Гнев короля демонов
Шрифт:
Ашен-Шугар сказал:
— Поступай как знаешь. Я не буду иметь к этому никакого отношения. — Он взобрался на Шуругу и полетел домой.
— Я и представить себе не мог, — проговорил Томас.
— Чего? — спросил Пуг.
Поглядев на Миранду, Томас сказал:
— Ваш отец знал! Он не только создавал оружие, чтобы противостоять цуранскому нашествию или даже предотвратить возвращение в Мидкемию Повелителей Драконов, он готовил нас к этой битве!
— Объясни, пожалуйста, — скромно попросил Накор.
— Что-то изменило Дракен-Корина, —
— Нет, — спокойно возразил Кэлис. — Он был лишь орудием. Им кто-то тайно руководил.
— Кто?
— Не кто, — поправил Накор, — а что.
Все снова устремили взгляды на странного маленького человека.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Пуг.
Накор сказал:
— В каждом из вас скрыто некое знание. — Он описал рукой дугу, и комнату залило золотое сияние. Пуг изумленно раскрыл глаза, поскольку, хоть он и знал, что Накор имеет гораздо большую силу, чем показывал, этот защитный купол был незнаком ему самому. Пуг догадался, что это такое, но представления не имел, как этот потешный человечек смог так легко его создать.
Миранда спросила:
— Кто вы?
Накор усмехнулся.
— Просто человек, как я уже неоднократно вам говорил.
— Но ты не просто человек, — оборвал его Доминик.
Накор пожал плечами.
— В некотором смысле я тоже орудие. — Он посмотрел на каждого из них по очереди. — Некоторым из вас я до этого рассказывал о своей жизни, и все, что я говорил, правда. Когда я был ребенком, у меня появилась сила, и мой отец вышвырнул меня из родной деревни за мои проделки. Я странствовал, учился и большую часть своей жизни был во многом такой же, каким вы видите меня сейчас. Я повстречал женщину, которую звали Джорна, и решил, что люблю ее — молодые люди часто думают, что физический голод это и есть любовь, — ив своем тщеславии возомнил, что она любит меня; зачастую нам кажется резонным то, что отвечает нашим желаниям. Посмотрите на меня! — Он улыбнулся. — Могла ли молодая и красивая женщина подпасть под мое обаяние? — Он пожал плечами.
— Это все не важно. Важно то, что к тому времени, когда она меня бросила, я стал мудрее, чтобы не сказать — угрюмее. — Он посмотрел на Миранду. — Вы знаете, что было потом. Ваша мать принялась искать человека, который мог научить ее большему, чем я, поскольку, как я всегда говорил, я просто человек, который знает несколько трюков.
Миранда спросила:
— Отчего же меня не покидает ощущение, что вы единственный человек на этой планете, кому подходит это определение?
— Как бы там ни было, — продолжал Накор, — Джорна стала женой Маркоса, а я стал путешественником. — Он окинул взглядом своих слушателей. — Моя жизнь изменилась в один день, когда я заснул в сгоревшей лачуге в холмах Изалани. Я всегда умел делать разные трюки, маленькие, но той ночью я видел сон, и во сне мне было ведено найти одну вещь.
— Какую? — спросил Пуг.
Накор открыл свою неизменную котомку
— Ага! — сказал Накор, доставая какую-то штуку. — Наконец-то я его нашел.
Все с любопытством уставились на предмет, который он вынул из котомки. Накор держал в руке цилиндр длиной около восемнадцати дюймов и четырех дюймов в диаметре. Он был холодного серовато-белого цвета. На каждом конце цилиндра было по круглой ручке.
— Что это? — спросила Миранда.
— Очень полезная вещь, — сказал Накор. — Вы не поверите, сколько тут хранится всякой важной информации. — Он покрутил одну ручку, и устройство с щелчком открылось; на цилиндрике появилась щель примерно с полдюйма шириной, и Накор вытянул из нее длинную полосу бледного, прозрачного белого пергамента или бумага. — Если долго тянуть, можно всю эту пещеру заполнить бумагой. — Он тянул и тянул, а бумаге все не было конца. — Это удивительный материал. Его нельзя ни разрезать, ни разорвать, ни написать на нем. Грязь к нему не пристает. — Бумага была покрыта красивыми письменами. — Но держу пари, что все, что бы вы ни захотели узнать, можно здесь найти.
— Удивительно, — сказал Пуг. Он присмотрелся к письменам и спросил:
— На каком это языке?
— Знать не знаю, — сказал Накор, — но за эти годы я постепенно научился его разбирать. — Он повернул ручку, страница скользнула назад в цилиндр, и снова на цилиндре не осталось никаких признаков щели, цельный сплошной металлический брусок. — Мне только жаль, что я все никак не могу придумать, как заставить его работать должным образом.
— Тебе пришлось бы потратить много лет и воскресить большую часть утраченных знаний Водар-Хоспура. Это Кодекс, — с благоговением сказал Доминик.
— И это?.. — спросила Миранда.
— Кодекс Бога Знания. Считалось, что он утерян.
— Ну а я его нашел, — сказал Накор. — Беда в том, что, когда я его открываю, он сообщает мне о многих вещах, но никогда не дает посмотреть одно и то же дважды. Местами просто ничего невозможно понять. Местами это редкая тягомотина. Я думаю, что есть способ заставить его выдавать те сведения, которые нужны в данный момент, но я его пока не нашел. — Он усмехнулся. — Но знали бы вы, чего только не увидишь, если заснуть с этой штукой под подушкой.
Доминик сказал:
— Он также известен как Крадущий Сновидения. У того, кто заснет слишком близко от этого предмета, он крадет сны, и через некоторое время может свести с ума.
— Ну, ты не первый, кто называет меня немного сумасшедшим, — сказал Накор. — Кроме того, я перестал спать в одной комнате с этой штукой еще сто лет назад. Конечно, я не сразу понял, что из-за этого свитка у меня нет снов. — Он покачал головой. — Странные вещи творятся, когда не видишь ночью снов. У меня начались галлюцинации, и, честно говоря, меня это слегка раздражало.