Гнолья Шкура

Квотчер Марамак

Бронепехотные попёрли вперёд, увлекая за собой остальных. Один из них ухитрился вскочить по валунам, словно на нём не было брони; неяркая молния золотистого свечения, мелькнувшая с его руки, на время парализовала стоявшего перед ним гнолла. Но рядом с гноллом стояли другие. Щин, рискуя получить стрелу в морду, швырнул тяжёлый булдыган обеими лапами, чуть не уронив его себе на голову. Гуман заслонился щитом, но инерция - штука очень упрямая. Камень не причинил ему вреда, но отбросил назад, и броневой с лязгом грохнулся на землю. Это было колодезно, потому как подняться в такой одёжке, даже если тебе не мешают, не особо просто.

Слева послышался яростный визг, полетели обильные брызги

крови, и Щин увидел второго броневика, который махал здоровенным мечом и что-то орал. В это время Щин не разбирал слова, даже если и хотел бы - а он ни разу не хотел. Перед ним был враг, и все дела. Довольно резво, так что даже сам от себя не ожидал, он бросился в сторону, подхватил топор убитого гнолла и отшиб меч гумана с такой силой, что тот отступил на несколько шагов. В воздухе опять мигнула золотом неведомая хрень, и Щин почувствовал слабость - но слишком ненадолго. Видимо, гуман использовал на нём обычную противогноллную магию, что не катило. Щас йа тебе устрою магию, подумал Щин, маневрируя и отбивая удары.

– Щин, продержи его ещё два тявка!!
– рявкнуло сзади.

– Не уверен но постараюсь!
– ответил он, не оборачиваясь.

Продержать тренированного воина, закованного в непробиваемую броню и усиленного магией - дело не из лёгких, но Щин пока действительно справлялся, отступая и пользуясь тем, что ему куда проще вскакивать на камни. Справа и слева грохотали и рычали сцепившиеся в ближнем бою гуманы и гноллы. По крайней мере одного броневого они держали на земле, отрезав его от прочих. Щин не чувствовал лап, но понимал что долго так махать не сможет. Рядом же в поле зрения не было никого из своих, только за спиной кто-то хрипло дышал и хрустели камни под лапами.

– Низом!!
– рявкнуло сзади.

Щин отскочил и присел, освобождая место для стрельбы. Брякнул механизм арбалета, и целый пучок лёгких стрел полетел в гумана. Тот дёрнулся в сторону, но одна всё равно попала в шлем, залепив его липкой горящей смолой. Осталось только подождать, пока она немного стечёт вниз, и пожалуйста, непробиваемый броневик ослеп и начал задыхаться. Щин старался обойти его сбоку, чтобы влепить топором по затылку, но тот как-то чувствовал это и разворачивался. Пока они так кружили, гнолл с арбалетом бросил орудие и просто подкатившись к ногам противника, схватился за латные пластины и приподнял весь огромный вес над землей. Потеряв опору, гуман плавно описал окружность и грохнулся с таким лязгом, что казалось это конец. Однако же он немедленно перевернулся на спину, подтянул ноги и попытался встать. Фигушки.

Следующим шагом ему пришлось закрываться от топора, чтобы не получить в тыкву. Лезвие скользнуло по щиту и ударило в наплечник, отлетев как от наковальни. Сбоку на Щина бросился гуман без шлема, с перекошенной рожей, но получил сзади топором и заскучал. Отдуваясь, Щин и гнолл не торопясь, чтобы не тратить силы, мешали броневому подняться. Гнолл отбежал в сторону, к своей сумке и арбалету, схватил плошку со смолой и теперь уже вывалил её всю по назначению. Валяющийся на спине стальной жук был вынужден стащить шлем, чтобы не задохнуться, и теперь орал, как пострадавший. Пользуясь этим замешательством, его лишили меча, отшвырнув железку далеко в сторону.

Увидев что третий ещё не готов, Щин почувствовал второе дыхание и побежал туда, оставив гнолла держать подранка в горизонтальном положении. Броневой сыпал золотыми молниями и размахивал мечом, но толку от этого было мало. Гноллы не лезли под удары, маневрировали и всё чаще ответно били цепами - на конце цепи была закреплена железная болванка в виде шара, которая здорово прикладывала. Кроме того, их было более чем в два раза больше, чем гуманов, и последние две единицы убежали

обратно к башне - остальные были убиты или выведены из строя. Причём эти двое весьма долго орали, прежде чем для них приподняли заслонку. Несмотря на то что в глазах летали искорки, Щин не забыл подумать о том, что следует ворота вообще заложить камнем и лазить по лестницам.

– Ну что, отпрыгались?
– отдышавшись, осведомился Щин у прижатых к земле броневых.

Последовала активная попытка подняться, впрочем пресечённая без особых усилий. Тем временем подковылял один из гноллов, и без лишних слов с размаху опустил цеп на башку одного гумана, что привело к понятному результату.

– Эй, гнолле!
– рыкнул Мраф, - Ты гнолл, или хочешь быть как они?

– Прости, - потупился тот, - Этот гад кое-кого убил. Не удержался.

– Ладно, - хмыкнул Щин, косясь на кровавое месиво, - Больше так не делай, лады?

– Я убью тебя!!
– выкрикнул моллюск из своей стальной раковины, - Не смей глаголить гуманским языком, исчадие ада! Я воин святого света!...

– Ты клоун, - ответил Щин через нестройный ржач гноллов, - Причём почти что дохлый клоун.

Чтобы заняться этими панцирными животными попозже, их просто придавили массивными камнями, как раков в ведре. Гноллы занялись перевязкой своих раненых и скручиванием побитых гуманов. Щин в частности понял, что возможно зря так активно махал своей покоцаной лапой - теперь она снова начала сильно беспокоить. Пострадавших же получилось больше, чем не пострадавших.

Теперь оборонять башню толком было некому, но чтобы взять её, пришлось бы как минимум строить таран и ломать заслонку, а это казалось расточительством. В итоге Щину снова пришлось тащиться на переговоры. Два гнолла с большими трофейными щитами прикрывали его от стрел, если вдруг кто попробует тупить, а сам он орал на стену башни, где маячили четверо гуманов. Предложение сводилось всё к тому же - по добру по здорову убраться восвояси. В качестве доказательства Щин резонно заметил, что раненые пока ещё живы, хотя в общем нужны, как кобольду зонтик. Для того чтобы подтолкнуть лысых к действиям, гноллы активно рубили сухостой и стаскивали близко к башне штабеля брёвен, якобы для сооружения осадных орудий. На самом деле брёвна предназначались для последующей переустройки башни, но гуманы этого не поняли и увидели то, что хотели увидеть. Прикинув атаку катапульт и превращение башни в горящий горшок, главнюк решил рискнуть.

Следующим днём гноллы выстроились по обе стороны от пути с башни вниз по склону, а из укрепления потянулась вереница гуманов на соединение с остатками побитых. Когда они отошли достаточно, гноллы осторожно втянулись под открытую заслонку - однако гуманы то ли опасались, то ли просто не додумались устроить ловушки. Спустя недолгое время башня была занята, что и требовалось. Гуманы готовились к походу до самого вечера, суетливо копошились и орали, а утром всё же соблагоизволили свалить.

Щин пришёл к выводу, что всё колодезно. Потери были терпимые, и кроме того стае досталось большое количество имущества, заботливо завезённого гуманами в башню. Точнее, стаям - ведь помимо Огов, тут были и вернувшиеся на свои земли Иеры. Кое-что из их построек гуманы не успели сжечь и разрушить, так что это были так сказать дополнительные фонды. Шин влез на толщенную стену башни, и оттуда оглядел местность, уходившую складками на север к горам; здесь преобладали небольшие хвойные перелески, каменистые хребетики и маленькие долинки. Сверху вниз, как подсказывала логика, текли многочисленные ручьи, наполняя прозрачные озерца в каменных чашах. На тех взгорках где камень был тёмным, солнце уже растопило снег и появились первые проталины, радовавшие глазы зеленью.