Гнилое яблочко
Шрифт:
— Все в порядке, — говорю я, чувствуя, как забилось сердце. — Наверное, дело в том, что я поздно начал. И Анника с учителями так добры, что готовы сделать все, чтобы я сегодня почувствовал себя как дома. Правда ведь?
Я смотрю на Аннику. Ее ресницы так сверкают, что я почти не различаю их движения, когда она подмигивает.
— Правда. И еще в том, что нам достались по бросовой цене просто потрясающие сувениры для киноманов, выпущенные ограниченным тиражом. — Она раскрывает объятия. — Сегодня, в День благодарения, мы хотим, чтобы каждый из вас знал, как мы признательны вам за то, что вы здесь учитесь. Эти подарки — всего лишь скромный символ того, как высоко мы ценим ваш упорный труд. Надеемся,
А потом она нас обнимает, одного за другим. Меня она сжимает в объятиях на полсекунды дольше, чем остальных, но разница так мала, что ее вряд ли кто-то заметил. К тому же я не уверен, кто из нас продлил объятия: она или я. Дело в том, что когда я ее обнимаю, я вспоминаю, как мама каждый вечер обнимала меня перед сном. И мне не хочется отпускать Аннику.
Но я отпускаю. И Анника проходит вдоль стола к другой компании хулиганов. Эйб обнаруживает возле стаканов маленькие серебряные карточки с именами, и они с Габи отправляются искать свои места. Мы с Лимоном садимся, и я быстро разделяю свою большую кучу на две маленькие.
— Брр, — говорит Лимон. — Снежной королеве оказали холодный прием.
Я наклоняюсь и смотрю в просвет между ним и его подарками. На самом краю стола сидит Элинор. Рядом с ней Маркус — он разговаривает с Анникой. Я вижу, что она одаривает его такими же объятиями и улыбкой, как и всех остальных, а потом проходит мимо Элинор, даже не удостоив ее взглядом.
— Где же ее подарки? — спрашиваю я. На столе перед Элинор нет ничего, кроме тарелки и столовых приборов.
— Кто знает! — отвечает Габи.
— Разве не все равно? — замечает Эйб. Они обошли весь стол и наконец нашли свои места прямо справа от меня.
Мне не все равно. Это День благодарения. Никто не должен чувствовать себя лишним — особенно здесь, так далеко от дома и родных.
— Коллекционное издание «Вампира-чревовещателя»! — объявляет Эйб и поднимает стопку комиксов. — Отлично!
Он уже копается в своих подарках, как и Габи. Лимон пока не рвет оберточную бумагу, но он взял одну коробку и трясет ею возле уха.
Последнее, что мне сейчас хочется делать, — рассматривать подарки, будь там даже потрясающие сувениры для поклонников «Властелина колец», выпущенные ограниченным тиражом (что вполне вероятно, судя по кольцу, привязанному к ленте). Это все неправильно. Я их не заслужил. А главное — в Академии Килтер День благодарения празднуют так, как в других местах празднуют Рождество, и я вспоминаю тихое рождественское утро у себя дома. Что — или кого — я услышу на заднем плане, если снова позвоню домой 25 декабря? Самого Санта-Клауса? Я уже третий год сомневаюсь, что Санта действительно ходит по домам на Рождество, но тем не менее его визит к нам в гости всегда был в тысячу раз вероятнее, чем визит Бартоломью Джона.
По крайней мере, до сегодняшнего дня.
— Эй! — Эйб, нацепивший новую бейсболку с логотипом Академии, наклоняется ко мне и жестом призывает Лимона. — Оцените обстановку. Как думаете, сможем мы сегодня разделаться с большой шишкой? Может, незаметно подольем ему спирта в яблочный сидр и подловим его, когда у него притупятся чувства?
Он кивает на мистера Громера. Тот в одиночестве сидит за преподавательским столом, пока все его коллеги болтают со старшекурсниками.
— Нет, — говорит Лимон. — Сегодня праздник. Пусть у него будет выходной.
Эйб надувается, но не протестует.
— Может, мы тогда наконец придумаем себе название?
— Название? — повторяет Лимон.
Эйб оглядывается и придвигается так близко, что я чувствую запах шипучки у него изо рта.
— Для нашего аль-сьяна, — шепчет он. — Сналь-яна. Для…
— Альянса? — спрашивает Лимон.
Габи протискивается между Эйбом и столом, как раз когда Эйб удивленно открывает
— Эгей! — Она вгрызается в шоколадную индейку размером со свою собственную голову. — Пусть я и девочка, но я такой же участник альянса, как…
Эйб рукой зажимает ей рот. Габи вытаращивает глаза, потом сощуривается и пристально смотрит на Эйба. Не в силах тягаться с ее взглядом, тот убирает руку.
— Прости, — говорит он. — Но не могли бы мы не так открыто об этом говорить? Хотелось бы воспользоваться преимуществом, пока оно у нас есть.
— Значит, ты хочешь придумать название для нашей… салатной вилки? — спрашивает Лимон, поднимая вилку со стола.
Эйб трясет головой. Лимон склоняет голову набок.
— О!.. Да. — Эйб оглядывает стол и смотрит через плечо, стараясь выглядеть непринужденно. — Да, я бы очень хотел придумать название для нашей салатной вилки. Это ведь килтерская салатная вилка, и она очень, очень отличается от обычных салатных вилок.
Габи откусывает у индейки голову.
— Хитро придумано, Эй-мэн. [5]
— Ух! — Эйб оборачивается и понижает голос. — Как насчет Команды Эй? Или это слишком?
Они начинают обсуждать разные варианты. Я постепенно отключаюсь — и тут что-то ударяет мне в затылок. Я смотрю вниз и вижу возле кроссовки резиновую фигурку пилигрима [6] . Когда я ее поднимаю, пилигрим выпучивает глаза, будто в него попала вражеская стрела. Я переворачиваю фигурку и вижу, что к спине пилигрима привязана сложенная бумажка.
5
Эй-мэн (англ. A-Man) — прозвище «Человека-животного» (англ. «Animal Man»), супергероя из американских комиксов, который обладал способностями разных животных. Габи так называет Эйба из-за первой буквы его имени (Abe).
6
В Америке фигурками пилигримов украшают дома в День благодарения.
Симус!
Если ты не будешь осторожен, ты до смерти замерзнешь в Новом мире. Спасибо, с тобой легко работать. И забавно.
Айк
P. S. Хорошо, что британцы не отправились ради своей религии в Австралию. Иначе как знать, где бы мы сейчас были? [7]
Я оборачиваюсь и окидываю взглядом толпу. Моего куратора нигде нет — что и неудивительно. Я перечитываю записку, а потом заглядываю под стол. Там ничего нет, кроме рваной оберточной бумаги и ленточек. Я проверяю, нет ли у меня чего-нибудь под стулом.
7
В своей записке Айк упоминает исторические события, с которыми связан День благодарения. Первыми английскими поселенцами, прибывшими в Северную Америку, были пуритане, которые в Европе подвергались гонениям из-за своей религии. Когда англичане в 1620 году достигли берегов Нового Света, тот встретил их суровой зимой, которую удалось пережить только половине прибывших. У миллионов современных американцев есть предки из числа первых поселенцев — «отцов-пилигримов».