруг трубки и снова потянул – на этот раз я его легонько стукнула пальцем. Он отдернулся, словно я обидела его в лучших чувствах. Мне нравилось, что меня короновала сама страна. Я ценила эту честь, но корона не защитит меня от моих родственников. Раньше я думала, что защитит, но теперь поняла, насколько была наивна.
– Я начинаю звонить. Сколько вы сможете
– Какое-то время продержимся, если не будем высовываться наружу. Но я не знаю, на сколько времени хватит терпения у Благих.
– Они на самом деле верят, что ваш дядюшка – отец ваших детей?
– С ними моя мать, и она именно это утверждает. Я даже не могу никого винить, что они ей поверили. Она же моя мать. Зачем ей говорить неправду?
Шолто шагнул к нам от стены, где они с Мистралем ждали окончания разговора. Мне кажется, они давали мне время побыть с Дойлом наедине. Но теперь Шолто подошел, взял мою оставшуюся свободной руку и запечатлел на ней нежный поцелуй. Не знаю точно, что в моем поведении заставило его броситься меня утешать.
– Так зачем же? – спросил майор Уолтерс.
– Затем, что главной целью в ее жизни всегда было проникнуть в узкий круг Благого двора, а если она пристроит меня в супруги Таранису, она сделается матерью королевы. Просто мечта.
– Она променяет вашу свободу на некоторое продвижение по социальной лестнице?
– Она мою жизнь променяет на некоторое продвижение по социальной лестнице.
Дойл стоял у меня за спиной, обнимая меня. Шолто сел на пол, обнял мои колени и заглянул в глаза, вскинув голову. Цветы в его короне мерцали белорозово-лиловой дымкой. С этим взглядом трехцветно-золотых глаз он донельзя походил на Благого.
– Не может быть, принцесса, она ваша мать.
– Когда я была подростком, она позволила моему дядюшке избить меня почти до смерти. Она смотрела, как он меня избивает. Мою жизнь спасла бабушка – это она не побоялась вмешаться.
Я тронула Шолто за подбородок, отчетливо понимая, что появился еще один мужчина, готовый ради меня пожертвовать всем. Он это уже доказал, придя спасать меня из Благого двора, но его взгляд в эту секунду говорил еще больше.
– Прошел слух, что ваша бабушка была ранена. Мои люди видели, как ее увозили из больницы на лошадях ваши стражи.
– Она не ранена, она убита. – Мой голос звучал неестественно ровно.
Глаза Шолто стали страдальческими – именно он нанес роковой удар. У него не было выбора, но именно его рука власти убила Ба.
– Что?!
– Нет времени объяснять, майор Уолтерс. Мне нужна помощь. Мне нужен полицейский эскорт, чтобы выехать отсюда.
– Почему вы не позовете вашу стражу из Неблагих сидхе?
– Я не знаю, как отреагируют Благие, увидев именно сейчас воинов Неблагих. Но на людей, в особенности на людей в форме, они не нападут. Это нарушит мирный договор, и они окажутся перед риском изгнания из Америки за развязывание войны на американской почве.
– Они хотят вернуть вас мужчине, который обвиняется в вашем изнасиловании. Поступок не слишком
– Если нет, вы выкинете их из Америки.
– Вы не пытаетесь нашими руками избавиться от своих врагов, принцесса?
– Нет. Я следую единственному, как мне кажется, плану, который может позволить обойтись без нового насилия или кровопролития. С меня хватило событий этой ночи. Я частично человек, майор Уолтерс, и хочу пожить человеком. Здесь все время говорят, что я слишком смертная для сидхе, ну так я буду смертной. Потому что сейчас мне слишком опасно оставаться сидхе. Заберите меня отсюда, майор Уолтерс. Я беременна двойней, здесь со мной некоторые из отцов моих детей. Увезите нас отсюда, пока не случилось ничего непоправимого. Прошу вас, майор Уолтерс, помогите мне.
Усик оставил в покое трубку. Дойл прижимал меня к себе, Шолто обнимал за ноги, просунув руки между ногами Дойла и моими, но все было хорошо, без ревности. Шолто прижался щекой к моим ногам, отвел взгляд.
– Мне так жаль, Мередит, что все так вышло с твоей бабушкой. Прости меня.
– Мы покарали ту, кто убила Ба. И ты знаешь, и все мы знаем, что не твоя рука виновна в ее гибели.
Он поднял ко мне искаженное мукой лицо:
– Но моя рука нанесла удар.
– Если бы не ты, это сделал бы я, – сказал Дойл.
Мистраль спросил от двери:
– Что такое произошло, пока я был под пыткой?
– Многое, – ответил Дойл. – Но давай отложим рассказ на будущее.
Мистраль подошел к нам, но найти свободное место, чтобы меня обнять, было нелегко. Я протянула ему руку, и после секундного колебания он ее взял.
– Я пойду в ссылку вслед за тобой, принцесса.
– Я не могу оставить свой народ, – вздохнул Шолто, не вставая с колен.
– Тебе опасно оставаться здесь. Уже заявлено открыто, что вас троих намерены убить.
– Тебе надо уехать с нами, Шолто, или больше не выходить за стены холма слуа, – сказал Дойл.
Шолто обнял мои ноги, потерся щекой о бедро.
– Нельзя оставлять народ и без царя, и без царицы, – сказал он.
– Мертвый царь им пользы не принесет, – заметил Мистраль.
– Сколько продлится эта ссылка? – спросил Шолто.
– Как минимум до рождения детей, – сказала я.
– Я могу приходить из Лос-Анджелеса прямо в холм слуа, поскольку прямо в холме есть берег, спасибо нашей магии. Так что я смогу навещать холм, не становясь мишенью для сидхе.
– Ты говоришь «сидхе», не «Благие»? – удивилась я.
– Онилвин Благим не был, но помогал твоей кузине и ее приверженцам устроить покушение на Мистраля. У нас есть враги на обеих сторонах. Разве не поэтому ты покидаешь страну фейри, Мередит?
Подумав над его словами, я смогла только кивнуть.
– Да, Шолто, именно поэтому мы должны уехать из страны фейри. Здесь у нас больше врагов, чем могла предвидеть сама Богиня.
– Значит, отправляемся в изгнание, – сказал Дойл. Его бас пророкотал по моему телу, низким мурлыканьем успокаивая нервы.