Глубокий контакт

Астахов Андрей Львович

По дороге Северянину в общих чертах объяснили ситуацию. Вчера бандитам помешали. Грабберов они убили, но их домик обыскать не успели – подоспела охрана прииска. Бандиты убрались, но пообещали «вернуться и разобраться с землекопами». Поэтому на Седьмом участке второй день усиленная охрана.

– Мои люди говорят, что видели следы броневэна и как минимум двух картов, – добавил Карл, косясь на Северянина. – Их там человек двадцать, самое малое. Я тут придумал кое-что, если повезет, может сработать.

– Говори, Карл, – велел шериф, – Северянин знаком с Апостолом.

Начальника охраны прииска этот довод, видимо, убедил. Карл начал объяснять свой план. Вход на Седьмой участок

всего один, с западной стороны. Пять человек, вооруженных обычным для грабберов оружием – автоматическими винтовками, – он оставил у входа в долину, как раз за Колючей скалой. Если бандиты все же рискнут войти в долину, то неминуемо завяжется перестрелка – обойти позицию людей Карла просто нельзя, слишком мало места. Конечно, пять человек не удержат нападающих, поэтому у них строгий приказ – с началом перестрелки быстро отходить в глубь долины. В ста метрах от входа в долину их заменят люди Апостола и вторая группа из людей Карла, которые вооружены тяжелым оружием. Одному из этих отрядов поставлена задача отрезать бандитам выход из долины, только так можно покончить с этой шайкой раз и навсегда.

Миновав поселок грабберов, начали карабкаться по каменистому склону на невысокий гребень, с которого стал хорошо виден вход в долину. Северянин обратил внимание, что гряда буквально изрыта шурфами – видимо, здесь находилось большинство участков старателей. Дальше начиналась узкая тропа, которая привела их на небольшую площадку под выработками, заваленную пустыми ящиками, консервными банками и прочим мусором. Шериф не дал времени отдышаться, лишь несколько секунд на то, чтобы поправить сбившуюся во время лазанья по скалам амуницию.

– Идешь со мной, – сказал он Северянину. – Удачи, Карл!

В темноте Северянин не мог разглядеть выражение лица начальника охраны прииска. Дальше они пошли с шерифом вдвоем. Несмотря на свои габариты, Возняк оказался неплохим пешеходом. Спустившись с гряды, Северянин оказался в узкой лощине, один конец которой упирался в крутые скалы, а второй открывался в долину. Идеальное место для огневой позиции; теперь всякий, кто задумал бы попасть на Седьмой участок, оказался бы у них на виду.

– Привал! – скомандовал шериф и опустился на камень.

Северянин не спеша раскрыл рюкзак, достал кофр с разобранным автоматом. Прежде он всего дважды разбирал и собирал свой «тридцать второй», и это занятие показалось ему делом очень несложным. Теперь же он затратил на эту процедуру куда больше времени, чем на военной базе у Зебровски; во-первых, собирать оружие в луче фонарика было делом новым, а во-вторых, у него почему-то дрожали пальцы. Наконец, автомат был собран: Северянин вставил в гнездо магазин, щелкнул затвором и посмотрел на наблюдавшего за ним шерифа.

– Я готов, – сказал он.

– Вижу, – ответил Возняк. – Помни, стрелять только после меня.

– Я помню.

Они расположились по разным сторонам лощины, метрах в десяти друг от друга. Северянин надел гермошлем, но никаких переговоров в наушниках не было слышно – только потрескивание. Мелькнула мысль: те, кто собрался сегодня напасть на Седьмой участок, опытные ребята, всю подготовку к нападению ведут в режиме радиомолчания, чтобы их разговоры не перехватили. Елки-моталки, в какое же дело он сунулся! Я не боюсь, сказал он себе. Нисколько не боюсь, а то, что я принимаю за страх, – всего лишь волнение. Северянин включил внешний микрофон, но это ничем ему не помогло: микрофон улавливал только шум ветра и шорох ссыпавшегося под ноги песка. Прошло очень много времени, прежде чем эти однообразные звуки сменил приближающийся шум нескольких мощных двигателей.

– Ого, а вот и гости! – сказал Возняк. – Готовься, парень,

сейчас начнется.

Северянин хотел ответить, но тут ухнуло так, что земля задрожала, а темное ночное небо взлетело вверх, подброшенное огненной вспышкой. Мгновение спустя застучали винтовочные очереди, и эфир сразу захлестнула волна звуков – выстрелы, крики, разноязыкая ругань, лязг, грохот, шипение. Северянин сидел за валуном, сжимая в руках автомат и слушал жутковатую музыку боя, который разворачивался в нескольких сотнях метров от него. Сердце у него противно сжималось, пот начал стекать на глаза. Он косился на Возняка, но шериф как застыл в одной позе, так и продолжал в ней оставаться, сосредоточенно глядя вперед, на выход из лощины.

Звуки, доносившиеся через внешний микрофон, стали громче. Беспорядочная стрельба стала приближаться – видимо, люди Карла начали отходить. Северянин, вспомнив о своем проваленном экзамене, о скрэтче в подземных лабиринтах, быстро нащупал в поясной сумке термобарическую гранату, вставил ее в подствольник, взвел спусковой механизм. Впереди в темноте замелькали какие-то огни.

Ему показалось, что кто-то промелькнул у входа в лощину, метрах в тридцати перед ним. Потом ослепительно полыхнуло несколько вспышек, похожих на фотографические блицы, – это разорвались попавшие в кого-то или во что-то плазмоиды. В наушниках раздался крик боли и ярости. И тут во внешний микрофон ворвался грохот выстрелов шерифа Возняка, сменившись мелодичным звоном падающих на камни стреляных гильз.

Северянин нажал на спуск подствольника. Хлопок – а затем оглушительный взрыв, окрасивший ночь багровым пламенем. На миг Северянину показалось, что в этом огненном вихре он увидел черные изломанные фигуры, подброшенные силой взрыва в воздух. В наушниках послышался жуткий нечеловеческий вопль, от которого новая волна ледяного пота выступила по телу. Возняк снова открыл огонь, целя куда-то за камни – оттуда доносился глухой тяжелый рокот, будто за краем лощины двигался тяжелый самосвал. Северянин отважился выглянуть из-за валуна, посмотрел в ту сторону. По долине в их сторону быстро передвигалось что-то темное. Включив прибор ночного видения, Северянин увидел, что это броневэн. Башня бронемашины угрожающе вертелась, выбирая цели для двух кинетических пушек и шести гранатометов. В наушниках что-то кричали – не разобрать. Он не видел, как на обрывистой скале метрах в двухстах от него поднялся человек, вооруженный переносным ракетным комплексом, навел его на броневэн. А потом файерболл пошел на цель, и бронированная машина в мгновение ока превратилась в раскаленный огненный шар. Ударная волна от взрыва пронеслась и по лощине, заставив Северянина пригнуть голову. Когда растаяло эхо взрыва, стало вдруг так тихо, что будто заложило уши. Северянин нашел в себе силы встать, посмотреть туда, где был броневэн. Он увидел только пылающие развороченные обломки, от которых к ночному небу шел черный жирный дым. Бронированный монстр так и не успел ни разу выстрелить. Человек с файерболлом поставил в сражении точку. За краем долины еще шла стрельба, но теперь это были редкие, чаще одиночные выстрелы – бой затихал.

– Порядок, парень! – Возняк подошел сзади, хлопнул Северянина по плечу. – Кажется, мы их уделали. Пойдем-ка, глянем на свежее жаркое!

На одеревеневших ногах Северянин поплелся за шерифом. Ему совсем не хотелось смотреть на свою работу. Первый труп лежал сразу за большим прямоугольным валуном у входа в лощину; ноги и руки нелепо изломаны, голова запрокинута – казалось, в этом теле не осталось ни одной целой кости. Возняк деловито обшарил сумку покойного.

– «Перса» нет, – пробормотал он, – и документов никаких. Безымянный покойничек!