Гнев
Шрифт:
Без пяти восемь случилось непредвиденное. Во двор въехала машина и остановилась прямо перед моей, светя фарами мне в лицо.
Из нее вылез крупный краснолицый мужчина в кепке и галстуке-бабочке и двинулся ко мне, размахивая руками.
— Что вы здесь делаете? — заорал он. — Это мое место.
Я включил фары, чтобы ему было труднее рассмотреть меня, и сказал, что уже уезжаю.
Но это не возымело никакого действия, он продолжал разоряться.
— Третий раз за неделю, — ревел он. — Это уже слишком! Это частная
Я завел мотор и снова прокричал, что уезжаю.
— Я должен поставить в известность консьержа!
Он двинулся в сторону офиса. Его машина закрывала мне выезд. Я не мог ничего придумать, кроме как перегородить ему путь своим «ситроеном». Одновременно я наклонился к стеклу и прорычал:
— Я врач, меня сюда срочно вызвали к пациенту, а теперь мне надо вернуться в больницу.
Он колебался.
— Так что? — не сдавался я. — Так и будете загораживать проход или отодвинете машину, чтобы мы могли разъехаться?
Сердитый мужчина смотрел мне прямо в лицо. Оставалось только надеяться, что он не читает газет или у него плохое зрение.
Внезапно он воздел руки к небу, негодующе фыркнул и снова залез в свою машину. Когда он сдал задом на улицу, я выехал за ним. Его фары снова осветили мое лицо. Я рванул вниз по улице, при первой же возможности повернул направо и только потом остановился. Убедившись, что он не узнал меня в последний момент и не бросился следом, я нашел свободное место на парковке магазина, который уже закрылся, и пошел обратно к клинике. Торопиться не имело смысла, я не хотел появляться во дворе раньше, чем скандалист закончит парковать машину. В любом случае ноги отказывались идти быстро — разве что в противоположном направлении.
Было ровно восемь.
Когда я вошел во двор, у меня кружилась голова и сводило живот. Я двинулся прямиком к двери клиники. Там никого не было, поэтому я ждал, размышляя, удастся ли мне сойти за сотрудника и как быть с генералом Фариси, если он придет. Вести его обратно в машину или лучше проделать все необходимые действия во дворе с помощью фонарика.
Неожиданно дверь открылась (от этого звука сердце у меня подпрыгнуло), из нее вышел высокий изможденный мужчина. Извинившись, он протиснулся мимо меня и поспешил прочь быстрой подпрыгивающей походкой.
Он напугал меня, зато подсказал мне мысль. Когда дверь открылась, я увидел внутри хорошо освещенную лестницу с небольшим холлом внизу. Если генерал согласится разговаривать шепотом, то мы вполне можем провести наше совещание там. По крайней мере в холле он без труда сможет прочесть образец. Вряд ли уходящие пациенты станут проявлять любопытство или захотят задержаться: тут это не принято. Я немного приоткрыл дверь, чтобы еще раз осмотреть холл, и услышал, как кто-то спускается по ступенькам. Я открыл дверь пошире и взглянул наверх.
Люсия говорила, что он невысокий
Увидев меня, он остановился.
— Генерал Фариси? — спросил я.
Он двинулся вниз.
— Мистер Маас?
— Да. Генерал, у нас возникли осложнения. Во дворе нет места для моей машины.
Темные глаза оценивающе осмотрели меня с ног до головы.
— Так что вы предлагаете? Должен сказать, что за мной идут почти по пятам.
— Вы не возражаете, если мы останемся здесь?
Он задумался на минуту и внимательно огляделся:
— Тут нам могут помешать.
— Если мы будем говорить вполголоса, тут будет безопаснее всего.
— Хорошо.
Я протянул ему папку с бумагами.
Он достал очки и принялся изучать документы. Две минуты прошли в полной тишине.
Затем мы услышали голоса. Еще один пациент выходил из клиники. С верхней площадки донеслось тяжелое дыхание, и начался медленный спуск.
Генерал вопросительно взглянул на меня.
— Наверное, нам стоит ненадолго выйти, — сказал я.
Он кивнул и захлопнул папку. Мы вышли во двор.
Через несколько мгновений дверь отворилась и оттуда показался приземистый широкоплечий мужчина: он пыхтел и болезненно горбился, опираясь на обтянутую кожей трость. За ним тянулся тяжелый запах мочи.
Мы с генералом Фариси вернулись в холл.
Больше нам никто не мешал. Закончив читать, генерал кивнул:
— Пока меня все устраивает. Когда я смогу получить документ целиком?
— Завтра, генерал.
— И где?
— Я позвоню вам сегодня вечером.
— А нельзя ли сказать сейчас?
— Потом.
— Нам надо действовать очень осторожно. — Его темные глаза снова оглядели меня оценивающе. В самом деле, заслуживал ли я доверия?
— Не сомневайтесь, — сказал я твердо. — Деньги будут во французских франках?
— Да. Я так понимаю, что, получив деньги, вы и эта женщина уедете из страны?
— Нет, мы сдадимся полиции.
— Изложив им свою версию?
— Совершенно верно. Разумеется, в этой версии не будет упоминания о нашей сделке. Мы передадим им личные бумаги полковника Арбиля.
— Что за бумаги?
— Насколько я понимаю, незаконченная рукопись его книги по истории курдского народа.
Фариси, по-видимому, это устроило.
— Мне пора, — сказал он. — Я буду в отеле ждать вашего звонка.