Глупая сказка
Шрифт:
Рис самодовольно привалился спиной к стволу ели. По всему было видно, что он готовился сразить меня наповал.
– У Бабушки с Дедушкой, – начал он торжественно, – на книжке три тысячи восемьсот рублей. Когда они умрут, книжка будет моя. Бабушка мне сама читала такую бумагу с печатью. Понял? А у тебя сколько?
– У меня тоже прилично, – пробормотал я.
– У тебя ничего нет, – с торжеством сказал Рис. – Бабушка говорит, что ты гол как сокол. Вы все с Мамой проедаете и проодеваете. И знаешь, почему?
– Почему?
– Потому что вы не
– Это тебе Бабушка сказала?
– Я и сам знаю. Вы набиваете холодильник продуктами, а потом все выбрасываете. У Мамы знаешь сколько нарядов?
– Сколько?
– Восемнадцать!
– Откуда ты взял?
– Сам считал. А женщине в ее возрасте хватит трех. Понял? Ты за этим должен следить, а ты не следишь. Потом, зачем вы меня балуете? Зачем вы машин мне столько понакупили?
– Но ты же сам просишь…
– Мало ли чего ребенок не попросит. Ребенка надо держать в ежовых рукавицах. Я своего сына буду в ежовых рукавицах держать. Он у меня пикнуть не посмеет, по ниточке ходить станет (все это были любимые Бабушкины выражения). Никаких шоколадов, пирожных и игрушек!
Я был удивлен такой жестокостью Риса по отношению к своему будущему сыну.
– Но ведь ты сам…
– Это мне такие родители достались. Не строгие. Размазни…
– Что?
– Я сказал… размаз… разбазаривающие деньги. А мы с сыном будем жить экономно. Нам этих трех тысяч восьмисот на всю жизнь хватит.
– На всю жизнь не хватит.
– Кроме того, мне Бабушка три золотых кольца отдаст, а моей жене золотые серьги и янтарные бусы. Кроме того, у нее чайник есть из чистого серебра.
– Все равно это ерунда. И на три года не хватит.
– А приданое?
– Какое приданое? – Рис удивлял меня все больше. Я и не подозревал, что он думает о таких вещах.
– Как это какое? Моей жены. Я женюсь на богатой. Это ты взял Маму бедную. Когда ты на ней женился, что за нее получил? А?
– Разве дело в этом?
– Ты получил от нее перину, две подушки и одеяло. Вот?
– Ну и что?
– Ничего. А у моей жены приданое знаешь какое?
– У тебя есть разве жена?
– Есть… – Рис прикусил язык. – То есть, в смысле наоборот…
– Выкладывай уж, если проговорился.
Рис покосился на меня.
– Ладно уж… Как другу… Только поклянись, что никому. Только Бабушка знает…
– Клянусь.
Рис дотянулся до валявшейся шишки и стал ковырять ею землю.
– Я женюсь на Мартышке. В нашем садике есть такая. Как школу закончу, так и женюсь. Мы уже договорились. Она знаешь какая богатая… У нее отец зубной врач. Золотые зубы делает… Он и ей, когда она вырастет, золотые зубы вставит. И мне, если женюсь на Мартышке. Только сначала свои выбить надо… Он и выбивать умеет… Бесплатно выбьет и вставит…
– Ну и какое приданое твой врач дает за Мартышкой?
Рис ехидно посмотрел на меня.
– Да уж не как за нашей Мамой. Немного побольше.
– Сколько же?
– Два килограмма золота, машину и четыре чемодана разной одежды! Вот сколько! И еще квартиру обещал купить.
– Здорово!
– Еще бы. Ты бы женился на такой?
– А кто бы не женился?
– Да… – Рис раздулся от важности. – Думаешь, так легко было ее у Крысы отбить? Сначала Крыса на ней хотел жениться, да только я его поколотил, и он отстал от Мартышки. Теперь она моя невеста. Бабушка говорит, чтобы я с ней все время дружил.
– Значит, Бабушка в курсе твоих сердечных дел?
– Конечно. Я Бабушке все рассказываю.
– Выходит, Бабушка тебя учит, чтобы ты не работал, а жил на ее наследство и приданое своей жены.
Рис посмотрел на меня подозрительно.
– Ты ее будешь ругать?
– Нет. Не буду.
– Поклянись.
– Клянусь.
Рис успокоился.
– Не… Она так не говорит. Она просто не хочет, чтобы я был кем-нибудь простым. Она хочет, чтобы я побольше учился. Она говорит: «Пока я жива, чтобы ты три института кончил. Учись, а мы с Мартышкой тебя будем кормить».
– Какие же это – три института?
– Разные, где на иностранцев учат. Чтобы по-иностранному разговаривать. Я хочу сто языков выучить. Вот житуха будет! Катай себе по разным странам да болтай по-иностранному. Разве плохо? Бабушка говорит, чтобы я ей шубу из выдры в Америке купил. Я обязательно куплю. А тебе костюм тренировочный нейлоновый в Японии. Они сильные костюмы делают, а то у тебя совсем старый. А Маме сандалеты на «коровьем копыте» привезу, она никак на «коровьем копыте» не достанет. Дедушке камеры достану, у него всегда камеры лопаются. Я что хочешь могу тогда достать. Бабушка говорит, что быть переводчиком выгоднее всего. А то ты бедный, Мама бедная, Дедушка простой шофер, калымить он не умеет. Одна только Бабушка еще ничего себе… среднебогатая. Вообще, мне не повезло – родители достались обыкновенные.
– Как это – обыкновенные?
– Только, чур, не драться, – спохватился Рис.
– Вот еще… За правду ведь не бьют.
– Конечно…
– Так что смело можешь говорить, чем тебе не нравятся родители.
– У других детей отцы министры, космонавты, зубные врачи, а у меня спортсмен да… инженер какой-то, самый обыкновенный…
– Ах, вот оно что… Не всем же быть министрами и зубными врачами. А по-моему, ты должен быть доволен своими родителями. Мать у тебя инженер-технолог… Не каждая женщина…
– Сейчас почти все инженеры, – перебил меня Рис. – Подумаешь, технолог… Сто десять рублей…
– Отец твой мастер спорта.
– Подумаешь, мастер спорта… Сейчас… – Рис замолк. Он хотел сказать: «Сейчас все мастера спорта», но вовремя сдержался. Наверно, вспомнил про утреннюю зарядку в садике – не так-то легко стать мастером спорта.
– Может быть, со временем меня включат в сборную страны, пошлют на Олимпийские игры. Будешь смотреть меня по телику.
– Тебя никогда не пошлют, – убежденно сказал Рис.