Гнолья Шкура
Шрифт:
Каменистая глинистая почва Красногории делала своё дело: если по Летолесью можно было идти только вдоль тракта, а на любой просеке ждало болото, то здесь отряд с тяжёлым оружием и телегами-колёсами продвигался почти без проблем. Конечно, все кутались в водозащитные плащи от постоянно моросившего дождя, скользили и спотыкались, но всё же шли. Щин постоянно ощупывал мысленным взглядом местность вокруг, думая не упустил ли чего. Стараниями его и Хара упущено не было ничего. Разведка контролировала все направления, так что никаких неожиданностей быть не могло.
В рыбацкую деревушку гноллы просто вошли - шагом, не таясь и не крича. Хар собрал местных и убедительно предложил им предоставить лодки в аренду за несколько золотых монет. Учитывая то что вокруг были толпы гноллов, те
– Гражданских не бить. Военных бить только в порядке ответа. Воровать только организованным образом. Повторяем объекты для захвата каждой группы...
После всего этого десант погрузился на плавсредства и отбыл по назначению. Погоду подгадали: туман как раз начал собираться над водой, а к тому времени как до берега оставалось немного, сгустился до предела. Хотя гноллы хорошо держат направление, не видя цели, можно было промахнуться мимо нужного участка берега - но не промахнулись. В белой пелене проступили причалы, пришвартованные лодки и постройки города. Опять-таки не было никаких воплей и сигналов к атаке, только плеск сотен вёсел по поверхности озера. Торчавшие на причале гуманы очень долго соображали, что такое, а когда бросились бежать поднимать тревогу, было поздно. Лодки и плоты вставали к причалам, и гноллы без спешки высаживались, тут же группировались по отрядам и расходились, давая дорогу другим.
Стычки с местными полицаями как начинались, так и заканчивались очень быстро - их просто окружали и обезвреживали. Гноллы тут же захватили кузницу, оружейную палату, ратушу, амбар - короче говоря, ключевые объекты. Вооружённых гуманов таким образом рассекли далеко друг от друга так чтобы они были окружены многократно превосходящими силами. Конечно кое-кого пришлось и убить, но большая часть из этих кое-кого просто была пьяной, и вывалив из кабака, бросилась в драку.
Ввиду чёткой организации и полному отсутствию оной у противника, когда патрули стали стягиваться к городу, тот был полностью в лапах гноллов. Не нужно быть семи пядей во лбу чтобы понять возможность сжечь его дотла за одно мгновение. Это поняли даже патрули, так что после недолгого колебания оставили мысль вступать в бой. К удаче, переговоры с местными властями взял на себя Хар, так что Щин просто околачивался по улицам вместе с гноллами и настоятельно просил гуманов отдать оружие. Население зашуганно смотрело из окон и пряталось глубже в свои деревянные и каменные раковины, как будто они могли защитить.
Первым делом было организовано то самое воровство. В городском амбаре обнаружились кучи мешков муки, явно предназначенные на вывоз, и теперь они пошли на вывоз. Только не туда куда планировали гуманы. Также в распоряжение гноллов попало немало оружия из запасников и целых две пушки, правда из них нечем было стрелять. Местная кузница и мануфактура отличалась немалым убожеством, так что там брать было нечего - так и не взяли. Все остальные стратегические материалы были погружены на обозы и отправлены вверх по взгорью, как только это стало возможным. Это был вполне честный лут, а не ограбление, так что даже у гуманов вопросов не возникло.
Как и предполагалось, город не трогали и даже не разоружали охрану, только повыбрасывали главнюков и назначили новых, более сговорчивых. Вдребезги были сломаны и многие порядки, потому как теперь полицаи не могли гонять пезантов на работы и вытрясать из них налоги; гноллы разломали центральное хранилище и тупо роздали монеты по населению, примерно поровну. Поначалу это вызывало торможение и непонимание, но потому кое-как дело пошло. Рядовые гуманы несколько в большей части просто слонялись по городу и ничего не делали, потому как начальники боялись приказывать - побьют. Поскольку маяться дурью долго не получится, пезанты
Щин не сидел сложа лапы, а провернул довольно важную операцию. Пезанты как-то заикнулись о плохом здоровье в городе, а зная гуманов, было нетрудно предположить что дело в какой-нибудь ерунде. Потребовалось немного времени, чтобы обнаружить оную: к берегу то и дело подходили хозяйки с вёдрами и черпали оттуда воду. Здесь же они стирали бельё, а шагов за сто в сторону с берега сваливали отбросы из сортиров и компостных куч. Вода в озере была чистая, но вблизи свалки она неизбежно становилась болотной; гноллы например мысли не держали её пить, а ходили на родники.
Щин доходчиво пояснил дуракам, что они дураки. Подальше и от домов, и от воды была вырыта большая яма, в которую теперь сбрасывали отходы, а вверх по склонам холмов нашли несколько пригодных родников и прорыли от них канавки к пруду. В эти каналы гноллы посоветовали поселить раков - и раки будут, и главное если раки живые - вода идеальная. Примерно так и было сделано, и ситуация с водой выправилась. А это положительно влияло на производительность ферм, что было налапу.
Весть о захвате Лейкшира конечно быстро ушла в Летолесье - главнюки и упёртые кол-одины бежали, и отловить всех не было никакой возможности. Однако это не пошло им на пользу. Гуманы хотя бы не стали пытаться с ходу собрать армию для перезахвата города, но дальше этого их мысль не продвинулась. Отряд в полсотни голов, который вероятно был послан для разведки и диверсий, пёр по тракту не стесняясь и не высылая никаких дозоров. В итоге ещё на подъезде к мосту вся эта бравая кавалькада попала под картечный залп своих же пушек, к коим к тому времени нашли и порох. Получились две новости, хорошая и не очень. Хорошая состояла в том что залп положил больше половины отряда и остальных перебили без проблем. Плохая же в том, что обе хреновы пушки при выстрелах лопнули. Гуманы сами искренне удивлялись, как так случилось - халтура была наморду.
Нескольких пленных же провели по городу, средь бела дня - во первых чтобы показать населению, как можно расправиться с королевскими холуями. Во-вторых и пленным было на что посмотреть. Они были уверены, что не найдут на месте Лейкшира никого живого и собирались преследовать уходящие отряды гноллов, утаскивающих награбленное. Вместо этого они пырились на деловито копающихся пезантов, весёлых гуманок и гноллов, возводивших барраки на главной улице. Было заметно невооружённым глазом, как рассеивается их злость, сменяясь недоумением.
Щин в очередной раз выбрал самого бесполезного из пленных, нагрузил ему на уши, всучил грамоту и отправил восвояси с предложением заключения мира. Кажется тут же вся логика подсказывала прислушаться к этому. Первый раз было просто предложение оставить в покое гноллов. Второй раз предложение исходило от укреплённого района. Теперь речь шла про всю Красногорию, ибо нефига, и отправлялось из какого-никакого, а захваченного города.
Нужно было решить, что делать с испорченными пушками. Литейка Лейкшира переплавить их не осиливала, да и вообще. В итоге Щин волевым тявком постановил пушки окончательно разбить на куски и отправить так на гноллские литейки. Тамошние оружейники придумали другую фичу, свою собственную: они не отливали пушки из металла, а делали эдакие длинные бочки из дерева, стянутые стальными обручами. Такая пушка была в пять раз легче обычной, стреляла очень прилично, хотя и прогорала после десяти выстрелов. Однако лучше десять выстрелов на поражение, чем тысяча в никуда. Любой гнолл понимал, что во взгорье вес пушек играет просто решающую роль: любое крутое орудие будет бесполезно, если его нельзя протащить по местности.