Гневное небо Тавриды
Шрифт:
Над морем облачность. Сосредоточиваю все внимание на приборах. Первый слой. Второй. "Шуба" толщиной в тысячу метров. Третий ярус. И вот, наконец, чистая голубая даль, пронизанная лучами заходящего солнца.
– Да... Если так же и там...
– ворчит про себя Прилуцкий.
– При любых условиях, сказал начштаба.
– Да, а если врежемся в гору, так сам же потом...
– "Потом" не будет, Коля. Тот свет будет. Тот, представляешь? А Немировский на этом останется. Григорий Константинович.
Солнце падает за горизонт, сразу наступает темнота. Облачность понижается, в ней появляются разрывы. Летим на высоте полутора тысяч. Над берегом в районе Алушты лишь редкие отдельные облачка. Впереди вырисовывается вершина Чатыр-Дага - огромный стол. Берем курс на Калан-Баир. Опять облачность. До места сброса считанные минуты. Снижаюсь до высоты гор.
– Ну как, Коля?
Не отвечает. Приник к остеклению в носу кабины.
Отрывается, открывает боковую форточку - в кабину врываются струи переохлажденного дождя.
– Рискнем еще, командир?
– Тебе виднее...
– Виднее... Все шутишь? Пожалуй, можно метров на шести...
Снижаюсь. Чувствую холод в спине. Отношу за счет открытой форточки.
– Ну как, Коля?
Внизу мелькают какие-то бесформенные пятна. Прилуцкий дает команду на доворот. Еще. В одну сторону, в другую...
– Ни фига, командир! Может, еще... Из-под шлема на очки стекают струи пота. Спина прилипла к бронеспинке.
– Смотри, Николай.
– Давай, сколько можешь...
Могу. Сжимаюсь в ожидании страшного удара...
– Вправо десять!
– Нашел?
– Кажется, вижу... Ага, вроде ромбом!
– Панов, Жуковец! Приготовиться к сбросу!
– Давно готовы, командир!
Кружу на месте, боясь задеть крылом гору. Штурман опять молчит.
– Два градуса вправо! Так держать! Выбери крен! Наконец нажимает на кнопку электросбрасывателя. Машина вздрагивает. Невольно вздрагиваю и я.
– Панов?
– Сбросили, командир!
С минимальным креном иду по кругу. Выбираюсь из смертельных объятий гор.
Все парашюты раскрылись? Светить не будем?
– Все! Не требуется светить.
– Уф-ф!.. Молодец, штурман!
– Уф-ф!.. Молодец, командир!
– Значит, не будет, Коля, того-то света?
– Вроде не будет. Пока. Только насчет Немировского ты ошибаешься, Вася. Он бы и там нас нашел. Представляешь? Всю загробную жизнь заниматься разбором...
Представили. И мы со штурманом, и стрелки. Дружно погоготали в ларингофоны.
Несколько дней подряд над морем и побережьем стояла сквернейшая погода. Самолеты-разведчики улетали и возвращались с полпути - кругом туман, низкая облачность, грозящая обледенением...
5 декабря подготовили торпедоносец к вылету, заступили
– Минаков! Вас и штурмана срочно вызывает начальник штаба дивизии. Садитесь в машину!
– Что бы означала такая честь?
– подтолкнул меня локтем Прилуцкий.
– Садись, там увидим. Планшет прихватил? Обычно задачу на боевой вылет нам ставили в полку, в эскадрилье. И вдруг, да еще по такой погоде...
Начальник штаба дивизии подполковник Петр Григорьевич Кудин встретил как старых знакомых.
– Садитесь, гвардейцы! Прошлое задание вы выполнили отлично. Весь груз попал по адресу. У партизан опять чрезвычайная обстановка. Несколько дней назад немцы, прочесывая лес, зажали один из отрядов. Окружили. Ребята отчаянно сопротивляются, отбивают атаку за атакой. Но... кончились продукты, кончаются и боеприпасы. Пятый день едят ремни. Понятно?
– Понятно...
– Тогда прошу к карте.
На крупномасштабной штабной карте район обведен кружком с копейку. На наших его пришлось обозначить жирной точкой. Вот тут и попади...
– Шесть стокилограммовых десантных мешков возьмете? Понимаю, аэродром раскис...
– Можно взять больше. Три подвесим на внешних замках, семь - в фюзеляж.
– Поднимешься? Молодец! Время взлета рассчитайте сами. Задание командования флота! Впрочем, что вас убеждать...
Обратно доставили той же "эмкой".
К самолету уже подвезли дополнительные мешки.
Затащили их через нижний люк кабины стрелков.
Штурман проложил маршрут, сделал расчет полета. Решили взлетать за два часа до захода солнца, чтобы в светлое время пройти над морем, в глубоких сумерках пересечь береговую черту, с началом полной темноты войти в район сбрасывания.
Метеорологи не утешили: погода по всему маршруту прежняя.
Однако после обеда над аэродромом облачность приподнялась. Командование решило провести тренировку молодых экипажей, прибывших в полк недавно.
Мы выжидали свое время на стоянке. Близкий шум моторов привлек внимание. Машина шла со снижением со стороны гор. На границе аэродрома выровнялась и понеслась в горизонтальном полете на высоте метров сорок-пятьдесят.
– Провозят на низкополетной, - заметил Николай.
– Для торпедной высоковато...
– Для начала. Наверно, попал слабачок. На следующем заходе снизятся.
Самолет подходил к центру летного поля. Вдруг резко перешел на снижение и врезался в землю. Взрыв... Разлетающиеся во все стороны обломки - последнее, что запечатлелось в глазах...