Гнев

Амблер Эрик

Люсия на минуту задумалась.

— За домом есть тропинка, рядом со старым каменным резервуаром для воды. Адель говорила, что его построили римляне. Там протекает ручей. Хозяин фермы, который владеет оливковой рощей, держит коз. Сейчас вода в ручье засолилась, но она стекает в резервуар и козы ее пьют.

— Из рощи мы сумеем пробраться в дом?

— Там изгородь, чтобы козы не заходили, но в ней есть калитка. Адель платит человеку, который доит коз, чтобы он поливал растения.

— А как попасть в оливковую рощу?

— Не знаю, но где-то должен

быть вход. Мы его найдем.

— Сначала надо подумать, куда мы денемся после того.

— Есть квартира в Рокебрюне.

— Что за квартира?

— Адель дала мне ключи от трех мест, — объяснила Люсия, — от дома в Каннах, от этого дома и от квартиры в Рокебрюне. Летом она их сдает, а до мая там никого нет. Ключи от этого дома и квартиры в Рокебрюне она дала на случай, если мне понадобится срочно уехать и потому что сейчас в них никто не убирается.

— Сколько у Санже домов?

— Около двадцати, наверное.

— И сколько из них заняты в это время года?

— Три или четыре.

— Можешь не сомневаться, Скурлети знает про квартиру в Рокебрюне. Он легко нас найдет.

— Ему потребовалось два дня на то, чтобы проверить список, который ты ему дал.

— Теперь у него есть помощники.

Какое-то время мы сидели в мрачном молчании. Потом внезапно Люсия вскочила.

— Я знаю место, где они не будут нас искать! Дом Патрика в Мужене.

— Там живет горничная.

— Ее можно на несколько дней отправить погостить к сестре в Канны. Адель даст ей отпуск.

— А ты знаешь, где сейчас Санже?

— Конечно. На побережье, в Италии, около Сан-Ремо. Я могу им позвонить.

— Вряд ли они сейчас захотят нам помогать.

— Почему нет? Мы скоро идем в полицию. Патрик попадет в очень неловкое положение, если мы расскажем всю правду о том, как они с Аделью помогали мне раньше. Позвонить им прямо сейчас?

Я задумался. Вряд ли Сай по-прежнему стережет «Суризетт», и Скурлети почти наверняка вычеркнул виллу из своего списка, поскольку там живут другие люди. Если мы убедим Санже отослать горничную — а про нее известно, что она привыкла «располагать собой» в их отсутствие, — все может сработать.

Я кивнул:

— Хорошо. Стоит попробовать.

Люсии пришлось узнавать номер у оператора. Это была гостиница.

— У них там небольшой заводик, — объяснила она мне, пока ждала ответа, — по разливу безалкогольных напитков. Местные их хорошо знают. Сейчас там устанавливают новое оборудование, и вполне логично, что они приехали проследить.

Когда на звонок ответили, она попросила «синьору Чейз».

— Адель? Это Люсия… да, в порядке… ты читала газеты?.. Да, но возникли трудности… это всего на пару дней, и потом… нет-нет, не больше… нам надо куда-то переехать… ты понимаешь?.. если бы Мари могла поехать навестить сестру… нет-нет, Адель, дорогая, послушай… так будет лучше для всех, пойми… никаких скандалов, никакой огласки… Адель, послушай… да-да, конечно… он поймет.

Она улыбнулась мне:

— Адель советуется с Патриком.

Через полминуты я услышал в трубке голос Санже.

Люсия

сказала:

— Привет, Патрик! Спасибо, хорошо. Да, он здесь. Одну секунду.

Она передала мне телефон.

— Он хочет поговорить с тобой.

Санже не стал тратить время на расспросы о моем здоровье, а сразу перешел к делу.

— То, о чем она просит, важно?

— Очень.

— Так, значит, вы еще не заключили сделку?

— Какую сделку?

— Да ладно, — ответил он раздраженно, — я в силах сложить два и два. Если я в прошлый раз свалял дурака, это не значит, что я и дальше буду так себя вести. Я все время думал, почему ты отказался от тридцати тысяч баксов. Мне просто в голову не пришло, что у тебя был вариант получше.

— Тогда не было.

— А сейчас есть?

— В какой-то степени да.

— И насколько больше?

— Вдвое.

Он присвистнул.

— И тебе надо сорок восемь часов, чтобы обстряпать дельце? Так?

— Так.

— А что я с этого буду иметь?

— Неприкосновенность.

— Этого мало. Я хочу чего-нибудь посущественней.

— Подождите минуту.

Люсия безуспешно старалась проследить за ходом разговора.

— Чего он хочет? — спросила она.

— Он почуял запах денег и хочет свою долю.

— Ха! — Она всплеснула руками от возмущения. — Ты видишь, что он за человек?

— Он думает, что речь о шестидесяти тысячах долларов. Что мне ему сказать? Десять процентов?

— Шесть тысяч долларов.

— В данных обстоятельствах оно того стоит. В конце концов, ты все равно получаешь полмиллиона чистыми, даже немного больше. Нам надо где-то укрыться, Люсия.

— Это шантаж.

Она беспомощно пожала плечами.

— Неприкосновенность плюс десять процентов, — сказал я в трубку.

Санже хмыкнул:

— Вот это больше похоже на правду. Когда вы планируете заключить сделку?

— Послезавтра.

— Я скажу Мари, чтобы она оставила ключи в цветочном горшке, рядом с входной дверью. Она уедет завтра утром, на восьмичасовом автобусе. Сразу после этого — дом в вашем распоряжении.

— А нельзя ли раньше? К восьми часам будет совсем светло.

— Все так серьезно? Ладно. Я скажу Мари оставить дверь гаража открытой. Просто заезжайте и оставайтесь там, пока она не уедет. Вы можете ей доверять. Она сделает вид, будто вас не заметила. Но лучше бы она не видела вас в лицо — так будет безопасней. Договорились?

— Договорились.

— До встречи.

II

Мы положили деньги и вторую копию документов в мой чемодан вместе с моими вещами. Затем застелили постель и прибрались в доме, чтобы скрыть наиболее очевидные следы моего присутствия. Хотя Люсию очень расстроил поступок Санже, она по-прежнему не хотела подводить его жену. Чтобы не компрометировать Адель, наши объяснения в полиции не должны были противоречить истории, которую они соорудили вдвоем, когда Адель согласилась ее спрятать. Пока мы убирались, Люсия мне ее пересказала.