Гнездо времени
Шрифт:
В одном из последних загонов посреди подсохшего бассейна лежали морда к морде два, с позволения сказать, крокодила. Более всего эти рептилии напоминали подлодку "Атлантис". Если бы на их боках были иллюминаторы, оттуда вполне могли бы выглядывать мы с Петей, да и Хуан впридачу.
– Это наша гордость, - сказал он так, будто вновь зашла речь о любимой отчизне.
– Слева - Куатемок. Справа - Эрендира. Они муж и жена.
– Крепкие ребята, - согласился Петя.
– Из Куатемока чучело выйдет зашибительское! А из Эрендиры - пальтишко
– Педро, - удивился я, - какой же размер у твоей жены?
– Спокойно, приятель, сам увидишь. Да и вообще - не в размерах дело, а в качестве.
Петя просунул руку сквозь прутья загородки:
– Ты погляди на этих крокодилов! Лежат, как неоструганные бревна. А Олюнчик-то мой ни минуты на месте не сидит - все по хозяйству, все для дома. Точь-в-точь Екатерина Великая.
Эта историческая параллель как-то задела меня за живое:
– Почему же Екатерина Великая?
– Может, и не Екатерина, - уклончиво ответил Петя.
– Но - великая!
Спорить тут, конечно, было глупо и не о чем. Все равно как если бы я начал препираться с Куатемоком относительно его Эрендиры.
– Ми хенераль, - подал голос Хуан, приоткрывая металлическую дверь загона.
– Еще десять песо - и вы можете подойти к ним поближе...
– Погоди, погоди, кому я должен десять песо?
– растерялся Петя.
– Нет, нет, ми хенераль, - терпеливо втолковывал Хуан.
– Если вы не хотите подойти поближе к Эрендире, вы никому ничего не должны. Но я заметил, ми хенераль, что она вам понравилась...
– Спору нет! Так,значит, я подхожу к ней и даю десять песо? Не мало будет?
– Ах, ми хенераль!
– понимающе захихикал Хуан.
– Какая хорошая шутка!
– Какие к едрене фене шутки?!
– взбеленился вдруг Петя.
– У нас тоже патриотизма навалом! Мы державу не посрамим!
– И он начал подталкивать меня к двери загона.
Притормаживая, как только мог, цепляясь за прутья ограды, я пытался успокоить Петю:
– Что ты, что ты, Педрюша! Зачем бисер метать перед крокодилами?
– Не в том дело!
– ярился Петя.
– Он думает, мы побоимся этой Эрендиры! А мне и на Куатемока начхать! Плевать я хотел на ихних крокодилов вообще! Пойдем!
– И он отважно шагнул в загон, таща и меня за рукав.
Как только мы проникли в их владения, крокодилы, будто магнитные стрелки, разом обернулись к нам, приоткрыв пасти. Куатемок даже слегка подался вперед, отодвинув Эрендиру. В их движениях обнаружились неожиданная легкость и стремительность. На кривых коротких лапах, приземистые, они напоминали две гоночные машины с низкой посадкой на старте скоростного заезда. До этой милой супружеской пары оставалось метров двадцать. Я отпрянул назад, к дверце, а Петя, еще не остывший от патриотизма, орал, замахиваясь серебристым шлемом:
– Что, хари, скалитесь? Русских не видали? Я вам покажу Кузькину мать! Я вам рыла-то начищу!
Куатемок с Эрендирой щурились на Петю, как бы прикидывая, всерьез он все это или так...
–
– уверял Петя, не предпринимая, впрочем, никаких действий.
Ситуация смахивала на затянувшийся политический конфликт, на холодную войну. Обругав крокодилов, выпустив, как говорится, националистический угар, Петя начал ретироваться. Но тут его перехватил Хуан.
– Ми хенераль, - приобнял он Петю за плечи.
– Вы храбры, как леон! Я не видал таких храбрых хенералей!
– Да будет тебе, - смягчился Петя, - в России есть и похрабрее. Взять мою Олю "с приветом" - она бы уже давно Эрендире шмаль сотворила.
– Но вы могли подойти и поближе, ми хенераль, - заговорщически подмигнул Хуан.
– Сказать вам крокодилий секрет? Всего десять песо!
Петя любил секреты и не стал торговаться: еще один Эмилиано Сапата юркнул в карман Хуана.
– Дело в том, - начал тот голосом стукача, - что крокодилы - спринтеры! Обыкновенный крокодил способен на один мощный бросок - метров в десять длиной. А сначала он подкрадывается...
В этот миг я заметил, что Куатемок с Эрендирой выполняют как раз начальную стадию операции - полегоньку, вперевалку они приближались на свои законные десять метров. Их морды ничего особенного не выражали - никакой заинтересованности. Так, нечто отвлеченное - мол, семейная прогулка, не более того. И все же по глазам Эрендиры я понял: она выбрала Петю, а Куатемок хотел казнить Хуана, продавшего государственную тайну мексиканских крокодилов.
В их подкрадывании было что-то гипнотическое. Так, видно, надвигается судьба. Я совершенно обалдел, как сурок пред очами кобры. Не верилось, что прямо сейчас какая-то Эрендира сожрет моего соотечественника и приятеля Петю!
А до финального броска осталось-то не более трех метров. Глаза крокодилов горели нездоровым огнем. Их хвосты, как метрономы, вели обратный счет: 9,8,7...
Очнувшись от столбняка на счастливой для меня цифре 5, я отчаянно завопил и поволок Петю из загона. Я мог спасти только одного, и выбор мой был ясен. Прощай, Хуан! Жаль тебя, хотя ты и предатель...
Скрежеща, захлопнулась за нами дверь, и стало очень тихо. Я понял, что Куатемок заглотил худенького Хуана целиком, не делясь с Эрендирой. Теперь они вполне невинно лежали у загородки. Кровожадные твари! Я бы голыми руками задушил Куатемока! И тут мне в голову явились ровным строем семеро козлят и бабушка. О, бедные! Мы совсем позабыли о них.
– Ничего, ничего, - тяжело вздохнул я, - усыновим пополам.
– А бабушка кому?
– с подозрением спросил Петя.
– Педро, - сказал я жестко, - я только что спас тебе жизнь! Не надо благодарностей! Просто удочери бабушку Хуана. Это будет справедливо и благородно!
– Дети, конечно, дело святое, - пробурчал Петя, - но на кой ляд, спрашивается, нужна мексиканская бабушка, когда у меня есть две русских.
Я только развел руками и тут же ощутил, как правую мою кисть кто-то дружески пожимает.