Гном Хрёбе и леший
Шрифт:
— Давай-ка передохнем, — сказал Цвоттель, когда они одолели больше половины пути. — Ты, я смотрю, запыхался совсем.
Хёрбе остановился и посмотрел вверх. Еще идти и идти. А сколько же они одолели? И Хёрбе, забыв про предупреждение
лешего Цвоттеля, глянул вниз. У него захватило дыхание. Где-то там, далеко-далеко, виднелась струйка Вороньего ручья. Стало страшно, и закружилась голова. Все завертелось в глазах: камни, деревья, кусты, Вороний ручей. Подвело живот, и подкосились колени.
— Закрой глаза! Держись! Держись крепче! — завопил Цвоттель. Вовремя же заметил леший, что Хёрбе плохо! Еще мгновение, и было бы поздно. Цвоттель крепко ухватил гнома за воротник:
— Я же предупреждал! Зачем смотришь вниз: С высотой шутки плохи.
Да, шутнику лешему было не до шуток. У него даже шерсть встала дыбом. Что бы было, если бы Хёрбе с такой высоты полетел в воду!
— Ты не успел бы пикнуть, Хёрбе, как захлебнулся! И я бы не смог тебе помочь на этот раз.
Можешь развести огонь!
Прошло немало времени, пока Хёрбе собрался с силами, а Цвоттель успокоился.
— Двинемся дальше?
— Давай.
— Только ты уж больше не смотри вниз.
Остаток пути они одолели с большим трудом. Добравшись до верха скалы, без сил плюхнулись на траву.
— Ну, гном, повезло нам, — сказал Цвоттель.
— Да, — устало проговорил Хёрбе, — наше счастье, что все обошлось.
Они млели на солнышке и дружно радовались своей удаче. Дальше оставались пустяки. Они пошли вдоль ручья и к вечеру уже были у Вороньего пруда.
— Привал, — сказал Хёрбе.
Он собрал хворост, наломал его и сложил крест-накрест. Цвоттель, ничего не понимая, удивленно следил за ним. Хёрбе, не говоря ни слова, вытащил из-под шляпы кремень и трут, которые, конечно же, были всегда при нем.
~ Эти штуки для чего? — спросил леший.
— Сейчас увидишь.
Хёрбе высек искру. На конце трута задымила тлеющая искра. Хербе раздул ее, и вот уже вспыхнул огонек. Цвоттель в ужасе отскочил подальше.
— Ты умеешь делать огонь, гном?
— А что же тут особенного, леший?
Хёрбе поднес горящий трут к куче хвороста, и вот уже огонек перескочил на тонкие веточки. Он с треском и хрустом поедал их. Белые искры летели вверх.
Цвоттель остолбенел.
— Иди ближе, Цвоттель! Погрейся! — позвал его Хёрбе. — Не бойся.
Цвоттель осторожно подобрался поближе к костру. Скоро он согрелся и даже что-то замурлыкал себе под нос. Ничего нет лучше, чем сидеть вдвоем ночью у костра. Огонь и согреет, и защитит.
— Верно, Цвоттель?
— Твоя правда, гном!
Ура!
Ночь они провели у костра. Отлично выспавшись, гном и леший проснулись отдохнувшими и полными сил. Костер угасал. Вокруг поблескивала роса. Над Вороньим прудом медленно, словно нехотя, поднимался утренний туман. Солнце уже взошло и просвечивало сквозь туман. Они доели остатки вчерашней ежевики.
— Теперь нам осталось только переплыть Вороний пруд. Давай сделаем камышовый плот, — сказал Хёрбе.
— А твоя шляпа? Разве она нам не подойдет? — спросил Цвоттель.
— Боюсь, двоих она не выдержит. Плот все же надежнее.
Камыша на берегу было сколько угодно. Цвоттель наломал целую
охапку. А Хёрбе умело сплел плот нужной величины.
— Осталось сделать весла и — в плаванье, — сказал Хёрбе.
— Весла? — удивился Цвоттель. — А зачем они?
— Вот чудак! Грести, конечно!
— Не надо никаких весел. Достаточно моего хвоста, — важно сказал Цвоттель. — Махну мохнатым хвостом, и мы уже на берегу.
Он взобрался на плот, уселся сзади и опустил хвост в воду. Хербе оттолкнул плот и вспрыгнул вслед за лешим.
— Вперед! — крикнул Цвоттель.
Хвост его, словно винт, завертелся, закрутился в воде, оставляя
позади плота тугие буруны. _- Великолепно, Цвоттель! Здорово! Ну и хвост! — восторгался Хёрбе.
Так они оказались на середине пруда. Вдали замаячили, выплывая из голубоватой дымки тумана, статные сосны, острые верхушки елей, желто-красные буки, тонкие клены и ясени, белые стволы
Сдавай, давай, Цвоттель! — подбадривал лешего Хёрбе. — Скоро приплывем!
Он вытянул из-под шляпы свои цветастый фартук и приладил его к палке. К той самой ореховой палке, которая была немного длинна. Но для этого случая она оказалась в самый раз. Хёрбе поднял палку над плотом. И цветастый кухонный фартук весело затрепетал на ветру, пестрый и веселый, как праздничный флаг.
— Ура! Ура! — закричал Хёрбе. — Ура-а!
— Ты спятил? Что кричишь? — спросил Цвоттель.
— Ты прав, леший Цвоттель. Я спятил от радости, — смеясь, отвечал Хёрбе. — Ура! Мы дома!
— Ура! — подхватил Цвоттель.
Здравствуй, Хёрбе, ты вернулся!
Плот уткнулся в мягкий ил. Хёрбе и Цвоттель спрыгнули на берег. Они прошли немного вперед и увидели тот самый камень, на котором делал свой первый привал Хёрбе два дня назад. На камне стояли Дитрих Корешок, Кайль Хромоножка, Сефф Ворчун, трусишка Лойбнер и остальные гномы. Все они смотрели в разные стороны и кричали:
— Хёрбе! Где ты, Хёрбе? Ау!