Гнездо времени
Шрифт:
Вот так, пожалуй, и надо жить, не задумываясь, сколько у тебя звезд и какого они размера.
ТРИПТИХИЗМ
Накупив десятка два шляп, Педро, то есть Петя Фетюков, временно успокоился.
– Еще мне завтра обещали шапочку тореадора с рогами. Но ты погляди, сколько здесь всевозможных сандалий, никогда не видал столько фасонов!
Действительно, как шляпами, так и сандалиями Канкун был переполнен. От роскошных торговых центров, напоминавших то ли бисквитные торты, то ли океанские пароходы, до маленьких
– А ты начинай коллекционировать, - брякнул я ни с того ни с сего, Уверен, никому это в голову не приходило. Будешь, Педро, так сказать, сандалофилистом.
Педро призадумался, а на другое утро мне и говорит:
– Всю ночь снились сандалии. Но и шляпы тоже! Не могу я им так вот запросто изменить. Пожалуй, буду коллекционировать параллельно - и шляпы, и сандалии.
– Классная идея, - поддержал я.
– И очень символично. "С головы до ног" - вот название твоей коллекции. Да ты, Педро, ею мир покоришь.
У Пети, кажется, перехватило дыхание от широты поставленной задачи. Видно было, что он совсем не против покорения мира.
– А какого размера сандалии собирать?
– Размер не важен, - сурово сказал я.
– Важна идея! И мне кажется, она еще не доработана, чего-то в ней не хватает.
– А на мой взгляд все о'кей, - заупрямился Петя, - С головы до ног! защищал он идею, уже ставшую его собственностью.
– Не так-то просто! Шляпы, сандалии - хорошо. Но неполно. Нет третьего члена. Того, что посередке.
Эти мои слова привели Петю в замешательство. Он как-то напрягся:
– Ну ты, брат, не перебарщивай, не перегибай палку-то. Не буду я никогда этого собирать - того, что посередине. На это и без меня коллекционеров хватает!
– Не думаю, - возразил я.
– Ты можешь быть единственным в мире коллекционером - триптихистом.
Петя поморщился:
– Это еще что такое? Чего-то мне напоминает с врачами связанное!
– Педро, триптихизм - великая идея! Шляпы, сандалии. И ... ?
– Чего "и"?!
– начал раздражаться Петя.
– И плавки! Будешь собирать пляжные гарнитуры. В этом направлении есть большие пробелы. Заложи, Педро, краеугольный камень!
Петя оживился:
– А ведь ты прав, амиго. Это может стать целью жизни. Верно, верно шляпы, плавки и сандалии. Триптихизм! Солидно и научно. Ты сам подумай, брат, - рассуждал он, - ведь кто-то должен вложить лепту в нашу русскую культуру. Хватит уже деградировать! Пора подымать ее кто чем может. Я триптихизмом подопру. Верно?
С этим было трудно не согласиться.
МЕСТЬ КУКУЛЬКАНА
Мы с Петей мирно прогуливались по бульвару Кукулькан - единственный дороге, которая двумя мостами соединяет остров Канкун с полуостровом Юкатан.
После
– Что это еще за фигов "Кукулькан"?
– спросил он грубо.
– Педро, я бы на твоем месте был осторожнее в словах!
– А что такое? Чего я сказал-то?
– встрепенулся Петя, озираясь кругом.
– Да уж, прости, сказал - обидел древнего бога майя, крылатого змея Кукулькана. А ему, знаешь, в былые-то времена сколько человеческих жертв приносили! Вырывали на алтаре сердце - и поминай, как звали!
У Пети вдруг потекло из носа. Он жалобно шмыгнул:
– Чего делать-то будем?
– Ей Богу, не знаю, - развел я руками.
– Если учесть, что Канкун на языке майя значит "Гнездо змея", то плохи твои дела. Древние боги мстительны, а майские - особенно.
– Да ладно тебе шутковать-то, - неуверенно улыбнулся Петя.
– Какие шутки, Педро? Вон у тебя уже из носа течет. Глядь - и диаррея тут как тут...
Петя вдруг несмотря на первичную курортную красномордость заметно сбледнул, как говорят в народе.
– Типун тебе на язык!
– Типун-то дело преходящее, - мягко ответил я.
– А вот с диарреей попрыгаешь - весь отдых насмарку пойдет.
– Погоди, погоди!
– засуетился Петя, подтирая нос.
– Я всегда помнил, а прямо сию минуту позабыл - на каком месте диаррея-то вскакивает? Обычно-то?
– Обыкновенно в животе, а потом ниже идет...
Петя всплеснул руками:
– Елки-палки, это понос, что ли? А то я невесть чего подумал: диаррея! Хотя тоже мало радости, - погрустнел он.
– Ладно, Педро, спокойно. Говорят, есть спасение от мести Кукулькана. Именно здесь, в Гнезде змея, в Канкуне, надо сперва опуститься на дно морское, а потом подняться в небеса. Только тогда Кукулькан отстанет.
– Нет, на это я не согласен!
– заявил Петя.
– Что же это значит искупаться, и в самолет, до дому?! Пусть меня лучше здесь пронесет.
– Не надо жертвоприношений, - сказал я, - Дело куда проще и забавней. Есть подводная лодка "Атлантис" и вертолет-геликоптер. Опустимся, поднимемся! Чего все землю-то топтать?
Так мы и поступили. На легком катере добрались до подводной лодки, стоявшей наготове неподалеку от коралловых рифов. Когда мы с Петей спустились в чрево подлодки и команда задраила люк, наступила неловкая тишина. Пассажиры, сидя на длинных диванах вдоль иллюминаторов, вяло улыбались друг другу - мол, ничего, может, обойдется... Вдруг в подлодке раздалось громкое шипение, а в прозрачной воде за окошками побежали гурьбой крупные пузыри. Петя перекрестился и придавлено вздохнул: "Авось, пронесет".