Глухая стена
Шрифт:
— Я уже заканчиваю, — сказала Анн-Бритт.
— Нет, погоди, — возразил комиссар. — Добавились кой-какие вопросы. Сделай перерыв. Я сейчас подойду.
Она поняла, что дело важное, и обещала выйти в коридор. Валландер нетерпеливо ждал, наконец она вышла. Без предисловий он рассказал про ресторан, про то, что девчонки менялись местами, и про парня, сидевшего за единственным столиком, который могла видеть Соня Хёкберг. Когда комиссар закончил, Анн-Бритт посмотрела на него с сомнением:
— Азиат?
— Да.
—
— Соня Хёкберг пересела. Хотела видеть его глаза. Это наверняка что-то значит.
Анн-Бритт пожала плечами:
— Ладно, я с ней потолкую. Но о чем, собственно, надо спросить?
— Почему они поменялись местами? И когда? Внимательно следи, не врет ли девчонка. И еще: обратила ли она внимание на парня, сидевшего у нее за спиной?
— По ее виду очень трудно делать какие-либо выводы.
— Она настаивает на своей версии?
— Да. И молотком, и ножом Лундберга ударила Соня. Эва Перссон ни о чем заранее не знала.
— Чем она объясняет, что первоначально дала признательные показания?
— Говорит, боялась Сони.
— Почему?
— Тут она молчит.
— А она вправду боялась?
— Нет. Это ложь.
— Как Эва реагировала на сообщение о смерти Сони Хёкберг?
— Она замолчала. Но молчание было какое-то фальшивое. Плохо сыгранное. По-моему, она испытывала замешательство.
— То есть Эва ничего не знала?
— Похоже на то.
Анн-Бритт пора было вернуться к допросу. Она встала. Но в дверях обернулась:
— Мать наняла ей адвоката. Его зовут Клас Харриссон. Он уже подготовил иск против тебя.
Это имя Валландер слышал впервые.
— Молодой, честолюбивый адвокат из Мальмё, — добавила Анн-Бритт. — Он совершенно уверен в победе.
На миг комиссара охватила огромная усталость. Но уже в следующую секунду вернулась злость. Ощущение незаслуженной обиды.
— Ты выудила из нее что-нибудь такое, чего мы до сих пор не знали?
— Откровенно говоря, Эва Перссон кажется мне глуповатой. Она крепко держится за свои показания. За последнюю их версию. Ничего в них не меняет. Твердит одно и то же как заведенная.
Валландер покачал головой.
— Причины убийства Лундберга лежат глубже, — сказал он. — Я уверен.
— Надеюсь, ты прав. И дело вовсе не в том, что им понадобились деньги и ради этого они убили первого попавшегося человека.
Анн-Бритт вернулась к Эве Перссон, Валландер пошел к себе. Попробовал разыскать Мартинссона, но безуспешно. Ханссона тоже на месте не оказалось. Потом просмотрел Иренины записки. В основном звонили журналисты, но одно сообщение было от бывшей жены Тиннеса Фалька. Этот листок комиссар отложил в сторону, набрал номер Ирены, попросил ни с кем его не соединять. Через справочную выяснил телефон представительства «Америкэн экспресс». Позвонил, объяснил свое дело, и его соединили с некой Анитой. Она сказала, что
— Вы понимаете, что на это потребуется время? — спросила она.
— Главное, вы поймите, что дело крайне важное.
— Я постараюсь помочь.
Разговор закончился. Затем комиссар позвонил в автосервис. Мастер снял трубку лишь через минуту-другую. Услышав, во что обойдется ремонт, Валландер просто онемел. Но, как заверил мастер, машина уже завтра будет на ходу. Дорого стоят запчасти, а не работа. Валландер обещал забрать машину завтра, в двенадцать.
Некоторое время он праздно сидел за столом. Мысленно он был в допросной, где Анн-Бритт беседовала с Эвой Перссон. Ужасно досадно, что ему туда нельзя. Анн-Бритт порой недостает твердости, когда нужно прижать допрашиваемого к стенке. Нет, все-таки с ним обошлись несправедливо. И Лиза Хольгерссон откровенно выказала ему недоверие. Этого он ей не простит. Чтобы скоротать время ожидания, комиссар набрал номер жены Тиннеса Фалька. Она ответила почти сразу же.
— Мое имя Валландер. А вы Марианна Фальк?
— Как хорошо, что вы позвонили. Я ждала.
Голос у нее был звучный, приятный. Точь-в-точь как у Моны, подумал Валландер, и что-то вроде печали на миг сжало сердце.
— Доктор Энандер связался с вами? — спросила она.
— Да, я с ним говорил.
— Тогда вам известно, что Тиннес умер не от инфаркта.
— Пожалуй, вывод довольно рискованный.
— Почему? На него кто-то напал.
Она говорила очень уверенно. Валландер заметил, что ему стало интересно:
— Такое впечатление, будто вас это не удивляет.
— Что именно?
— Что с ним случилась беда. Что на него кто-то напал.
— Я и в самом деле не удивляюсь. Врагов у Тиннеса было предостаточно.
Валландер придвинул к себе блокнот и ручку. Очки он надел еще раньше.
— Каких врагов?
— Я не знаю. Но он всегда чего-то опасался.
Комиссар порылся в памяти, вспоминая подробности мартинссоновского отчета.
— Он ведь был консультантом по компьютерным технологиям?
— Да.
— Работа как будто бы неопасная?
— Смотря чем занимаешься.
— А чем занимался Фальк?
— Не знаю.
— Не знаете?
— Нет.
— И тем не менее думаете, что на него напали?
— Я хорошо знала своего мужа. Хоть мы и не смогли жить вместе. В последние годы он чего-то опасался.
— Но не говорил почему?
— Тиннес никогда понапрасну не болтал.
— Вы сказали, у него были враги.