Глухие бубенцы. Шарманка. Гонка(Романы)
Шрифт:
— Будьте разумными, — произнес Оскар стандартную фразу и поднялся из-за стола.
Он просто-напросто бежал из дома. Парадная дверь и калитка со стуком захлопнулись за ним. Со стороны элеватора доносилось резкое гудение. В утреннем небе кружили вороны, птицы спешили спрятаться в кронах сосен, карканье их сливалось с гулом.
Оскару хотелось как можно быстрее и как можно дальше уйти отсюда. Он боялся, что Керту не сможет противостоять Агне. Было очевидно, что девочка, чтобы избежать унизительного похода, раскроет карты. Конечно, Оскар не мог представить себя на месте Керту, но предполагал, что у нее нет выхода. Придется чем-то расплачиваться
Похоже, что сам Оскар уже не интересует их, а, может быть, Агне слишком холодно отнеслась к их наветам и тем отбила охоту болтать. Теперь им брошена новая кость: Керту. Очевидно, они уже успели обрушить на Агне поток сочувствия. В наши дни постоянная озабоченность считается хорошим тоном. Как бы ребенок не сбился с пути, как бы самому не заболеть смертельной болезнью.
Но смеяться не стоит. В нынешнее время больше, чем когда-либо, следует считаться с предостережением — начал смехом, как бы не кончил слезами.
Оскара охватила слепая ненависть к Пярту Тийвелю. Человек с лиловыми вьющимися волосами вывел отнюдь не сахарный лук, а чертов корень.
В начале рабочего дня Луклоп вызвал начальников отделов в свой кабинет. Оскару пришлось сесть рядом с Пяртом Тийвелем. Сейчас должно было начаться маленькое торжественное собрание. Из-за своих личных переживаний Оскар успел забыть об объявленном УУМ'ом конкурсе на лучшее письмо. Меж тем за это время жюри, состоявшее из именитых людей, проделало в поте лица большую работу и определило победителя. Им оказался автор Оскара — Мадис Кээгель, который в своем письме заклеймил стоявшую у дверей архитектурного памятника мусорную урну, напоминавшую бочку. Тот самый Мадис Кээгель, письмо которого на десятый день конкурса вывесили на стенде, как лучшее, и который работал на комбинате по сооружению заборов. Тот самый Мадис Кээгель, который рекомендовал красить ограды в зеленый цвет, чтобы люди чувствовали себя, как на природе.
Услышав от Луклопа о выдвижении Мадиса Кээгеля, Оскар бросил на Пярта Тийвеля торжествующий взгляд. Лицо начальника первого отдела оставалось непроницаемым. У Оскара мелькнула идея. Теперь-то он, наконец, отомстит Тийвелю! Он решил после торжественного собрания поговорить с Луклопом.
Тайный план принес Оскару некоторое облегчение.
С наслаждением откинувшись на спинку стула, он смотрел, как победитель конкурса Мадис Кээгель, сопровождаемый швейцаром Яаном Темпелем и доставившим его сюда Ээбеном, входил в комнату.
Мадис Кээгель сиял. Осторожно неся свой живот, он прошел на середину кабинета и неуклюже поклонился во все стороны. Сев, подтянул на коленях брюки, которые, согласно давно прошедшей моде, были узки в голени.
В честь лауреата конкурса Луклоп произнес короткую, но сердечную речь. Все по очереди пожимали победителю руку, а Армильда Кассин, вынув завернутый в бумагу букет цветов, протянула его Мадису Кээгелю.
Луклоп вытащил из-под стоявшего на столе стеклянного колпака пластмассовую мельницу и передал уникальный сувенир победителю, онемевшему от проявленных к нему знаков
Мадис Кээгель опустился в кресло и еще раз подтянул свои узкие брюки. Облизнув губы, он начал говорить.
Его слушали с вежливыми улыбками, хотя все рассчитывали сразу же после церемонии разойтись.
— Употребление алкоголя один из самых страшных пороков человечества, — начал Мадис Кээгель. Он говорил долго и обстоятельно о том, как водка разрушает печень, сердце, почки и мозг. Приводил многочисленные примеры того, как люди, злоупотребляющие алкоголем, теряют работоспособность или преждевременно покидают этот мир.
Длинная речь всех утомила. Но нельзя было проявить неуважение по отношению к лауреату и покинуть комнату. Впрочем, терпение уумовцев было вознаграждено, так как после длинного выступления Мадис Кээгель подал блестящую идею, сулившую окончательную победу над пресловутыми градусами.
— Знаете ли вы, — сказал он, — что если сунуть в рот лягушке зажженную сигарету, то лягушка будет тянуть ее до последнего вздоха. Ни за что не выпустит, хотя каждая затяжка приближает ее к концу. То же и с людьми. Они не в силах отказаться от спиртного, которым их поят, тяжелые последствия не волнуют их. Поэтому я считаю, что алкогольную отраву следует заменить чем-то менее вредным. Могу вам сообщить, что такой заменитель или псевдоконьяк мною найден. Сам я употребляю его уже лет десять, нахожусь при добром здравии и могу авторитетно заверить, что этот напиток не приносит организму ни малейшего вреда.
В Пярте Тийвеле вспыхнул дух изобретателя. Он подался вперед, стараясь не пропустить ни единого слова. Луклоп тоже слушал с интересом, но подоплека этого интереса, как предполагали уумовцы, была иной. Начальника нередко видели с красным носом. Да и на торжественном открытии грязевого бассейна Тийна Арникас частенько останавливалась возле Луклопа со своей целебной настойкой.
Новоиспеченный лауреат Мадис Кээгель охотно делился своим опытом.
— Исходным веществом для псевдоконьяка является березовый сок, который надо брать от Betula verrucosa. Для завершенности вкуса и аромата я примешиваю сок Betula lenta. Но ничего не получится, если, приготовляя напиток, вы не добавите листьев и молодых побегов Betula lutea. Все это ставится бродить в хорошей дубовой бочке и через определенное время закапывается в землю.
По-видимому, Мадису Кээгелю стало неловко, он съежился и извиняющимся тоном добавил:
— Я не могу сказать вам точного рецепта. Видите ли, я бы хотел запатентовать бетуляк.
— Валяйте! — весело воскликнул Луклоп.
— Но в патентном управлении не желают со мной разговаривать, — поморщился Мадис Кээгель. — Просто преступление, — ожесточился он. — У них отсутствует чувство ответственности за здоровье своего народа и всего человечества!
Мадис Кээгель перевел дыхание и вытер платком уголки рта.
— Я полностью разработал систему изготовления бетуляка. Я посвящал этому все свое свободное время. В первую очередь березовые посадки — вы только представьте, сколько надо учесть всяких факторов, чтобы обеспечить непрерывность производства. Гектары, количество берез на гектар, годы, которые потребуются на выращивание березы, среднее количество сока с одного дерева, бригады сборщиков сока, транспорт, количество фабрик, и не забывайте те тысячи дубовых рощ, которые пойдут на изготовление бочек! Хорошо, что у нас наконец-то открыли вычислительный центр, выполняющий заказы частных лиц. Иначе я бы не справился с этой гигантской работой!