Гнолья Шкура

Квотчер Марамак

Вздрогнули даже гноллы, а гуман, шедший впереди и закутанный в серый плащ, подскочил на пол-метра и схватился за кинжал:

– Что случилось?!!

– Да ничего, - пожал плечами Щин.

– Какого демона ты тогда орал!?
– заорал гуман и тут же прикусил язык.

– Почему бы и не поорать. Кажется мы на территории королевства, нет?

– Идиот...

Щину было очень налапу такое мнение. Ворг втихоря усмехался, да и другие гноллы тоже, но для гумана это выглядело как бессмысленное рычание. Если так поедет дальше, можно считать что дело сделано.

Устроенный в каменной яме лагерь был фортифицирован с обоих сторон - как на вход, так и на выход. Укрепления его выглядели не очень грозно, зато были эффективны - кресты острых жердей

и брёвен, между которыми были навалены кучи сухих колючих кустов - пролезть через эту кашу не представлялось возможным. Вход закрывали подъёмные ворота, ведшие в первый двор; вокруг него стояли сараи и дом управления. Далее были ворота поменьше, и стена баррикад, отделявшая большую площадь с палатками наёмников. В длину вся территория лагеря была около трёхсот шагов, в ширину - полсотни... Все эти данные не нужно было даже видеть, их передали Кущ и Хмина, давно проникшие в лагерь. Что следовало выяснить, так это количество голов противника в данный момент, хотя это и не являлось критичным.

Небольшой отряд подошёл к воротам, по сторонам от которых торчали кривые деревянные вышки, и гуман стал дёргать за сигнальную верёвку и орать слова. С могильным скрипом поднялась воротина, состоявшая из толщенных брёвен - это собственно было самое капитальное тут сооружение - и на пришедших выехали штук пять вооружённых конников.

– Опять ты привёл стадо богомерзких тварей, Апофинарий!
– с неподдельным возмущением сгнусавил один из-под шлема.

– Ой извините, - съязвил тот, - Конечно, в следующий раз будут только расово верные рыцари в сверкающих латах!

– Дебоош, - сквозь зубы сказал в сторону Щин.

Гноллы стояли чересчур спокойно, и это могло вызвать подозрения. Поняв Щина, они зарычали, затявкали на конников и схватились за оружие. Те заржали, хотя совершенно зря - кинься гноллы в атаку, вряд ли бы их что-то спасло. Ворг знал, кого подбирать на дела требующие твёрдой лапы. Произнеся ещё несколько не нагруженных смыслом предложений, гуманы наконец пропустили "новобранцев" в первый двор. Здесь было грязно и воняло снова гнильём и конским навозом. Кони переваливали толстые окорока по тесному двору, размалывая мусор на земле в грязищу. Из конторы вышел седой гуман в синей накидке с королевским гербом, который выслушал туфту от Апофинария и оглядел отрядец. Гноллы сутулились, скалили зубы и капали слюной на землю.

– Дерьмо...
– с отвращением произнёс синенакидочный и уставился на Щина, - А ты кто такой?!

– ЙА!
– рявкнул Щин и стукнул себя кулаком в грудь, - Йа Кром! Йа большое воровать убивать! Гуман обещать моя золото за воровать убивать! Кром тешытся!

– Я имею ввиду что ты за тварь!
– рявкнул гуман, - Ну, кто твои папа-мама?

– Моя Кром!
– с радостью кивнул Щин, - Моя воровать убивать!...

Это было очень непрофессионально, просто халтура. И тем не менее прокатило на ура, так что гуман махнул рукой и отправил их в основной загон. Загородка, которая отделяла "командиров" от "армии", была тонкая, но тоже довольно долгая для прохождения, а калитка была одна и очень узкая - всё это гноллы замечали по пути. Пройдя за забор, они не удержались расхохотаться.

– Ну Щин дал!
– хватал воздух пастью Ворг, - Моя кром...

– Стараюсь, - усмехнулся тот.

В загоне было немало всяких голов, но совсем не только гноллы - их тут было меньшинство. Почти половину составляли всё те же гуманы, были заметны приземистые тушки дварфов, а возвышались над всеми несколько огромных огров - один даже с двумя башками, как на картинках. Потребовалось две минуты, чтобы определить численность в семь десятков - это не считая тех двух десятков, что были своими. Нужно было как можно быстрее найти их всех и наладить связь, чтобы действовать немедленно.

Отряд определили в дальнюю пустую палатку скраю загона, и туда собственно они и прошевствовали, сопровождаемые угрюмыми угрожающими взглядами прочих обитателей. Зайдя за угол большой палатки, Щин подумал что дело дрянь - прямо на него шла Эллоиза.

К большой удаче, он просто затормозил, а потому не сделал глупостей - и лишь когда гуманка прошла мимо, сообразил что она уже никак не может узнать его. Выдохнув, Щин скрылся в палатке и задумался над диспозицией.

Само собой он не начал это делать сейчас, оказавшись в охраняемом лагере среди врагов - но следовало откорректировать хитрое в соответствии с тем, что было увидено лично и только что. Хитрое на самом деле было не сложным: гноллы знали, что боевиков - наёмников кормят из общего котла, а следовательно самый простой способ диверсии - подсыпать туда чего-нибудь. Поскольку им-то как раз в голову придёт яд, его использовать не следует; достаточно вывести их из строя, а не убить - это всегда успеется. В итоге выбор был сделан в пользу двух растительных препаратов, какие не составляло труда собрать, а вдобавок имелось доступное противосредство, чтобы не отравить своих. Один вызывал сон, другой опьянение настолько сильное, что ни о каких осмысленных действиях речи не шло. Допек, тот самый гнолл что ходил в Ветрохолмию, тоже был тут и скоро сообщил, что в следующую порцию варева ввалить можно безнаказанно.

Однако помимо наёмников было и небольшое количество охраны, отгороженное забором. По точным данным разведки это были до десятка конников и столько же арбалетчиков, занимавших места на вышках. Ключевое слово "занимавших". Если подходить к лагерю с боевыми бубнами, они конечно успеют занять свои гнёзда и атаковать укрепление будет накладно. Однако как сам видел Щин, на вышках сидели только двое, остальные или тренировали боевиков в загоне, или сидели в здании конторы. Вполне естественным был план запереть дураков в строении и либо сжечь, либо оставить внутри сидеть до посинения. И строение этому способствовало - приземистая бревенчатая коробка с одной дверью и совершенно непроходными окнами - амбразурами.

– Телегу к двери и кранты, - тявкнул Допек.

– Есть ещё выход в конюшню, - заметил Щин, - И наверняка люк на чердак. Поэтому выслушивайте внимательно, как будем эт-самое...

До эт-самого предстояло ещё дожить. Два гнолла подрались с ограми, один сильно получил в тыкву и теперь мало что соображал - если так пойдёт дальше, то так не пойдёт. Ввиду этого гноллы собирались компанией и изображали шаманский ритуал, чтобы к ним не приставали. Когда стемнело и наёмники начали напиваться, гноллы тоже имитировали буйное веселье, а затем завалились дрыхнуть. На самом деле именно ночью предстояло подбросить травы в съестные припасы, проделать проход в заборе и сделать ещё несколько приготовлений. Щин отправился к забору, прихватив маленькую острую пилку; в темноте он зашёл в угол и там перешёл к передвижению ползком. Это было очень неудобно и паливно, но под пьяные вскрики можно было потихоньку перепиливать ветки кустов, составлявших изгородь, и сами держащие её столбы. Что собственно Щин и проделывал в течении нескольких часов на ощупь - ночь здесь такая что хоть об стену убейся, факелы освещали круги на два шага и не более. Закончив наконец эту работу, он с чувством выполненного долга отправился в палатку.

Навстречу снова попалась Эллоиза, демон знает зачем шарахавшаяся по лагерю ночью.

– Это что?
– задала она вопрос скорее себе, - Собакоголовый... Странно...

– Эээ!!
– подтвердил Щин.

– Ой, изыди!
– отмахнулась гуманка, и шатаясь уковыляла в темноту.

Ну вот и поговорили, усмехнулся он.

Утром, когда воздух ещё стоял киселём от тумана, наёмников поднимали бригадиры и начиналась обычная сдешняя клоунада. К счастью начиналась она именно с трапезы; гноллы и Щин сидели возле кухни и лопали вместе со всеми, употребив что следовало. Еда кстати им всем понравилась, так что впоследствии рецепты приготовления байды были переняты. Не прошло и двадцати минут, как наёмники стали клевать носами. Двухголовый огр, вываливший на песчаную площадку для мордобоя, долго осоловело качался на ногах, а потом завалился в пыль. Из-за палаток раздались условные подтявкивания.