Гнев божий
Шрифт:
Эта группа должна была выйти ко второму известному месту расположения заложников — к Волгодонску. Сейчас она была в неполном составе — в реальности группа должна была быть смешанной, в нее должны были включить двадцать четыре — по отделению на каждом самолете — оператора GROM, специального подразделения польской армии, подготовленного по стандартам американской Дельты и русской Альфы. GROM в полном составе прошел и Ирак и Афганистан, а сейчас находился на территории Крэсов Всходних, где вел непрекращающуюся войну с русскими бандитами. Каждый из операторов имел подготовку и боевой опыт, ничем не уступающие любому из американских специальных подразделений, включая SEAL и 1SFOD Delta team. Включение операторов GROM в план операции было обусловлено чисто политическими причинами — еще не хватало, чтобы при штурме американские операторы убили кого-то из польских военнопленных. Скандал десятого года с британской заложницей,
Пока группа польского спецназа тренировалась в тренировочном центре полиции под Варшавой — им не раскрывали суть и смысл предстоящей операции, — роль польских оперативников выполняла штабная рота одного из полков дивизии, прошедшая подготовку по освобождению заложников. Для отработки опознания и взаимодействия на них были шевроны с польским красно-белым флагом и польские знаки различия.
Эта группа вышла одновременно с первой, даже чуть пораньше. На MV-44 была более совершенная аппаратура, чем на Оспри, штурман мог напрямую, а не через самолет ДРЛОУ получать информацию со спутников слежения. Поэтому — как только стало понятно, что коридор пробит и системы ПВО подавлены, — группа-два снялась с места, переводя двигатели из вертикального в горизонтальный полет. Конвертопланы пошли вперед, держась не выше ста футов от земли, и именно так они пересекли пограничную реку Рио-Гранде, взмыв на мгновение лишь над стеной, проклятой стеной, разделяющей теперь два берега одной реки и людей, живущих на этих берегах…
В качестве объекта для штурма первой группы был выбран завод в Хермосило. Здоровенная коробка, бывший автомобильный завод, обанкротившийся и заброшенный, там даже осталась часть оборудования для производства большегрузных пикапов, еще десятилетие назад бывших очень популярными в США. Для того чтобы выйти на этот объект, вертолеты пошли не самым коротким путем — над морем, почти параллельно берегу залива Галф Калифорния, но не приближаясь к берегу.
Над морем же они дозаправились. В качестве дозаправщика использовался МС-13 °Combat Talon, боевой самолет, предназначенный для доставки сил спецназа на вражескую территорию и снабженный системами спутникового ориентирования и РЭБ получше, чем у многих истребителей. Сейчас в его брюхе был быстросъемный резервуар с авиационным топливом и два насоса, заправка производилась с нарушением всех мыслимых норм безопасности: не больше пятидесяти футов над поверхностью воды, вертолеты летели в струе воздуха, оставляемой большим самолетом, и их трясло и мотало в воздушном потоке так, что одно неверное движение пилота — и вертолет нырнул бы в воду. Вообще, было бы проще взлететь с десантного корабля-дока, расположенного где-нибудь в Тихом океане, в районе Байа Калифорния, пересечь Калифорнийский полуостров и почти сразу оказаться у Хермосило — но этот план по каким-то причинам отвергли…
— Зона высадки! Одна минута!
Под ними был город — как и все мексиканские города, большой и шумный, здесь была активная ночная жизнь. Слишком активная, когда они летели над пригородами — кто-то их заметил, и тонкая красная линия трассеров потянулась с земли к одному из вертолетов. Эта цепочка, распарывающая темное небо и пытающаяся нащупать их, пугала пилотов и десантников больше, чем то, что им предстоит. В нормальных ситуациях на таких вертолетах столько огневых средств, что попытавшегося их обстрелять потом даже для похорон не смогут собрать в единое целое. Но сейчас-то у них не было боекомплекта вообще! Только холостые и вездесущие лазерные имитаторы. У операторов — на всякий случай по две пистолетные обоймы в укладке, пистолеты применять запрещено, а то мало ли. А что, если у одного из вертолетов будут проблемы и ему придется совершить вынужденную посадку посреди города, из которого по ним стреляют?
— Эй, какого черта?! — заорал второй пилот, он же оператор вооружения, сидевший справа от пилота. — Вы это видели? Они боевыми стреляют.
— Управление-один, на связи Пират-главный. Подходим к цели, на подходе обстреляны боевыми патронами из пригорода, повторяю — обстреляны боевыми патронами из пригорода. Вопрос — наши дальнейшие действия.
— Пират, здесь Управление, вопрос —
— Управление, потерь и повреждений нет, мы на подходе к зоне высадки. Вопрос — какого черта здесь происходит?
— Пират, это Управление. Приказываю производить высадку по плану, в случае повторного обстрела боевыми — сообщить.
— Пират — принято!
Завод — прямоугольная бетонная коробка, затемненная, этакий монолит в ночи промзоны — рос на глазах.
— Пират-главный — всем Пиратам! Приступить к огневому налету по всем вооруженным людям — огонь без команды!
Вертолеты разделились, вставая в круг, одновременно заработали и пулеметы, и автоматические пушки. Здание обороняло от восьмидесяти до ста двадцати человек, точное количество обороняющихся по условиям учений не сообщалось. Вертолеты трясло и раскачивало в воздушных потоках, поднимающихся над городом, часть «террористов» оказалась на улице и даже на крыше здания. В течение последующих двух минут они все погибли. Выглядело это так: операторы бортовых пулеметов просто включили инфракрасные прожекторы, установленные на каждом пулемете, и били по всему, что шевелится. У операторов автоматических пушек все было еще проще — у каждого был джойстик с красной кнопкой и экран, на котором местность давалась в режиме термовидения, люди на экране как будто светились в темноте. Перекрестье прицела подводится к мечущейся, стреляющей по ним ослепительно-яркой фигурке, короткая очередь, чуть заметное содрогание корпуса вертолета — все, попадание. Это больше походило на компьютерную игру, нежели на бой.
— Пират-пять, Пирату-главному, у меня утечка в гидравлике, двигатель теряет мощность! Пока держусь.
— Принято, Пират пять. Всем Пиратам — начать высадку! — Пилот Пирата-главного примерно прикинул ситуацию. — После высадки освободить посадочную площадку для Пирата-пять, обозначить ее светом, как поняли.
— Вас понял, Пират-главный, начинаем высадку!
Все было почти как и в реальности, если не пострашнее — в реальности у тебя есть оружие, боевое оружие с боевыми патронами. Тут у тебя неизвестно что — а страна совсем недружественная, уж Джек М., полетавший над Мексиканским заливом, знал это как никто другой. Если те ублюдки, что сейчас внизу, решат их и в самом деле убить — с них станется.
— Травлю трос!
В отличие от десантного вертолета, спуск по которому производится с канатов, после спуска сбрасываемых на землю, — со спасательного вертолета спускаются по тросу лебедки, потому что спасатели должны не только покинуть вертолет, но и подняться потом на борт тем же самым способом, каким они его покинули.
Вертолет заскользил вниз.
— Пошел!
Самый сложный и самый опасный трюк — так называемая «лесенка», никто из десантников в жизни не сделает, да и пилота, допустившего такое, моментом отстранят от полетов. Суть ее в том, что парашютисты-спасатели начинают спускаться не тогда, когда вертолет завис над точкой сброса (и стал прекрасной мишенью), а тогда, когда он еще летит к ней, чтобы, когда вертолет зависнет, оказаться на земле немедленно. Сорваться — да запросто. Но зато десантирование в таком случае ускоряется вдвое, а десантник на веревке — все равно что жестяная утка в тире.
Джек М. шагнул за борт вторым, уцепился за стальной трос (попробуйте удержаться, тогда поймете). Несмотря на кевларовые перчатки — руки как онемели, оператор травил трос дальше, и они все дальше и дальше спускались к земле, в ревущую тьму. Над ними бил бортовой пулемет, гильзы с гильзоотвода сыпались совсем рядом, Джек помнил, как одна из них залетела к нему за шиворот… он тогда выл, держался на тросе и выл. Но держался.
Бетонная планида крыши заняла в очках ночного видения весь обзор — и Марио, висевший на тросе в самом низу, у самой корзины, — прыгнул, покатился по бетону, приводя в боевую готовность свой М249 SPW, очень уважаемое спасателями оружие. Первым всегда шел пулеметчик, он должен был прикрыть высадку, и в случае, когда не было ограничений по скрытности — первую ленту он обычно выпускал на подавление, пока спускались все остальные. Сейчас такого ограничения не было — Марио открыл огонь на подавление, трепещущее на стволе пламя и зеленые трассы в приборе ночного видения делали все это похожим на стрельбу из космического бластера.
Джек М. чуть расслабил онемевшие пальцы и соскользнул вниз, отцепившись от троса в точно рассчитанной точке и толкнувшись, чтобы не зацепиться ногами за спасательную корзину и не упасть. Упал на бетон, упал не так, как рассчитывал, тяжело, не сумел спружинить — но это уже неважно. Пальцы почти не слушались, он еле скинул кевларовые перчатки прямо на бетон, перехватил висящий на боку автомат, перевел его в боевое положение, залег. По ним не стреляли, все, кто был на крыше, были уничтожены и Марио почти прекратил огонь, только раз в две-три секунды пускал короткую, «прощупывающую» очередь.