Глухая стена
Шрифт:
— Ребята возвращаются в Истад. — Он положил трубку.
Валландер перевел дух.
— Но Мудин остался в Мальмё.
Валландер похолодел:
— Почему?
— Говорят, он вышел и сказал, что продолжит работу прямо оттуда.
Комиссар стоял не шевелясь. Сердце молотом стучало в груди. У него до сих пор в голове не укладывалось, что это правда. А ведь сам же и пришел к выводу, что такой риск существует, что кто-то качает информацию из полицейских компьютеров.
Выходит, это касалось не только материалов расследования, но и письма, отправленного в бюро знакомств.
—
— Куда?
— В Мальмё.
По дороге Валландер попытался объяснить Ханссону ситуацию. Но тот, по натуре тугодум, так ничего толком и не понял. Комиссар велел ему все время набирать номер Эльвиры Линдфельдт. Там никто не отвечал. Валландер выставил на крышу мигалку и в душе молился всем богам, чтобы с Мудином ничего не случилось, хотя уже опасался наихудшего.
В самом начале одиннадцатого они затормозили перед виллой. В доме темно. Оба вышли из машины. Тишина. Валландер велел Ханссону ждать в тени у калитки. Снял пистолет с предохранителя и двинулся по дорожке ко входу. Подойдя к двери, прислушался. Позвонил. Подождал, прислушался. Позвонил еще раз. Потом тронул дверь. Не заперто. Знаком подозвал Ханссона.
— Надо бы подкрепление вызвать, — прошептал тот.
— Времени нет.
Валландер осторожно открыл дверь. Опять прислушался. Кто знает, что там внутри. Он вспомнил, что выключатель расположен слева от двери. Протянул руку, включил свет, а одновременно шагнул в сторону и пригнулся.
Передняя была пуста.
Свет падал в гостиную, и он увидел, что Эльвира Линдфельдт сидит на диване. Смотрит на него. Валландер глубоко вздохнул. Она не шевелилась, и он понял: мертва. Позвал Ханссона. Оба осторожно вошли в комнату.
Эльвира Линдфельдт была убита выстрелом в затылок. Светло-желтая спинка дивана пропиталась кровью.
Они обыскали дом. Но никого больше не нашли.
Роберт Мудин исчез, а это могло означать только одно.
Кто-то был здесь и ждал его.
Азиат, застрелившийся на поле, действовал не в одиночку.
39
Как Валландер умудрился пережить эту ночь, он впоследствии так и не смог разобраться. В конце концов решил, что благодаря самобичеванию и ярости. Но прежде всего благодаря неотступному страху за Роберта Мудина. Увидев на диване мертвую Эльвиру Линдфельдт, он сперва с ужасом подумал, что Роберт Мудин тоже убит. Однако когда они с Ханссоном удостоверились, что в доме никого больше нет, Валландер сообразил, что Мудин, возможно, еще жив. Если все предшествующие события имели целью что-то скрыть или предотвратить, то и Мудина наверняка похитили по той же причине. Комиссар прекрасно помнил, что случилось с Соней Хёкберг и Юнасом Ландалем, но вполне отдавал себе отчет, что прямых параллелей проводить нельзя. Тогда они не знали, что происходит. А сейчас налицо отчетливые взаимосвязи. Иными словами, исходное положение у них лучше, чем в тот раз, хоть им и неизвестно пока, что стряслось с Мудином.
Вдобавок в ту ночь им двигало бешенство, оттого что он попался на обман. И печаль, оттого что жизнь снова посмеялась над его попыткой уйти от одиночества. По Эльвире Линдфельдт
Тем не менее Ханссон позднее будет рассказывать, что Валландер казался необычайно собранным. И его оценка ситуации, и его предложения насчет оперативных мероприятий были безупречно четки и ясны.
Комиссар тогда сообразил, что должен как можно скорее вернуться в Истад. Именно там находился искомый центр, коль скоро он вообще существовал. Ханссон останется в Мальмё, поднимет по тревоге тамошнюю полицию и даст им необходимую исходную информацию.
Кроме того, Ханссону предстояло выполнить еще одну задачу. Причем, по настоянию Валландера, безотлагательно, хоть и среди ночи: нужно попытаться раскопать прошлое Эльвиры Линдфельдт. Нет ли там связи с Анголой? Каков круг ее общения в Мальмё?
— Ночью вряд ли что выяснишь, — заметил Ханссон.
— И все-таки надо, — отрезал Валландер. — Меня не волнует, кому ты будешь звонить, кого поднимешь с постели. И не слушай никаких отговорок насчет «отложим до завтра». В случае чего поезжай к ним домой и заставь надеть штаны. До утра я должен знать об этой женщине все, что только возможно.
— Кто она? — спросил Ханссон. — Почему Мудин был здесь? Ты ее знал?
Валландер не ответил. Ханссон допытываться не стал. Позднее он в отсутствие Валландера будет спрашивать, не знает ли все-таки кто-нибудь, кем была эта таинственная женщина. Валландер-то наверняка был с ней знаком, потому что сам отвез к ней Мудина. В последующем детальном расследовании опять же осталось не вполне ясно, как Валландер установил с ней контакт. Никто так доподлинно этого и не выяснил.
Попрощавшись с Ханссоном, Валландер поехал назад в Истад. И всю дорогу бился над одним-единственным вопросом: что произошло с Мудином?
Ни на секунду его не оставляло предчувствие близкой катастрофы. Как ее предотвратить и в чем она вообще заключается, он понятия не имел. Но самое главное было — спасти жизнь Мудина. На полной скорости машина мчалась сквозь ночь в Истад. Комиссар попросил Ханссона по телефону предупредить всех, что скоро будет. Если кто спит, буди, сказал он. Однако когда Ханссон спросил, касается ли это Лизы Хольгерссон, рявкнул в ответ, что Лизе звонить незачем. Эта внезапная вспышка была единственным за всю ночь свидетельством огромного напряжения, какое испытывал комиссар.
В половине второго Валландер припарковался на стоянке возле управления. Торопливо шагая к воротам, он дрожал от холода.
Все уже собрались в комнате для совещаний. Мартинссон, Анн-Бритт и Альфредссон. Нюберга ждали с минуты на минуту. Валландер обвел взглядом коллег, скорее напоминающих разгромленный армейский отряд, а не готовое к бою войско. Анн-Бритт придвинула ему чашку кофе, которую он почти сию же минуту опрокинул себе на брюки.
Затем комиссар перешел прямо к делу. Роберт Мудин пропал. А женщина, у которой он ночевал накануне, найдена мертвой. Убита.