Гнолья Шкура
Шрифт:
– Дриф, сможешь идти?
– спросил Щин.
– Ещё и побегу!
– серьёзно заверила она сквозь сжатые зубы.
Щин отказал себе в удовольствии впасть в ступор и начал быстро соображать. Он сообразил, что лучше утекать на лошадях, чем ковыляя, так что поймал запутавуюся в куче мусора клячу и привязал к другой, кое-как успокоив животных.
– Влезайте, я поведу!
Это было не так-то просто, но ему повезло. Вдвоём лошади чувствовали себя куда лучше, и лишь немного побрыкавшись, успокоились. Щин залез в одно седло, а гноллы устроились на другом, и так попытались
Щин поддерживал состояние лошадей для бега, как только мог. Иногда он оглядывался на гноллов и убеждался, что те ещё держатся в седле. Кошмар был основательным, так как никто толком не видел, куда движется вся связка; то и дело лошади застревали в кустах, ломились под заснеженные ветки, обсыпая всех снегом и сухой хвоей. Позади то и дело раздавались выстрелы в воздух, так что стало понятно, что гуманы всё-таки сорвались в погоню большим табором. Эта ерунда продолжалась всю длительную ночь, и Щин с большим удивлением понял, что уже начинается рассвет.
Загнанные лошади в конце концов свалились, как им и полагалось. Трое быстро собрались и двинули дальше, через большое заснеженное поле. Впереди на возвышении торчала заброшенная мельница, к которой решили зайти на случай если вдруг там стоят взнузданные свежие кони. В общем не оставалось ничего другого, просто напросто. Ковыляя и поддерживая Дрифу, трое перешли поле и ввалились в пустой кирпичный стакан, заваленный только мусором и снегом. Именно ввалились, так как лапы уже почти не держали.
Подумав, Дрифа сказала о том что им повезло: старая мельница была как раз примерно в той стороне, куда им надо, а на лошадях они наверняка за ночь отмахали минимум треть пути. Однако все понимали, что погоня не отстанет. Для этого не нужно было особо напрягать голову, достаточно посмотреть на дальнюю опушку леса, на которой появились всадники. Они тоже отнюдь не резво скакали, и чтобы преодолеть поле, им наверняка потребуется минут десять. Выглянув на другую сторону, Щин понял что шанс вполне есть - обледенелый выметенный ветром склон холма позволит не оставить следов, и если поторопиться, то вполне можно утечь. Только вот одного взгляда на гноллиху было достаточно, чтобы понять что торопиться она никак не сумеет.
– Можно утечь!
– рыкнул Хар, - Дриф, ты чего?
– Думаю что уже ничего, - ответила та, - Я не смогу бежать.
– Мы тебя не бросим!
– ляпнул Щин.
– Ещё как бросите, - спокойно отрезала гноллиха.
Соображать следовало чрезвычайно быстро: преследователи задержались на опушке, вероятно думая о том что из мельницы их могут встретить мощным огнём, но всё-таки времени в обрез. Хар пришёл к выводу и взялся за меч.
– Нет, тупица!!
– рявкнула Дрифа, - Я тебя просила?!
– Но ведь...
– пожал плечами тот.
– Дай чёрную сумку, и всё. Я с ними ещё немножко поговорю напоследок.
Хар быстро вытащил из вещмешка кожаный куль и протянул ей. Дрифа с трудом
– Не срать, гноллы стаи Ог, - усмехнулась она, - Давайте живо!
Щин последний раз подержал её за лапу, а потом Хар толкнул его, и пришлось выпрыгивать из строения на ледяную горку, по которой они и съехали шагов за сотню вниз. Там как раз начинался удобный язык выметенного льда, по которому двое и поспешили к речке. Если не оставить следов на длительном расстоянии, непременно потеряют. Щин и Хар бежали трусцой, стараясь выжать все оставшиеся силы - что ещё они могли сделать...
В это время Дрифа медленно поднималась по остаткам лестницы, идущей вокруг круглого строения. С одной стороны ей вовсе не хотелось умирать, а с другой - появилась чёткая перспектива, которая радовала. Теперь она точно знает, чем закончилась её собственная жизнь - ну не повезло?... Гнилая доска чуть не провалилась, но чуть не считается, и гноллиха продолжала подниматься к самой верхушке. Лапа сжимала уже открытый, на всякий случай, кожаный кошель - да, вот и пригодился, самое то что надо, подумала Дрифа.
Она успела добраться настолько высоко, насколько позволяли лестницы, пока гуманы окружали мельницу и убеждались, что в ней не спряталось сто тысяч красномордых. Дрифа наблюдала за всем этим и поторапливала их, потому как чувствовала, что силы на исходе. За стенами скопилось уже штук двадцать солдат, остальные стояли подальше, держа на прицеле окна и двери. Гноллиха чиркнула огнивом и бросила трут вниз - пролетев, он упал на пол и там тихонько горел. Спустя десять секунд гуманы с криками ворвались внутрь со всех сторон сразу, и одновременно с этим сверху на них высыпалась пригоршня светло-бурого порошка, который тут же превратился в плотную тучу пыли, медленно оседавшую вниз. Дрифа смотрела на творящийся внизу базар и улыбалась. Она даже не чувствовала к гуманам никакой злости, потому что нелогично злиться на покойников.
Несколько гуманов сразу заметили гноллиху наверху и выстрелили из арбалетов. Не успели долететь стрелы, как туча едва заметной глазом пыли добралась до огня. Последнее что видели все находившиеся в мельнице - яркую вспышку. Туча вспыхнула моментально, вся сразу. Воздух в ней так же моментально раскалился и рванулся наружу, превратившись в ударную волну. Кирпичный "стакан" разнесло на отдельные камни, и наружу из него вырвалось огненное облако, взлетевшее вверх и быстро потухшее, словно ничего и не было.
– Дерьмище!!
– охнул Хар, оглянувшись на звук и наблюдая, как кирпичи падают по всему полю.
Щин просто открыл пасть, потому что вид был совершенно нереальный. Только камень, просвистевший рядом и грохнувший в лёд на речке, заставил опомниться.
– Валим, быстро!
– толкнул его Хар.
С этим трудно было поспорить, так что они и свалили. Лишь спустя несколько часов, на привале, когда уже стало понятно что после взрыва гуманам не до расследований, Щин вернулся в обычное состояние ума. Конечно ему было жутко жаль, что погибли Дрифа и Дреш, и даже этот, как его, Дрекек - тоже колодезный гнолл был, но всё-таки в голову лезло совсем другое.